Все перемены к худшему, шутила когда-то мама. Он сделает все, чтобы перемены для него были к лучшему. Он не повторит своих ошибок.

О своих приключениях виноватый Корсун рассказывал подругам подробно.

– Он тебя заметил? – спросила Лиля.

– Не думаю. Он же меня не знает. Хотя… все может быть.

– Я же говорила, что нужно ехать вдвоем, – не удержалась Тоня. – Я бы его точно заметила.

– Ты у меня очень наблюдательная, – похвалил Коля. – Потом я поднялся к Колосовой в квартиру, и она мне наврала, что положить письмо и взять деньги ее попросил однокурсник. Она, ясное дело, ни о чем плохом не подозревала.

– Почему ты думаешь, что она врала? – усомнилась Лиля. – Может, ее в самом деле использовали?

– Сомнительно. Тоня несколько раз видела ее машину около вашего дома. Но тем не менее, я считаю, она больше к тебе не сунется. Я ее сильно напугал, это было заметно. Такие дамочки подлости делают исключительно втихаря, с полицией связываться она побоится.

– Вот что, Коля, – решила Лиля. – Больше ничего делать не надо. Оба адреса мы знаем, через два дня Иван приедет, мы сами справимся. Спасибо тебе.

– На здоровье. Только я, пожалуй, шантажиста все-таки навещу. Пусть знает, что его вычислили. А еще попрошу его деньги вернуть.

– Нет, Коля! – отрезала Лиля. – Не надо. Это может быть опасно. Не стоит с ним связываться.

– Я килограммов на десять потяжелее, – засмеялся Корсун. – Это может быть опасно для него.

– Коля, он, скорее всего, вооружен, – вставила Тоня.

– Не придумывай. Он что, исламский боевик? Кинжал под полой носит? Обычная мелкая шпана, получит по шее и успокоится. – Он хотел добавить, что когда-то занимался несколькими видами единоборств и некрупный шантажист ему не соперник, но это было нескромно, и он не стал хвалиться. – Лиля, ты бы все-таки сказала, чем они тебя держат. Не выдадим мы тебя, неужели не понимаешь?

– Понимаю, – кивнула соседка. – Только сказать не могу. Не могу.

Тоня проводила Лилю, заперла дверь, подошла к окну. Луна смотрела прямо на нее, стало тревожно.

– Коля, завтра я поеду с тобой, – заявила Тоня как можно тверже. – Я тебя одного не пущу.

– Там видно будет.

Корсуну не хотелось спорить, и, обнимая ее, он уже не думал ни о Лиле, ни о шантажисте.

– Спасибо, очень вкусно, – похвалил ужин Сева. – Так что тебе надо, Даша?

– Вот, – она сунула ему Улькину визитку. – Мне нужно все, что можно нарыть по этой фирме.

– Давай попробуем, – он устроился в кресле, включил Дашин компьютер. – Зачем тебе эта фирма?

– Возможно, когда-нибудь я тебе об этом расскажу. Не сейчас.

– Да я не из любопытства спрашиваю. Мне надо знать, что ты хочешь найти.

– Я хочу найти компромат. Убойный, – Даша подвинула стул, села рядом.

– А он существует? Компромат?

– Надеюсь.

Севка нажимал клавиши, она старалась ему не мешать. Все-таки сегодня он вел себя не как обычно, не пытался обнять, поцеловать, и ей это не нравилось. Он даже на ее слова, что она выйдет за него замуж, никак не отреагировал. Конечно, сейчас первоочередная цель у нее другая, не собственное замужество, но все равно обидно.

– На первый взгляд фирма чистая. Вообще-то я в этом не спец, тебе профессиональный налоговик нужен. Вряд ли я смогу помочь.

– Сева, попробуй, – взмолилась Даша. – Мне больше помочь некому.

– Какой компромат ты хочешь найти? Если по налоговой части, то эту информацию мы не получим. Как правило, компы с бухгалтерией выхода в Интернет не имеют.

– А можно узнать, как они получают заказы? – Даша ухватила его за локоть, он легко погладил ее пальцы.

– Что значит как? – уточнил он.

– Ну… Кто дает им деньги?

– В принципе можно, но быстро этого не сделать. Наверняка договоры заключаются за откат, но опять-таки точно мы этого не докажем.

– Сева, попробуй. Откат – это то, что нужно.

– Необходимо знать, на какую торговую площадку они подавали заявки. Площадок много, за три дня все не пересмотришь. Вход на площадки обычно только по регистрации и за деньги, просто так на них тоже быстро не попадешь. Ты сможешь узнать площадку?

– Попробую, – кивнула Даша.

– Если фирма запрашивает денег больше, чем другие, и при этом выигрывает тендер, похоже на откат. Тем более если это происходит не один раз. Но это пустая информация, факт отката ты все равно не докажешь. На взятке может поймать только ОМОН, и то в момент передачи денег.

– А можно узнать, кто решает, какую фирму выбрать? Кто конкретно?

– Наверное. Нужно смотреть тендерную документацию. Тебе хочется поймать конкретного человека? – догадался он.

– Да. Конкретного.

– Это может не получиться. Бумаги готовит какой-нибудь чиновник, а подписывает начальство. На исполнителя выйти трудно, для этого нужно смотреть внутреннюю переписку.

– Но попробовать-то можно?

– Попробовать можно.

– Я постараюсь узнать про площадку. Завтра же. Сможешь завтра приехать?

– Куда я денусь, – засмеялся он.

Даша ожидала, что он обнимет ее хотя бы теперь, но Сева отправился в прихожую, потянулся за курткой. Даше было досадно, но не самой же его обнимать. Еще не хватало!

С Севкой она потом разберется, сначала надо разобраться с единственным.

Колосов проснулся совсем рано. Полежал, глядя в потолок, потянулся к будильнику – половина шестого. В институте делать почти нечего, все договоры текущего года закрыты, заниматься новыми нет никакого желания. Разберу бумаги, решил он, когда-нибудь нужно этим заняться, весь кабинет завален.

Осторожно выбрался из постели, на ощупь, чтобы не разбудить Асю, прошел на кухню, включил чайник. Ехать на работу не хотелось совсем, он бы и не поехал, не любил делать что-то через силу, но выбора не было – ему могло понадобиться алиби, и он ни на минуту об этом не забывал.

Колосов отдернул занавеску, в доме напротив одиноко светилось чье-то окно. Когда они въехали в эту квартиру, Ася хотела повесить жалюзи. Колосов, вообще-то совершенно равнодушный к любым интерьерам, тогда запротестовал – жалюзи напоминали ему о рабочем кабинете, а дома все-таки хотелось покоя. Тогда он отговорился тем, что квартира чужая и тратить на нее деньги глупо. Довод был Асе понятен, разговоры о жалюзи прекратились. Кажется, это был единственный случай, когда он настоял на своем.

Чайник закипел. Колосов заварил себе растворимого кофе, понюхал, выплеснул в раковину и сварил в турке нормальный кофе. Окно в доме напротив погасло, зажглись два других.