тело, а противник, оставшись без него, разворачивается, чтобы атаковать меня голыми руками.

А нет, не голыми.

У него в руке кинжал, который он выхватил из-за пояса.

Быстрый выпад, чтобы воткнуть мне острие в подбородок.

Я делаю шаг вправо и обеими руками вгоняю «Пожиратель Душ» ему в середину туловища сбоку.

Когда противник превращается в пепел, подхожу к Элли.

— И я даже не удивлен, что ничего не осталось.

Как и в случае с громадным бронированным ублюдком — после его смерти оружие тоже превратилось в прах.

У всех у них.

Как и обрубки их тел, отсеченные мной.

Остались только нанесенные ими раны.

— Жить будешь? — спросил я у драконессы, видя, что две гарпии все никак не могут разделаться с безголовыми «беляками».

— Бывало и хуже, — ее лицо невозмутимо, но вот губы побелели…

Да что это за твари, которые сумели достать и поразить дракона?!

— Гоните их сюда! — крикнул я гарпиям, но все же побежал им и их противникам навстречу.

* * *

Вилосская сталь не встретила сопротивления, и еще одна голова упала с плеч мечника.

Фратер толкнул ногой обезглавленное тело и следующий за убитым новый враг запнулся, повалившись на тело соратника.

Паладину хватило одного удара, чтобы пробить его насквозь в области сердца.

Сражающийся рядом Слуга выдернул топор из шеи еще одного противника и так же отпихнул его от себя.

Скольких они уже убили?

Десять?

Двадцать?

Такое ощущение, будто неприятелю нет конца.

С оглушительным свистом двуручный меч высшей вампирши с хрустом ломаемых костей перерубает еще одного противника, разделяя его на две кровоточащие половины.

Против них еще порядка тридцати человек.

Двадцати девяти — один упал, пораженный стрелой в горло.

Еще один поймал эльфийский наконечник глазом, что тоже не доставило ему здоровья.

К Шовелю приближался дородный противник, одну из рук которого оканчивала крепкая цепь с металлическим шипастым шаром.

Насколько успел увидеть Паладин, цепь была обмотана вокруг защищенного запястья.

Гасило…

Похоже, что переделанное из кистеня, потому как работать неоднородным билом довольно неудобно, когда оно привязано напрямую к запястью.

Другое дело тоже самое, но при наличии рукояти.

Впрочем, это дело уже не важное.

Первым же ударом его противник попытался раздробить Фратеру голову, но тот успел пригнуться и тяжелой травмы удалось избежать.

Пока.

Длина цепи — около полутора метров, что очень даже нетипично.

И неудобно, потому как и цепь и било имеют суммарно приличный вес.

Следующим ударом неприятель попытался ударить его сверху, чтобы поразить хоть какую-то часть тела.

Так оно и задумано — ударить и раздробить.

Но, не сегодня.

Паладин отпрянул, позволяя шипастому билу воткнуться в землю, после чего прижал его ногой, сделал несколько шагов по цепи, не позволяя ее поднять и сблизился с противником.

Из-за его оружия в пределах трех метров от него не было союзников, желающих получить по голове или другим частям тела тяжелым шипастым шаром.

А потому никто не помог ему, когда Фратер, отбив выпад кинжала, воткнул саблю в шею противника под углом.

Вилосская сталь пробила кожу, мышцы и проникла внутрь, разрезая там все остротой своего лезвия.

Выдернув саблю, Фратер отбил удар от подбежавшего мечника, чье оружие задралось вверх по неопытности противника.

Вслед за этим Пададин нанес удар кулаком в лицо, используя гарду сабли в качестве кастета.

С хрустом сломался нос врага, хлынула кровь, он запаниковал…

Вогнать ему клинок в раззявленный рот оказалось проще простого.

Еще один сильный свистящий удар — и очередной противник Люции падает на землю, перерубленный от левого плеча до правой части поясницы.

Оказавшегося рядом врага высший вампир просто проткнула насквозь и сильным ударом вбок бросила того в сторону как камешек в воду.

Получившийся замах она использовала чтобы перерубить очередную свою жертву.

Но, в этот раз — поперек.

«Какая женщина!» — невольно восхитился Фратер, ударом сабли перерубая шею новому врагу так, что та откинулась назад, а из разделенной человеческой трахеи вырвался воздух.

Справа от него, Слуга, улучив момент, прыгнул в сторону возвышающегося холма, оттолкнулся от него, набрав небольшую высоту, и тут же обрушился на своего врага, раскроив ему череп гномьим топором.

Свой топор Слуга уже сломал об эти тупые головы, который служил ему верой и правдой последние годы.

Теперь приходилось действовать древним гномьим оружием, которое ныне ценится народом, что живет за Штормовым Морем, как потерянная религия.

О существовании которой они ничего не знают.

Паладин играючи отвел в сторону оружие следующего врага, нацеленное ему в лицо, после чего круговым движением вокруг своей оси, чтобы удар приобрел большую силу, рубанул поперек груди противника саблей.

Острая сталь прошлась по кольчуге, разрезая и разрывая ее, прорезая стеганку и оголяя тело.

В которое Фратер и вогнал саблю, когда его оппонент остолбенел, увидев и прочувствовав на себе то, чего в природе быть не может.

За что Паладин обожал свою саблю, так это за то, что она всегда была готова преподнести сюрпризы его врагам.

Он потерял счет времени и перестал считать убитых врагов.

Знал лишь то, что они вчетвером, прижатые справа к холму, а слева — к воде, не позволяли противнику прорваться к лагерю.

Слуга, Фратер, Люция, немного сумасшедшая рыжеволосая магичка, оборотень, который уже переломал несколько деревьев, взобравшись на холм и оттуда терзая отряд противника, да Вестница Смерти.

Им оказывала поддержку лучница, метко прикончившая уже… немало.

Но на них словно целая армия бросилась.

Оставив на первых четверых сражение с солдатами, оборотень и Вестница Смерти переключились на сражение с магами поддержки.

Теми самыми, которые первым же своим ударом накрыли их фургон и пожгли там все, что могло сгореть.

Фратер испытывал почти физическую боль от опасности утраты своих запасов, потому как…

Нет, просто, ну сколько можно?!

За все то недолгое время, что он путешествует с Практиком и все пытается понять как тот может быть полезен его Богу, Фратер уже потратился больше, чем с тех пор, как высадился на берег Аура и до встречи с Глебом.

Хорошо еще, что ему несказанно повезло и в Мунназе имелись последователи его Бога, которые подбросили Паладину все необходимое и восполнили запасы зелий, денег и прочего.

Иначе…

Черт его знает, что иначе, но эта миссия с каждым днем становится только опаснее.

И интереснее.

Как минимум потому, что сейчас они явно воюют с профессиональной (ну, или почти профессиональной) армией.

В усилении которой имеются маги.

А это значит, что у них очень серьезный противник, который может себе позволить подобное.

И, признаться, Паладину было