Каждое слово я сопровождала легким поцелуем в лоб, щеки и в конце концов остановилась на его теплых и мягких губах, которые тут же отозвались на ласку и перехватили на себя инициативу.

Мой властный, уверенный в себе мужчина.

Тоня в его колдовском, зеленом взгляде, что обещал мне сейчас неземное наслаждение, безмолвно перевернулась на спину, вытянув руки над головой.

Глаза Антона полыхнули обжигающим огнем. Ему нравилась моя покорность, мне же просто необходимо было постоянно чувствовать его силу.

Антон был и всегда останется ведущим, тем, кто принимает решения и полностью отвечает не только за свои действия, но и за меня… за нас.

– Ты идеальна, – хрипло прошептал, положив ладони мне на живот и ведя их вверх, все выше и выше, поднимая мою коротенькую маечку.

– Идеальная женщина, для идеального мужчины, – отозвалась в ответ, выгибая спину, что бы помочь ему избавить меня от ненужной сейчас преграды.

– Идеальная семья, – сдернув с меня маечку, обхватил одной рукой мои запястья, а второй потянулся к крошечным шортикам.

Шорты улетели куда – то на пол и я бесстыдно подогнула ноги в коленях и широко развела бедра.

Снова этот взгляд, жадный, голодный, обжигающий.

Как только его пальцы коснулись моих влажных складочек, Антон тут же издал не то хмык, не то выдох. Я обожала этот звук его самодовольства. Он постоянно так делал, когда чувствовал, насколько влажной я становлюсь всего лишь от нескольких его прикосновений.

– Хочу тебя, – прохрипел, толкаясь внутрь меня двумя пальцами. – До одури хочу поставить тебя на колени, прижаться к тебе всем телом и войти так глубоко, как только возможно. Хочу слышать, как твои стоны перейдут в крики. Хочу слышать как ты выкрикиваешь мое имя.

Все это время, он удерживал мои запястья одной рукой, продолжая пальцами второй вытворять со мной такое, от чего вскоре я действительно, стала выкрикивать его имя и просить дать мне наконец освобождение.

Пальцы исчезли под мой недовольный выдох и легкое хныканье. Сейчас я готова была опрокинуть его на спину и забраться сверху. Но очень быстро осознала себя стоящей на коленях, с выпяченной попкой.

– Держись, – кладет мои ладони на спинку кровати, оборачивая мои пальцы вокруг круглого, деревянного обода.

Делаю как он говорит и захлебываюсь беззвучным криком когда он резко, без предупреждения входит в меня на всю свою внушительную длину.

Так остро, сладко, на грани. Мне нравится и он об этом знает. Вот только сегодня, он не дает мне даже секунды, что бы немного привыкнуть.

Крепко хватается за мои бедра, накрывает мое тело своим и начинает вколачиваться так, что искры сыплются из глаз. Не хватает воздуха для крика. Его движения слишком… слишком…

– Да! Да! Да!

Наконец – то вырывается из меня в крике, немного сводящего с ума напряжения.

– Так? – рычит на ухо, делая особенно сильный и глубокий толчок.

– Еще! Антон! Еще!

Кричу словно обезумевшая пытаясь достичь своей кульминации.

Антон безоговорочно выполняет мои требования. И вскоре, я на все лады кричу, шепчу, стону, скулю его имя, пока не начинаю биться под его телом в сильных конвульсиях, от просто невероятного оргазма.

– Ты как? Не больно? Все хорошо?

Он как всегда беспокоится за меня и малыша. В самом начале беременности мы поругались не на шутку. Все чаще и чаще я стала замечать, что Антон со мной слишком осторожничает, во мне же словно дикий голод появился. Я хотела его всегда, везде, во всех позах и как можно жестче и сильнее.

В какой – то момент я даже испугалась, пока милая женщина, что теперь ведет мою беременность, не объяснила нам обоим, что мои желания вполне нормальны. Кто – то есть соленую селедку, запивая сладким чаем с молоком, а кому – то требуется вот такой вот секс. Гормоны одним словом.

Антону она тоже объяснила, что я совершенно здорова и подобный секс может нанести мне или ребенку вред только на последних месяцах. Она не видела причин, по которым мы должны были себя сдерживать. Но тем не менее, после каждого такого секса, Антон переживал так, словно только что меня избил и я нахожусь при смерти.

– Нам очень, очень хорошо, – прошептала в ответ, зевая во весь рост и свернулась под боком у своего еще немного встревоженного мужчины.

– Люблю вас, – выдохнул тихонько мне в макушку и положил свою ладонь мне на живот.

– И мы тебя, – промямлила в ответ, надеюсь, что разборчиво.

НЕСКОЛЬКО ЛЕТ СПУСТЯ…

– Ну? – в нетерпении подхватил меня на руки Антон, едва мы с тетей вошли в дом.

– Девочка, – расплылась тетя в хитрой улыбке и едва завидев сверкающие счастьем глаза Антона, положила руку себе на живот и ехидно добавила: – У меня!

Антон не подал виду, что расстроился и крепче сжал меня в объятиях, аккуратно обхватив ладонями мой выпирающий живот.

– Мальчик тоже хорошо, а девочку мы еще родим.

Мне его стало немного жаль и не смотря на его недавний проступок, решила его больше не мучить.

– И у нас девочка, – прошептала, оборачиваясь к нему.

Он смотрел на меня с недоверием, ожидая, что сейчас я скажу, будто пошутила. Так же как и он вчера.

– У тебя наконец – то появится маленькая принцесса, – положила его ладони на свой живот.

Взгляд Антона затуманился и он часто – часто заморгав, резко бухнулся на колени и прижался губами к моему животу, что – то нежно воркуя.

После этого я даже перестала на него обижаться за вчерашнее. Это ж надо было додуматься до такого? Ушел гулять с сыном, вернулся один и весь взъерошенный. На мой вопрос что с сыном, сказал, что его забрал Ангел.

И все бы ничего, если бы я не была сонной и накануне не посмотрела слезливый фильм, где умирал малыш и все говорили, что скоро его заберет ангел. Закончился фильм хэппи эндом.

Пошутил называется! Нет бы сразу сказать, тетя забрала. Живет то она теперь рядом, в соседнем подъезде. Счастлива замужем и фамилия у нее теперь Ангел.

В общем, вышло неприятно. Я грохнулась в обморок, а когда пришла в себя, вокруг бегали врачи. За врачами по пятам, Антон. И едва увидев, что я пришла в себя, заявил, что больше никаких фильмов кроме боевиков! Я их не люблю. В общем, поругались то по сути из – за нечего.

– Пошла я, своего огорчать, – подмигнула мне высокая, ухоженная женщина лет тридцати, хотя, на самом деле ей было уже прилично за сорок. – Он в отличии