Резко соскочив с кровати, она присела, нашаривая разбросанную на полу фургона одежду и не поднимая на него заплаканных глаз, словно стыдясь этого, отвернулась, судорожными торопливыми движениями натягивая на себя джинсы. Как будто бы вовремя опомнившаяся и остановившаяся на краю пропасти школьница, а не искушенная в ласках жрица любви, всего несколько мгновений назад исступленно желавшая сокрушить его порывом своей безудержной страсти. Гай наблюдал за ней. Покончив с рубашкой, которую второпях застегнула не на те пуговицы, Лара всунула ноги в мокасины и дернула ручку двери, ступив в бледное пятно уличного света.

— Спасибо тебе.

Перестав всхлипывать, она легким видением выскользнула из фургончика, тихонько притворив за собой дверь. Лежащего на кровати Гая снова окутала тишина. Он глубоко вдохнул и медленно выпустил воздух из легких, сложив губы трубочкой, пытаясь разобраться в собственных чувствах. А потом стал смотреть в потолок, и в голове его, сменяя друг друга со скоростью, превышающей световую, неслись сотни и тысячи мыслей, миллионы и миллиарды человеческих судеб, галактики и солнечные системы, и с каждым новым видением Гаю на миг казалось, что вот-вот именно сейчас ему приоткроется какая-то самая главная и важная тайна. Что он все увидит и осознает, и тогда все встанет на место. И он, наконец, обретет себя.

Гай неподвижно лежал, и ему казалось, что он способен одновременно, сразу видеть весь этот мир, пусть жестокий, пусть несовершенный, страдающий от множества пороков, червоточиной разъедающих людские сердца. И в то же время, невыразимо прекрасный, пока в нем есть такие создания, как Лара. Время медленно струилось, словно позабыв про него, а Гай все думал и думал, невидящим взором смотря куда-то сквозь пространство. Пока, наконец, не заснул.

С наступлением сумерек на центральной поляне, которую окружал трейлерный городок резервации, плюясь кружащимися искрами, заполыхал огромный костер.

В центральном круге вокруг него расположилась танцевальная площадка, тут же находились столы, барабанщики и сидячие места для готовящихся к выступлению танцоров и их многочисленных семей. Внешний, более широкий, был организован под места для зрителей и гостей, специально прибывших на мероприятие.

Отдельно был накрыт большой длинный стол, с радушной щедростью уставленный всевозможными домашними кушаньями, приготовленными здесь же, на воздухе. Различные стейки из мяса и рыбы, различной степени прожарки, на любой вкус, копченые цыплята с бананами, рисом и медовым печеньем, рассыпчатый сезонный картофель, запеченный на углях, пышущий жаром хлеб, упруго сжимавшийся от легкого прикосновения и нежно тающий на языке. Все это украшала обильная душистая зелень, овощи и всяческие приправы со специями, теснившие огромные блюда, ломящиеся от нагромождений зажаренных до румяной золотистой корочки сосисок и сарделек под лениво стекающим густым, как древесная смола, кроваво-красным соусом рубичо.[15]

Плетеные корзины с миндальными пышками и сластями, возле которых неустанно дежурили изнывающие от нетерпения разодетые нарядные дети, под бдительным наблюдением старших, дежуривших на раздаче блюд. Все это пиршество красок и удивительная палитра различных гастрономических всевозможностей посылали в лесной воздух такой невообразимый, фантастический аромат, что просто поглядеть или пройти мимо было практически невозможно.

Поляна стала постепенно заполняться людьми. То тут, то там то и дело раздавались приветственные возгласы, пожимались руки, заводились новые знакомства и сердечно обнимались давно не видевшиеся друзья. С улыбкой, взяв у заведующего напитками рослого индейца открытую бутылку пива «голд фиш», Лара неторопливо бродила среди людей, с любопытством разглядывая пестрые национальные убранства и костюмы готовящихся к выступлениям музыкантов и танцоров. Новый, неожиданно для нее открывшийся пласт почитателей и представителей древней национальной культуры.

— Хэлло, Лара! — к ней приблизился Алекс, вынырнувший из-за группы барабанщиков, разбирающих свои инструменты. — Ну, как ты?

— Как видишь, гуляю, — сардонически откликнулась девушка. — Тут столько всего интересного.

— А? А, ну да, да. Ты про это, — он нетерпеливо отмахнулся, судя по всему, царящее вокруг оживление сейчас интересовало его меньше всего. — А где Гай, ты его не видела?

Вполне безобидный вопрос вновь пробудил воспоминания о недавней сцене в фургончике, и Лара внезапно с удивлением почувствовала, как начинает краснеть.

— Нет, — ответила она. — А что случилось?

— Его ни в коем случае нельзя оставлять одного, — серьезным тоном напомнил Алекс. — Ты же знаешь. Его преследуют. Нас преследуют! Будут искать по всей Америке, а может, и по всему миру, пока, в конце концов, рано или поздно не найдут. И если с ним что-нибудь случится, мы будем виноваты, понимаешь? Неужели ты до сих пор не поняла, что он ведь не просто обычный человек, как я или ты. Он Избранный. Нельзя спускать с него глаз.

— А мне кажется, здесь вполне безопасно, — оглядев разноголосо гудящую поляну, пожала плечами девушка. — Смотри, сколько людей, и никто нас не знает.

— Никто пока нас не знает, — педантично выделив слово, Алекс шлепнул себя по запястью, на которое опустился комар. — А если и здесь есть враги или их лазутчики? Каждую секунду мы должны быть начеку. Так когда ты видела его в последний раз? — подойдя ближе к девушке, продолжал допытываться он.

— Ну, он вроде был в том трейлере, куда его поселил старейшина, сказал, что хочет поспать, — ощутив, как во влажном ночном воздухе предательски запылали щеки, Лара окончательно смутилась и сделала большой глоток пива, спрятав за бутылкой лицо. — Да вон же он, с Кеем.

Она разглядела Гая и Саймона на противоположном конце поляны и помахала мужчинам рукой, которые, заметив, направились в ее сторону.

— Ну, наконец-то, вот ты где, — облегченно выдохнул Алекс и, настороженно оглядев Метьюса, с родительской заботой спросил: — С тобой все в порядке? Хорошо себя чувствуешь?

— Да вроде, — рассеянно ответил погруженный в какие-то свои мысли Гай, но встретившись с пытливым взглядом Алекса, добавил как можно непринужденнее: — Конечно, порядок. Хорошо поспал.

— Идемте, скоро начинается, — сказал Саймон, наблюдавший за происходящим вокруг, и хлопнул Алекса по плечу, который недоверчиво смотрел на Метьюса, словно врач на завравшегося пациента. — Нужно занять места.

— Постой. Я искал тебя. — Гай придержал двинувшуюся следом за ними Лару за руку и, когда она остановилась, вопросительно на него посмотрев, смущенно отдернул пальцы.

— Зачем? — Лара удивленно выгнула бровь.

— Не знаю. Хотел… просто мне показалось, что, — он окончательно сбился и замолчал. — Знаешь, то, что произошло там, в фургоне…