– Да что ж это такое! – в сердцах выпалила я, расправляя затекшее после долгого пребывания в неудобной позе тело. – Совсем день с ночью перепутала, – проворчала я и отправилась кормить зверье и справлять естественные надобности.

Шесть дней осталось. Недолго думая, решила перебраться в спальню и попытаться заснуть, авось тогда как человек с утра встану?

Ага! Как же! Видимо, ведьма и человек – сущности в корне различные. Нет, я не проспала целые сутки беспробудным сном, я просто не смогла этого сделать до утра, а вот с рассветом опять отключилась. И да, снова до вечера!

Пять дней. А в душу закрались сомнения: неспроста меня так странно в сон днем вырубает, явно тут кто-то постарался – нашаманил, наколдовал. Судя по Агрипининым словам, суккубы тоже ведьмаки, интересно, на что они способны? И если подобное им по силам, то вопрос возникает: зачем?

Устав от загадок и ломания глаз о книги со старинными или рукописными шрифтами, я взяла ключи от «ласточки» и преисполненная решимости направилась к началу деревни, пылая праведным гневом и искренним желанием покарать тех, кто так бесцеремонно ломает мой график жизни.

На улице хоть и темень уже непроглядная, но душно. Нашла, где у меня тут климат-контроль. Вскоре в салоне авто стало вполне реально жить, и даже на улицу выходить не хотелось.

Обидно, но в доме Кондрата меня ждал облом в виде навесного замка на дверях. Однако возвращаться домой желания не было, и я, несмотря на довольно позднее время, отправилась в гости к Василию.

Благо оборотень был дома, что я заприметила по льющемуся из окон свету, едва въехав в его деревню. Припарковалась, оставила «ласточку» на улице отдыхать от трудов праведных. Вынырнула на душную улицу и, памятуя о том, что у Василия в доме обычно прохладно, поспешила к крылечку. Вот только постучать не успела, дверь сама перед носом распахнулась будто по волшебству.

– Заходи, что ли, гостья дорогая, – молвил хозяин, отступая в сторонку, давая возможность войти.

Мои ожидания подтвердились: внутри было не то чтобы свежо, но духоты не ощущалось и даже прохладно немного показалось. Интересный у Василия дом все же. А может, это магия какая-то? Подумала так и усмехнулась: докатилась, уже везде и всюду магия видится.

– Чай будешь? – спрашивает.

– Молоко, – отозвалась я, решив, что чаем меня не удивить, а вот свежим молочком…

– С чем пожаловала? – интересуется, ставя передо мной крынку, кружку и свежий, явно сегодня купленный хлеб, нарезанный крупными ломтями.

– Вась, тут такая история. Не думаю, что ты помочь сможешь, хотя кто знает? В любом случае хоть выговорюсь…

А выговориться ой как хотелось. Нет у меня тут подруг задушевных, и если прежде я на кладбище к Агрипине наведывалась и с ее могилкой разговаривала, да порой, посещая круг силы, точно так же с деревянным изваянием в лесу «болтала», то в последнее время все наболевшее в себе носить приходилось. В общем, не стала я ничего скрывать. Нет, про сны свои рассказывать не стала, его это не касается, да и дело уже прошлое, а вот обо всем остальном поведала. Для начала о том, что Агрипина взяла с меня слово за Ночкой присмотреть и помочь чем смогу, забыв рассказать, что та оборотень и вообще-то ее собственная родная дочь.

– Думаю, она не уверена была, что я на тот момент поверила бы ее словам, – произношу.

– Наверное, – кивнул Василий, подливая мне еще молочка.

– А потом, ну то есть не совсем потом… Мы же с ее сыном, оказывается, уже девять лет знакомы, просто я не знала, что это он… Ну…

В итоге поведала о том, что скоро у меня свадьба, чем немало удивила хозяина. Потом о том, что пообещала Кондрату помочь.

– Ну тогда все понятно… – протянул задумчиво Василий.

– Что? – опешила я.

– С чего это вдруг Григорий на тебе жениться решил, – отвечает Василий. И, заметив мой полный непонимания взгляд, поясняет: – Выходит, недостаточно сильна Агрипина была, чтобы дочке своей помочь. Вот даже Кондрату приток сил ограничила, чтоб ее мощь не откачивал, а все одно не помогло ей это.

– Бр-р-р… – помотала головой я, совершенно не понимая хода его мысли.

Василий глаза к потолку подкатил и терпеливо, как малому несмышленому дитю, стал пояснять:

– У тебя своя сила от роду была? Была. От бабки родной довесок перепал? Перепал. А теперь смотри, Агрипина при живом-то сыне, имеющем явные ведовские способности, силушку свою немалую именно тебе передала. Улавливаешь?

– Ты о том, что я гораздо сильнее ее стану в перспективе? – уточняю, и тот кивает, вот только мне до сих пор ничего не ясно: – А Григорию с того какая выгода? В смысле, жениться ему зачем? Я, если честно, до сих пор в шоке от этого предложения. Он что, питаться от меня как-то будет?

– Не без этого, конечно, но тут не столь важно, насколько сильна ведьма, – отозвался оборотень. – Но ты ж ворожить до брака не сможешь, – добавил он, а я аж зависла: как столь очевидный факт упустила?

– А знаешь, ты, наверное, прав, – говорю. – Вот только не знаю, как им помочь? – вздыхаю.

– М-да уж… Задачку тебе задали, – отозвался Василий. – Вот же угораздило тебя с ним связаться. Девка-то видная, неужели женишка попроще найти не могла, без всяких этих условий?

– Ну он особо-то пока ничего и не требовал, – заступилась я за Григория. – По сути, напомнил о моих же обещаниях, данных его родным.

– Ага-ага, – покивал тот. – Агрипина тебе просто-напросто завещала за кошкой и вороном своими присмотреть, а в итоге что мы имеем? Оборотня, по какой-то причине застрявшего в зверином обличье. И кто тебе велел с нее это заклятие снять? Не бабка же.

– Ну это да, – вынуждена была согласиться я, ведь и вправду на эту тему речи не было до появления синеглазого.

– Про Кондрата ничего не скажу. Понимаю. Он в тебя, как в спасительную соломинку, вцепился. А твоя душа добрая, не привыкла пока еще отказывать нуждающимся, вот ты и обрела на свою шею еще одну задачку трудноразрешимую, – говорит он, а у меня аж от сердца отлегло от этих слов, он ведь не сказал – неразрешимую, значит, есть способ! – Про третье условие ты не забыла случаем? – напомнил Василий о наболевшем.

– Помню. Вот, видишь, беда какая – я прямо в вампира превратилась какого-то – днем сплю беспробудно, ночью бодрствую. И Григория сегодня решила расспросить, да где ж его искать-то?

– Ну, с последним-то проще как раз, – отозвался оборотень. – Мой нюх о многом поведать может. А вот с остальным…

Он на время задумался. Я, отставив опустевшую кружку, сыто откинулась на спинку стула и помалкиваю, вдруг что дельное придумает? Он все же от роду в этом соку варится, а для меня сверхъестественное совсем недавно всего лишь сказками было. Это ведьмовские наговоры я обыденной стороной реальной жизни считала благодаря бабуле, да и то наивно думала, что дело в правильно подобранных травках.