Понедельник, 25 июля

Однако не только Мэтью Дабл-Ю Гросс проснулся в этот понедельник в 04.17 утра. Нет, 25 июля в 04.17 вся Америка проснулась в холодном поту. И никто уже не уснул до восхода солнца. Каждый молитвенно думал о заданном сверху вопросе, уверенно, как Мэтью Гросс, полагая, что только ему, ему одному было это видение. Даже президент страны, проснувшись ровно в 04.17, потрясенно подумал, что хотел, с детства хотел он стать писателем, и получалось, да, получалось – даже две книжки написал! Но пошел в политику, а тут… Нет, не сломить ему этого Джона Бейнера, лидера республиканцев, который в пятницу демонстративно прервал с ним переговоры о потолке госдолга. И придется чуток отступить – ну не объявлять же себя, президента, банкротом, неспособным выдать зарплату даже собственным служащим. Если вы не платите зарплату государственным служащим, как долго вы останетесь президентом?

Правда, пару часов спустя, когда июльское солнце вернулось в Америку и обнаружилось, что ночное Пришествие было всего лишь еще одним Total Night Vision, Всеобщим Ночным Видением, страх Божьего суда несколько отступил. Но не у всех. Все-таки что-то проникло в души, и уже не было ни в прессе, ни по радио и ТВ того шума и возбуждения, как после первого и второго наваждения. Кто-то негромко говорил, что это Видение – просто еще одно Божье предупреждение по случаю принятого накануне, в пятницу, закона, разрешающего однополые браки в штате Нью-Йорк. Другие обратили внимание на рекордный спрос на золото – мол, все бросились за золотым тельцом, как евреи в пустыне в отсутствие Моисея, и Господь разгневался. Ведь действительно, по сообщениям прессы:

«К 25 июля 2011 г. на рынке драгоценных металлов в Лондоне официальные цены на золото достигли рекордных значений и составили 1618,50 долл./унция.

Этому ажиотажному спросу на золото способствовали опасения того, что США могут допустить технический дефолт по своим государственным долговым обязательствам, если до 2 августа Конгресс не решит вопрос о повышении официальной планки государственного долга, которая еще в мае достигла своего предельного уровня – 14,3 трлн долл.».

Но не эти трактовки волновали Мэтью Гросса. В 7.37 утра, то есть буквально за минуту до начала понедельничной телеконференции у шефа ФБР Роберта Мюллера, Гроссу позвонил из Нью-Йорка Билл Корни и сказал буквально несколько слов:

– Привет! Только что пришло сообщение из Гаваны. Твоя подруга в шесть утра вызвала такси и умчалась из отеля в порт. Постарайся не проколоться. Пока!

Мэтью все понял и помчался в USCG – в Береговую охрану. В арендованном «форде» он летел вниз по Коллинз-авеню, и в просветах меж прибрежными небоскребами флоридское солнце, уже раскаленное к этому часу, летело над океаном слева от него. Конечно, в зеркале заднего обзора Мэтью хорошо видел бежевый «Хаммер-2», который уже третий день демонстративно следовал за ним повсюду. За рулем «хаммера» сидел все тот же Родригес Гастеро – то есть если вы не идете на сговор с мафией, то она не церемонится и идет за вами. Но Гроссу было сейчас не до этого. Вдали, в океане, он видел несколько яхт, рыбацких сейнеров и катеров. Напрягая зрение, он впивался в них взглядом, и сердце его холодело от дурного предчувствия – а что, если на одной из этих яхт или на одном из этих катеров уже ускользают на Кубу Андрей Грущо и Виктор Малиновский? Разве не ради этого там, в Гаване, Ирина Рогова помчалась из отеля в порт?

Но похоже, эти яхты и сейнеры спешат не прочь от берега, а, наоборот, возвращаются к берегу. И уже ясно почему – снизу, с юга, быстро, как в кино, наплывали к Майами какие-то серые, рваные и продолговато-растянутые облака. Затягивая солнце, они темнили океан, переводя его ослепительную солнечную чешую в свинцовую серость. А все учащающиеся порывы ветра стали взметать пыль с мостовых, песок на пляжах и пенные гребешки океанских волн.

Мэтью включил радио.

Прервав испанскую музыку, все радиостанции передавали штормовое предупреждение с усилением ветра до 40 и даже 50 миль в час. Ну как в такую погоду можно доплыть до Кубы?

А в Оперативной комнате Майамского департамента Береговой охраны старший дежурный диспетчер, сидевший у огромной настенной интерактивной карты Карибского региона, окончательно успокоил Гросса.

– Relax! Расслабься! – сказал он и, поправив очки на носу, кивнул на карту, куда телекамеры космических спутников транслировали все, что происходило сейчас в Карибском море. – Видишь, что делается? Сегодня ни одно судно не ушло от нас в кубинские воды.

Гросс посмотрел на карту. Не больше полусотни яхт, прогулочных катеров и рыбацких сейнеров роились вокруг Флориды, и сверху, из космоса, они были похожи на мелких водяных блошек, снующих вокруг неподвижного кита. Но в отличие от прошлого раза все они спешили не от берега, а к берегу, как поросята к матке. Цепочка маячков патрульных корветов американской Береговой охраны ясно определяла границу американских территориальных вод, и вели себя эти корветы, как пастухи, загоняющие овец в укрытие. О том же говорили с ними дежурные диспетчеры:

– Семнадцатый! Шторм усиливается до восьми баллов! Поторопите яхту в квадрате 36…

– Тридцать третий! Катер в квадрате 17 потерял ход. Проверьте, что с ним…

И вдруг!

Одна из оперативных дежурных ткнула пальцем в сторону Мексиканского залива далеко вправо от Ки-Уэста.

– Шон, посмотри сюда, – сказала она старшему диспетчеру.

– Сукин сын! – выругался сквозь зубы Шон, стремительно укрупняя на своем компе район, на который показала помощница.

И Гросс все понял даже без объяснений.

Небольшой быстроходный катер, еще недавно послушно, как и все остальные суденышки, двигавшийся по Мексиканскому заливу к Ten Thousands Isles[58]у западного побережья Флориды, вдруг круто взял на юг и на всех парах полетел в сторону Мексики.

Шон стал поспешно укрупнять этот квадрат на экране своего компьютера, но именно в эту минуту штормовые тучи укрыли Мексиканский залив от мощных объективов космических спутников, и катер пропал из виду.

– Сорок седьмой! – закричал Шон в свой микрофон. – Беглец в квадрате 112! Идет в Канкун! Сорок седьмой! Как поняли? Прием!

– Вас понял, – ответил «сорок седьмой». – Попробую догнать…

Шон огорченно откинулся от посеревших и ставших бесполезными экранов своего компьютера и настенной интерактивной карты.

– S-s-shit! – выругался он, с досадой снимая очки. – Опять после шторма будем покойников вертолетами собирать! – И повернулся к Гроссу. – Но это не твои. Твоих же на Кубе ждут.

Шон был и прав, и не прав. Прав он был в том, что подопечных Мэтью Гросса действительно ждали на Кубе. А не прав он был в том, что этих подопечных не было на катере «Барселона», рванувшем в сторону Мексики от западного побережья Флориды.