– Зачем?

– Да затем, что электричества в городе нет, понял?! – рявкнул он. – Петух ты напомаженный!

– Шли бы вы отсюда… У вас что ни день, то конец света.

– У кого? У кого это «у нас»?! – взбесился Мухин.

Он взял продавца за галстук и медленно потянул на себя, пока тот не улегся животом на прилавок.

– Мир гибнет, сука! Понимаешь ты это, или нет?! – прошипел Виктор ему в лицо, забрызгивая испуганные глаза слюной. – Папку с мамкой, небось, уже кирпичами глушат, а ты тут мнешься, гонор показываешь! Да твой гонор десять копеек и стоит!..

Он говорил что-то еще – что-то жестокое и абсолютно ненужное ни ошалевшему от страха мальчику, ни ему самому. Путался в словах и от этого горячился еще больше. Выговаривал свое бессилие и продолжал тыкать мальчика носом, хотя тот давно готов был отдать и карандаш, и золотой «Паркер», и всю кассу.

Иссякнув, Виктор отпустил галстук и позволил прилизанному отойти вглубь отдела.

– Охрана!! – предсказуемо возопил продавец. – Сашка! Сюда!!

Мухин развернулся к проходу, попутно хватая с прилавка что-то увесистое.

Из подсобки никто не вышел.

– Ау-у!.. Са-ашка-а!.. – грустно произнес Виктор, поворачиваясь обратно и возвращая электрическую точилку на место. – Нет ответа…

Мальчик отступил еще на шаг и прижался к полкам с мелкой канцелярской ерундой. Мухин осуждающе поцокал языком и сказал:

– Карандаш. Тетрадка.

– Вон лежат, – молвил продавец, не двигаясь с места.

– Ага…

Виктор выбрал тонкую тетрадь с жирафом на обложке. Карандашей оказалось много, аж три коробки, но все были не оточенные. Пришлось взять авторучку.

Опасаясь, как бы драйвер не кончился раньше срока, он вбежал в первый же подъезд и поднялся на площадку между этажами. Устроившись на ступеньках, он открыл тетрадь и принялся торопливо записывать:

«Мухин! Выполни инструкцию в точности.

1. Найди хорошую машину, лучше джип».

Чертыхнувшись, он исправил «джип» на «Рафик или Газик».

«2. Раздобудь оружие (желательно автомат) и как можно больше патронов. Просто так никто не подарит. Придется убить какого-нибудь мента. Убей, он уже не мент.

3. Йод, бинт (много), спички, питьевая вода. Продукты: консервы, крупа, макароны. Все, что не портится. Возьми много!

4. Бензин. Пять-семь канистр, сколько будет.

5. Уезжай в южном или восточном направлении.

6. На дороге не ночуй, ближе к вечеру ищи, где можно съехать и спрятать тачку.

7. Не обращайся к друзьям и знакомым. Не бери попутчиков. Сам ни к кому не приставай. Будут колонны – пропускай вперед. Не суйся ни в какие банды, они все ненадолго.

8. Попробуй найти партнера, но только из тех, кого уже…»

Виктор раздраженно постучал ручкой.

«…из тех, кто уже спятил. Тачку ведите по очереди».

Пункт «8» противоречил пункту «7», но с этим Мухин ничего поделать не мог. Так и было: в компании – плохо, одному – еще хуже.

Соображая, что бы добавить, он заменил «бензин» на «соляру». Затем перечитал все с самого начала и порвал тетрадку в клочья.

«Банды», «убей мента»… Зачем фантасту соляра? Он и машину-то водить не умеет. Оружие какое-то… Понаписал!

Бесполезно все это.

Мухин собрал обрывки и вслух сказал:

– Бесполезно…

Чтобы кого-то убить, надо верить в свою цель. Чтобы лишать жизни симпатичных тебе людей, надо твердо знать, что это лишь оболочки. Но чтобы это понять, надо хоть раз умереть и воскреснуть. Для этого надо быть не оболочкой, а содержимым. Надо быть перекинутым.

Фантаст обречен – как и все стадо. Возможно, у него хватит ума запасти харчей и топлива на зиму. Возможно, он даже припрячет под диваном кухонный ножик – это если совсем допекут. Но, приготовившись к обороне, он будет сидеть и ждать каких-нибудь лучших времен. И всякого, кто скажет, что они уже не наступят, он будет люто ненавидеть.

Но беда в том, что они действительно не наступят. Только постигнув эту элементарную и окончательную истину, только расставшись с последними иллюзиями, человек способен совершить какой-нибудь положительный поступок. Например – убить того, кто мешает ему выживать.

Виктор сложил обрывки и поджег. Бумага сгорела быстро, он даже не успел символически погреть над ней ладони.

Через двадцать минут драйвер кончился, и оператора Мухина выдавило обратно.

Фантаст Мухин очнулся в незнакомом подъезде и был тут же замещен Мухиным-фармацевтом.

При выходе на улицу фармацевта Мухина застрелили из охотничьего ружья. У него взяли рубль мелочью, сигареты «Прима» и ручку «Паркер».

Спустя полтора часа бывшие кремлевские курсанты сформировали первую группировку. К вечеру все они оказались мертвы, а отрядов в городе насчитывалось уже больше сотни.

Шибанов был разочарован и обозлен, словно Мухин сам организовал ту миграцию, чтобы прикрыть агента Соловья, по паспорту – Матвея Корзуна, холостого, несудимого и так далее. Виктор, как мог, отбрехивался, но получалось у него довольно вяло. Председатель продолжал давить, и Мухин был вынужден поклясться, что раздобудет информацию в течение двух суток. Он даже не заметил, как просьба Шибанова превратилась в приказ. Этим искусством начальник ГБ владел в совершенстве.

Слегка очухавшись, Виктор взял у Сан Саныча еще одну капсулу. Шибанов сказал прямо: ознакомительные прогулки закончились, пора работать. «Работать» в его понимании означало работать на ГБ. Мухин проглотил таблетку и отправился куда-то сквозь смерть. Работать.

Чтоб было легче ориентироваться на месте, он выбрал относительно знакомый слой. Теперь, когда он это умел, все казалось просто: посмотреть на деревья в лесу, найти среди них то, что нужно, и… Впрочем, нет, его впечатления поддавались описанию лишь до известного предела – до тех пор пока иррациональное можно было выразить в привычных образах. Дальше, за этим пределом, начинался опыт абсолютно бессознательный, и передать его какими-то внятными средствами не смог бы никто.

Виктор подозревал, что ассоциации с лесом у него возникли не без помощи Бориса. Возможно, Ренат видел многообразие слоев как длинную полку с напильниками. Или с паяльниками. Или вообще ничего не видел, и выбирал иначе, по-своему. В любом случае, он вряд ли сумел бы объяснить, как это делается. Это ведь и Мухину не объясняли. Да и он теперь, спроси его кто-нибудь, также оказался бы в тупике.

– Витюша, ешь быстрей, тебе еще за картошкой идти.