«Слушаю тебя, Хлодвиг».

«Здесь поврежденный орг-каменотес. Не следует его дезактивировать».

«Хорошо, Хлодвиг».

Я кивнул и повернулся к засаде, где по-прежнему укрывалась Ведьма.

Лиз сидела, опершись о забор, с низко опущенной головой, так что черные ее волосы падали на лицо, но готов поклясться, что из-под этой завесы меня сверлил пристальный взгляд. Я протянул руку, чтобы помочь ей встать, и ее ладонь оказалась в моей! Такая узкая и холодная…

Лиз откинула волосы со лба, несколько мгновений вглядывалась в мое лицо, словно пыталась что-то такое, ей одной известное на нем прочесть, а потом уткнулась мне в плечо и всхлипнула.

– Виг… что это… было?

Если честно, я почувствовал себя полнейшим болваном. На плече у меня рыдает очаровательная девушка, которая, признаюсь, не совсем мне безразлична. Она жаждет объяснений, а что я могу объяснить? Я и сам толком еще не разобрался – что это было.

Прежде чем я открыл рот, чтобы изречь очередную глупость, она оттолкнула меня и принялась вытирать слезы.

«Одна маленькая, но гордая птичка…» – подумалось мне. Это еще откуда? А-а, Шур рассказывал какую-то древнюю историю.

И то правда, не пора ли нам объясниться? Обстановка располагает.

– Послушай меня, Лиз, – осторожно начал я. – Почему вы, трикстеры, такие… надменные? Разве вы особые? – Ну да, еще бы! – В чем-то превосходите других людей на планете? Разве я заслужил такое отношение? Или мои друзья – вы их видите впервые в жизни, а при этом…

Чертова девчонка не дала мне договорить.

– Послушай меня, Виг, – отчеканила, явно передразнивая. – Разве ты не видишь, что люди – это рабы Ирмы! Все вы – тупое стадо, а ваша виртуальная мамочка… И как вы не поймете, что все уже заканчивается! – Она почти кричала. – Ничего ведь нет, ни науки, ни творчества, одни тупые спектакли в мульти-TV, где тупые болваны сочиняют для двух-трех таких же идиотов! И игры! Сплошные игры и спорт! В Виртуале или как эти! – Она махнула рукой на разрушенные дома и оборвала тираду так же внезапно, как начала.

Я понял, что чешу в затылке.

– Лиз, ты ничего не понимаешь. Мульти-TV – это тоже способ творчества. Пусть не всегда фильм или спектакль становится известен многим. Но если два или три твоих друга получили удовольствие, это ведь тоже уже немало, ведь правда? И потом, в древние времена, не то что до спинтроники – до электроники и TV, ну, хотя бы в России, были такие домашние театры. Там читали, ставили пьесы – и все это только для друзей, для родных. И еще, если ты создал что-нибудь в самом деле выдающееся, это обязательно станет – для многих, для всех.

Закусив губу, Ведьма хмуро смотрела на меня. Не перебивает – уже хорошо. Надо развивать успех.

– А о науке у тебя совсем какие-то странные мысли. Как это – нет науки? Ведь все это придумали люди! Взять хотя бы теорию межпространства. Когда исследовали свойства М-связи, которую еще называют «мгновенной», то обнаружили, что ее следствием может быть нуль-транспортировка. Так появились телепорты, то есть межпространственная связь. Это ведь все ученые разработали, уже при Ирме. Пойми, вот в старину изобрели сперва арифмометры. Они очень облегчали вычисления. Потом компьютеры – те облегчали еще больше. Сейчас ученый передает свои разработки инфосфере, и та берет на себя весь труд практической реализации. Ведь это же здорово! Ученому остается время на чистое творчество. А спорт, игры… один из разработчиков теории межпространства в молодости был очень неплохим спортсменом. Главное – человек свободен, а Ирма это только…

– Нам даже летать нельзя! – выпалила вдруг Лиз.

– Но ведь мы же летали.

Ведьма словно на невидимую стену налетела. Понятно, «андроиду летать не запретишь», вот что я прочел в ее взгляде. Эх, Шур, если бы ты знал, как тяготит меня твое задание!.. Ведь если я не должен знать тайну трикстеров, то и Лиз мне, выходит, сказать нечего…

И я вдруг сорвался.

– Да какого хрена!.. Что ты из себя строишь?.. Надо было спасать вашего чокнутого Люцифера? Пожалте! Лететь к Фобосу? Что может быть проще!.. Да я вам, засранцам, сто раз спас жизнь. Тысячу сто раз!

Пока я так орал и вообще всячески изгалялся, Ведьма словно оттаяла, с жадным любопытством заглянула мне в лицо, но вдруг снова окаменела.

– Хорошая игра! – фыркнула и зашагала прочь.

С гордо поднятой головой. Надо думать – к своим.

Я побрел следом, кляня себя за несдержанность. Что-то нервы расшатались. На душе погано… И главным образом оттого, что ребята пропали. А ведь это они из-за меня. Заморочил я им головы своими проблемами… Ну кто ж знал, что они кинутся в этот чертов телепорт?!

Чтобы как-то успокоить нервишки, я прокрутил мысленно наш разговор. Надеясь найти себе оправдание…

«Ну-ка, други, – сказал я им, когда мы отошли в сторонку, от трикстеров подалее, – расскажите подробнее, что тут у вас творилось. Чудится мне, есть вам что порассказать».

Рюг хмыкнул, а Лэн пробурчал:

«Это тебя, друже, надо спросить, с каким попутным Зефиром ты к нам свалился».

Не Зефиром, а скорее Бореем, мысленно поправил я, но вслух ничего не сказал.

«И то правда, Виг, твои эти… попутчики, – не сразу подобрал слово Рюг. – Они какие-то… или мне показалось?»

«Нет, Эдвин, – я качнул головой, – не показалось».

Мы расположились в зале общих занятий хуторского Гимнасия. Пожалуй, в единственном, кроме стадиона, уцелевшем здании. Год назад два этих славных бойца безуспешно пытались обучить меня здесь азам двурукого боя. И вот что странно, в рукопашном бою равных мне нет… ну, почти нет. Есть одна дама, из местных, Большой Кэнди кличут. С этой не забалуешь. Жаль, что эвакуировалась… От нее был бы прок!.. Нет, не стал бы я лезть со своими странными просьбами к даме, пусть даже это и трехкратный чемпион Сырта, Мастер, основатель собственной школы, и прочая, прочая, прочая…

Итак, мы сидели в той части зала, где располагались силовые тренажеры. В противоположной же части размещались тренажеры боевые: однорукие, двурукие; неподвижно застыл и Шестирукий Шива, знаменитый орг, которого просто зацепить клинком в единоборстве, или, выражаясь по-хуторски, в спарринге, почтет за большое достижение любой мечевик. Но никому этого не удавалось. Чтобы только уворачиваться от сыплющихся ударов обоих его мечей, булавы, китайского меч-копья да еще пары увесистых, хотя и покрытых толстым слоем защитного покрытия, кулаков, уже надо быть изрядным мастером. Вон трехметровый Барлог, опустил свой плазменный хлыст. А вон и дротикомет, с которым у меня отношения самые приятельские. Чрезвычайно ехидный орг! Во всяком случае, когда загонит тебя на самую верхотуру, под купол Гимнасия, и уже не уклонишься, не отвертишься, так прежде, чем плюнуть условным «выстрелом смерти», такое самодовольство излучает… не приведи эриния. Но меня он так и не загнал…