Может стал бы ей доверять, если бы она была послушной... Эх, было бы опасно. Она бы тогда могла ударить меня в спину в самый важный момент... Предать как-нибудь. А эта же просто молчит. Даже удобно, знаешь. Я могу ей пользоваться как захочу, и при этом совсем не расслабляюсь. Так она никогда не сбежит. Возможно кто там над ней главный вообще забыл уже о ней... Или думает, что она предательница.

Снова стук в шкафу.

— Поэтому и отправил ту, вторую на президента.

— Потому что эту, - улыбался мужчина, смотря прямо на шкаф. — Списали со счетов. Наверное, они вообще думают, что она нам уже всё рассказала. Раз до сих пор не смогла сбежать. Повезло...

— Да, повезло, — сказала Тайи, тоже поглядывая на неподвижный шкаф.

Фан Линь хмыкнул. Потом к ним в номер зашла девушка, официантка, и принесла завтрак. На блюдце — целый кувшин молока, причём местного, луна славилась не только своими отелями и зарослями цветов, тюльпанов, но и рекреацией живой природы. Половину её занимали всевозможные пастбища и фермы, огороженные формациями от туристических регионов, чтобы не пахло.

Фан Линь взял поднос прямо из рук девушки и на мгновение засмотрелся на её пышные, белоснежные и тоже весьма молочные груди, прикрытые лишь мягкой и мятой белой тканью. Девушка смутилась, потом улыбнулась. Фан Линь было спросил, когда она свободна, но почувствовал на себе крайне недовольный взгляд и обещал встретиться с дамой как-нибудь вечером, на прогулке...

Распрощавшись, — девушка игриво прикрыла своей голой беленькой ножкой дверь, — Фан Линь неловко взглянул на Тайи.

— Только попробуй переспасть с ней пока я тут.

— Даже не думал, — ответил мужчина, а потом вдруг вспомнил, как сам прятался в шкафу, пока Линь Синь... Да, было в этом что-то неприятное, даже если между ними не было никаких... Таких отношений...

Понятно почему Тайи ещё некоторое время злилась на мужчину.

Фан Линь съел свой завтрак, выпил топлёное молоко и стал дожидаться предстоящей свадьбы. Церемония обещалась через целых семь часов. Первые приготовления и приём гостей должны были начаться уже всего через три часа, в полдень. Закончить празднование планировалось ближе к вечеру.

Фан Линя занимал один конкретный момент: когда муж и жена уединятся. Мужчине нужно было проникнуть в их спальню и совершить убийство.

В идеале вообще следовало совершить его чужими руками. То бишь использовать марионетку. К сожалению, куклы Фан Линя не могли быть сильнее чем на одну стадию нежели сам мужчина. То бишь сейчас он был на Средней стадии Формирования Фундамента, — примерно третий или четвертый этапы Дао Сердца. Значит марионеткой он мог сделать только воина стадии Девяти Рун. Не выше.

К сожалению жена Фэнхуан Цзи, юная девушка по имени Цзуй Суань, была уже на третьем этапе стадии Дао Сердца, — впечатляюще для её лет, даже очень. Значит и Фэнхуан Цзи не будет снижать свою культивацию ниже этого порога.

К тому же Фан Линю в идеале нужно было не просто убить его, но и захватить, — для этого следовало наложить печать, а Фан Линь не настолько умело распоряжался марионетками, чтобы выполнять с их помощью настолько филигранные действия. В основном потому что мужчина не тренировался.

Ведь марионетки были не в его вкусе.

Однако Фан Линь признавал, что в некоторых случаях они были полезны.

Мужчина ещё раз продумал свой план, разлёгся на кровати и задремал.

Спустя пару часов он открыл глаза. Солнце стало ярким и жёлтым, словно желток, который залежался на сковородке. Снаружи отеля слышалась толкучка. Мужчина поднялся и сказал:

— Собираемся.

Тайи явилась и кивнула. Фан Линь собирался проверить шкаф, как вдруг двери его открылись сами собой. Сяо вышла и спокойно прошлась в комнату. Затем она встала посреди неё. Лицо девушки было каменным, но глаза её горели.

— Идём, — сказал Фан Линь и собирался взять девушку за руку, как вдруг она сама покорно пошла на выход. Фан Линь посмотрел ей в спину и слегка улыбнулся.

Сработало.

Они вышли из отеля на приятный, свежий и тёплый воздух. Фан Линь и девушка спустились по деревянным ступенькам на тропинку, ведущую к дороге. Вокруг тянулось обвитое плющом ограждение, за которым росли тюльпаны. Цветочные ароматы витали на ветру. Ветер дунул, развевая короткие, шелковистые белые волосы Сяо и приподнимая её летнее платье, вжимая его в бок девушки и подчёркивая её юную фигуру — небольшую грудь и заметные бёдра. Сяо посмотрела вдаль, за голубой горизонт, идущий резким наклоном, и за зелёные волны холмистого рельефа.

— Красиво? — вдруг за спиной девушки прозвучал низкий мужской голос. Она резко повернулась, а Фан Линь лёгким движением всадил небольшой белый цветочек в её волосы. А затем за спиной мужчины раздался хрип. Фан Линь сделал кислое лицо, сорвал ещё один цветок и завязал его в причёску Тайи, — девочка сразу же достала откуда-то зеркальце и стала задумчиво поправлять бутон. Ну а потом из отеля раздался крик, что цветы срывать нельзя, и Фан Линь поспешил протолкнуться в белую маршрутку.

Внутри было тесно. Свободным был только один ряд из трёх. Фан Линь хотел место возле окна, но в итоге помявшись уступил его Сяо. Девушка сразу же наклонила голову и стала любоваться пейзажем. За нею присела Тайи — почему-то она на это настояла, — и Фан Линь занял последнее место.

Они поехали.

На сидении спереди тряслась большая чёрная камера, которую толстый мужчина обнимал как мать младенца. На свадебную церемонию пригласили полчища журналистов. Впрочем, масштабы Фан Линь смог оценить только когда маршрутка остановилась, и все они вышли на большой зелёный луг. Вокруг стояли тысячные толпы, некоторые даже разбивали палатки, а вдали, за склоном, алел огромный дворец. Там, за красными стенами, сверкал на солнце разделённый бассейн...

До начала церемонии оставался всего час.

193. Во дворец

Кланы феникса явно не скупились, когда планировали свадьбу, — подумал Фан Линь, как только прошёл за красные стены. И действительно, для предстоящей женитьбы соорудили настоящий дворец, внутренняя площадь которого занимала многие километры.

Половину этого пространства оккупировало само дворцовое здания. Пышное, напоминающее драгоценный аметист, оно представляло собой великое множество комнат и комнатушек для прислуги, связанных просторными коридорами, залами со всевозможными драгоценностями и живописными заплатками цветущей природы.

Напротив сооружения бежала вымощенная белым камнем площадь, такая большая, что по ней мог пройти в одном ряду десяток парадных процессий. На ней