Он проснулся на рассвете от крика петухов. Здесь, в Грузии, их было много, в каждом дворе. Потянулся, ощутив боль в натруженной спине и ногах. Откинув одеяло, сел. В доме было холодно. На стене тикали часы со сломанной кукушкой, показывая начало седьмого.

Кроме старинной кровати с панцирной сеткой в комнате стояли почерневшее от времени трюмо, шифоньер и стол-«раскладушка». На стенах, где не было окон, – ковры. Он вышел на улицу. Под сколоченным из сгнивших досок навесом, у печи, возилась хозяйка. По двору расползался запах дыма. Женщина была глуха. Когда-то она жила в Грозном и работала на железнодорожном вокзале. Имела большую семью. В дом попал снаряд и поставил точку на старой жизни. Старший сын вывез ее сюда и на последние деньги купил эту развалюху. Сам вернулся назад. Она ничего о нем не знает. Человек без прошлого и будущего, живущая одним днем и надеждой, что он, может, еще вернется. Если бы не боевики, которые до этой поры останавливались у нее, старуха бы уже умерла с голоду. Теперь она будет получать деньги за то, что в ее доме будут учить террористов. Она даже не догадывается об этом, считая поселившихся поздним вечером женщин такими же жертвами войны, как и сама. Хотя, наверное, так оно и есть.

Из комнаты, где спали девушки, появилась Комета. В руках она держала кувшин с водой и полотенце. Вопросительно посмотрев на Рамхзана, она вдруг улыбнулась. Сделав вид, что не заметил этого, он направился умываться.

После завтрака пришел Майбек. Они уселись за недавно убранный стол.

– Как прошла ночь на новом месте? – проводив взглядом пропорхнувшую мимо Хеду, сощурился Илисханов. – После перехода у тебя хватило сил на этих красоток?

Рамхзан, не скрывая неприязни, посмотрел на Майбека. Это был крепко сложенный сорокалетний чеченец с высоким лбом и широким носом. Маленькие глаза в глубоких глазницах делали его внешность отталкивающей. Нижняя часть лица была покрыта щетиной, но не более. Майбек никогда не носил усы и бороду, словно демонстрируя свой уродливый подбородок, разделенный глубокой ямочкой, причем на две неравные части, отчего лицо казалось искривленным. Когда Рамхзан впервые увидел этого человека, то подумал, что ему попросту вырвало часть плоти осколком.

– Зачем так говоришь?

– Скажи еще, что ты ни одну из них не пробовал? – продолжал допытываться чеченец, следя за выражением лица Хадаева.

Рамхзан вскипел:

– Ты пришел говорить о деле или трепаться, как женщина?

– Не горячись, – поспешил его успокоить Майбек. – Я пошутил. Ты совсем злой. Это виновата дорога. Но я не сержусь.

Он слегка отодвинулся от края стола, словно опасаясь, что Рамхзан ударит его.

– У тебя есть для меня новости? – стараясь побыстрее узнать цель визита Илисханова, а заодно поставить точку на неприятной для него теме, спросил Рамхзан.

– С завтрашнего дня к тебе будет приходить Гамлет. Он займется женщинами. Это духовный наставник, – сменив развязную речь на деловой тон, заговорил Майбек. – Кроме этого, с ними буду заниматься и я.

– Кто такой Гамлет? – насторожился Рамхзан не столько незнакомому имени, сколько его оригинальности.

– Это кличка, – пояснил Майбек, заметив у него в глазах недоумение. – На самом деле его зовут Гафур. Он араб. Воевал на Ближнем Востоке, в Таджикистане и у нас. Сейчас занимается обучением диверсионных групп. Насколько мне известно, все поедут в Россию. Куда конкретно, не знаю, но уже через месяц мы повезем девушек в Тбилиси. Сюда они не вернутся. Там, на конспиративной квартире, будут ждать оформление документов и виз. Дальше, по-видимому, в Турцию. Оттуда легче, не привлекая внимания спецслужб, оказаться где угодно. Ко всему, если у Москвы появится компромат на грузин, они могут прекратить смотреть сквозь пальцы на нашу деятельность. – Он внимательно посмотрел на Рамхзана и, убедившись, что пока тому все ясно, продолжил: – Пока планируется подготовить и отправить три группы. По числу женщин. В каждой будут еще несколько мужчин. Шодди настаивает, чтобы по возможности они были кем угодно, только не чеченцами. Ты старший. Пока это все, что мне известно.

– Скажи, – пристально глядя в глаза Майбеку, едва слышно проговорил Рамхзан, – сколько тебе платят?

– Зачем ты хочешь это знать? – нахмурился Майбек. – Не больше, чем тебе.

– Откуда ты знаешь, сколько я зарабатывал? – растягивая слова, удивился Хадаев.

– Всем платят, – пожал плечами Майбек, уходя от ответа.

* * *

С того момента, как Антон доложил о результатах работы группы и свои предложения по поводу базы подготовки террористов в Грузии, прошли сутки, а ответа из Москвы так и не было. Он не удивлялся этому. Легче принять решение о проведении специальных мероприятий в любой другой стране, чем на территории большинства бывших союзных республик. Приобретя самостоятельность, политические карлики по поводу и без него поднимали визг о нарушении суверенитета. Объяснялось это потворством террористам всех мастей взамен спокойствия на собственной территории. Руководство таких стран прекрасно понимало: стоит только дать слабину, как тут же всплывут каналы поставки оружия и боеприпасов боевикам, их зимние квартиры, базы, незаконное оформление загранпаспортов и виз, лечение после ранений и многое другое.

Заложив под голову руки, Антон лежал, глядя в потолок. Успевшие отдохнуть офицеры маялись от безделья. Выйти было некуда, заняться нечем. «Основная часть ребусов разгадана, на решение новых команды не поступило», – пошутил в обед Дрон, бросая на стол газету недельной давности.

Вернувшись под утро, Вахид и Батаевы выглядели хмурыми. Сказалась не только бессонная ночь, но и разговор с покинутыми полтора года назад семьями. Отец Джабраилова и вовсе пытался вернуть деньги, которые он пересылал. Старик не верил, что они заработаны честным трудом. Кое-как Джину удалось убедить родственников, что это не так. Пришлось пойти на хитрость, сказав, будто руководство МВД на самом высоком уровне решило их на время спрятать в России из-за угрозы мести за секретную операцию.

– Антон, – под Завьяловым заскрипели пружины кровати, – может, сам на шефа выйдешь?

Антон перевернулся на бок и удивленно уставился на капитана.

– Ты что, его не знаешь? – Он медленно сел. – Родимов со мной согласился, значит, теперь дело за Красновым.

– Почему он тянет? – не унимался Злак.

Он прекрасно понимал, что генерал Краснов также птица подневольная. Над ним Генеральный штаб. У того тоже только в книжках власть неограниченная. Начнутся консультации, проверка достоверности информации. На каждом этапе перестраховщики.

– Я вот что подумал. – Антон потер лицо, словно оно у него замерзло. – Рихард Корриган еще здесь. О пленении Мациева ему неизвестно. Может, пока ему устроить пакость?

– А что! – подхватил идею сидевший за столом Мишенев. – Надо. Хватит такие вещи без внимания оставлять. Только как?

– Просто. – Антон посмотрел на Джабраилова. Чеченец в свободное время штудировал языки. Странное пристрастие появилось после возвращения из Англии, где ему пришлось туго. С языком туманного Альбиона в объеме разговорной речи он справился на удивление быстро. После этого взялся за немецкий, не обращая внимания на язвительные шутки Дрона. Причина была банальна – он не любил читать, не смотрел кино, а время убить надо.