Гай поднял голову и посмотрел на бесконечное полотно звездного неба, которое вылизывали пляшущие вместе с поющими индейцами причудливые языки огня. Праздник Пау-вау продолжался. Гай принял решение.

— Пойдем, — сказал он девушке, — нам нужно найти Саймона и Алекса.

— Что, прямо сейчас? Давай еще посидим, тут так хорошо.

— Нет времени. Если то, что я задумал, осуществится, мы сможем сидеть в тишине всю оставшуюся жизнь.

В поисках своих товарищей они дважды обошли резервацию и лишь потом догадались заглянуть в их машину. Алекс спал, сидя на водительском сиденье, а мыски ботинок Саймона были единственным, что можно было разобрать в темноте фургона.

Гай тихонько постучал костяшками пальцев по боковому стеклу, и Алекс тут же открыл глаза.

— Нагулялись? — спросил он с тенью улыбки на лице.

— Можно и так сказать, — глаза Гая блестели от возбуждения, — заводи мотор, мы отправляемся.

— И куда мы на этот раз? — удивился Алекс.

— На мыс Канаверал! Поехали, я объясню тебе все по дороге.

* * *

Под утро они остановились на заправке.

— Саймон, будь добр, купи нам чего-нибудь погрызть и пару бутылок негазированной воды. А я пока заправлю нашу колымагу.

Алекс по многолетней привычке направился к автомату, принимающему оплату за наличные. Закинув купюры в купюроприемник, Алекс нажал клавиши с номером нужной колонки и типом топлива. После чего огляделся по сторонам, убедившись, что никто не обращает на него внимания, быстрым шагом направился в будку общественного голофона.

Как и положено всем бесплатным аппаратам связи, местный голофон проекцию собеседника практически не воспроизводил, передавая лишь голос.

— Приемная конгрессмена Роджера Стоуна, — услышал Алекс сексуальный женский голос.

— Мисс, мне необходимо срочно переговорить с мистером Стоуном. Скажите, что ему звонит Алекс.

— Простите, а как ваша фамилия?

— Просто Алекс. Скажите Роджеру, он поймет.

— Минутку, — голос девушки сменился незатейливой мелодией.

— Алекс? Где вы?

Голос у конгрессмена был взволнованный.

«Еще бы, — злорадно подумал Алекс, — ты, наверное, уже и не надеялся меня услышать!»

— Мы где-то в сорока милях от Орландо.

— Какого черта вы там забыли? Гай с тобой?

— Со мной, со мной, не волнуйтесь. Собственно, по поводу Гая и звоню. Он просит вас организовать весьма непростое дельце. Честно, не знаю, потянете ли вы эту просьбу.

— Алекс, к черту ваши сомнения! Для этого парня я сделаю все, что угодно.

— Отлично, — улыбнулся Алекс. — Ибо Гай пообещал нам показать истинное чудо!

Протяни руку и прикоснись к вере…

Твой собственный, личный Иисус —

Тот, кто выслушает твои молитвы,

Тот, кто позаботится…

Твой личный, собственный Иисус —

Тот, кто выслушает твои молитвы,

Тот, кто будет рядом…

Испытываешь незнакомые чувства,

Ты совсем один.

Простой смертный —

У телефона.

Возьми трубку —

Я заставлю тебя поверить…

Смирись с тем, что лучше не будет.

Устрой мне проверку.

Я избавлю тебя от всего,

Что у тебя на душе,

В чем тебе нужно исповедаться.

Ты знаешь, я отпущу твои грехи…

Depeche Mode, Personal Jesus

Мир охватило безумие. Как и всегда в таких случаях, все началось с крохотной искорки, мимолетного импульса, который, все сильнее разгораясь, вскоре настоящим неукротимым пожаром бушевал в сердцах людей. На всех континентах и самых отдаленных уголках необъятного земного шара, во всех городах и городишках, селах и поселениях, резервациях и даже горных поселках люди всех цветов кожи неожиданно обрели общую цель.

Не похожие друг на друга народности, самых разных вероисповеданий и социальных слоев, от горстки мультимиллионеров до нищих из самых захудалых и бедных кварталов Парижа — от мала до велика копили, складывались, занимали и влезали в долги, только чтобы присоединиться к великому паломничеству, целью которого было лицезрение невероятного Чуда, которое обещал публично сотворить американский астронавт Гай Метьюс, единогласно возведенный в ранг сошедшего с небес спасителя человечества.

Обыватели шли на любые ухищрения и уловки, только лишь чтобы за любые деньги и в каких угодно условиях, самое главное — поскорее попасть в ставшее по-своему священным место, в которое всего за сутки превратился мыс Канаверал. Железнодорожные сообщения, автобаны, паромы, международные авиалинии и даже сверхскоростные перевозки в плотных слоях атмосферы стонали от внезапно свалившейся на них невероятной человеческой массы, с каждым новым часом, все неумолимее приближающим знаменательное событие, увеличивающейся в геометрической прогрессии.

Все чаще из-за загруженности путей сообщения откладывались или переносились рейсы, срывались запланированные туристические поездки, и намеченные саммиты, и политические мероприятия. Безумие волной охватывало планету, людскую массу, подстегиваемую предвкушением неизвестного, невозможно было остановить. В одной из небольших стран Ближнего Востока по такому случаю даже прекратилась многолетняя война, в связи с тем, что внезапное появление нового возможного лидера, благодаря современным средствам массовой информации, пошатнуло религиозные постулаты одной из враждующих сторон.

Гаю все это было безразлично. Слова старейшины Шона глубоко отпечатались у него в сердце, и он постоянно повторял их про себя как нерушимую, заповедную мантру.

Каждая птица рано или поздно выпархивает из родительского гнезда, ибо все во Вселенной испокон веков идет по-своему давно заведенному распорядку. Ты встретишь свою судьбу. Но не в этом мире, так как эта земля больше не твой дом, и ты не принадлежишь ей как сын…

Он принял твердое решение покинуть планету как можно скорее, дабы перестать самим фактом своего присутствия вызывать конфликты и провоцировать людей на насилие. В то время как Алекс и остальные его приверженцы, все, за исключением переродившейся Лары, которая теперь не отходила от него ни на шаг, имели на этот счет свою точку зрения.

Стоун и Даррел развернули грандиозную рекламную кампанию, в которой на все лады зазывали людей на «представление» и обещали невероятное шоу. Идея работала, как часы. Над мысом кружили вертолеты и небольшие частные самолетики, игнорирующие исходящие пеной приказы военных покинуть воздушное пространство космодрома. Со стороны Атлантического моря собралось несметное количество всевозможных яхточек, паромов и других доступных простым обывателям плавсредств, до отказа забитых туристами. Чуть поодаль, царапая водную гладь шасси-поплавками и отчаянно ревя моторами, заходили на посадку гидропланы.