– Проклятие не наступит. Оно уже наступило! Мы обречены!

– Проклятие в силе, – повторил Бадди, смахивая мокрую и грязную чёлку со лба. – Мы услышали вонь, и монстры погнались за нами. У нас не было выбора, вот мы и удрали.

– И потерялись, – добавил Бьюфорд.

– Не нарочно, – уточнил Бадди.

– Да они поняли.

– Нет, не поняли.

После этого разобрать уже было ничего невозможно. Из-за школьной решётки, тонкой и острой, на двор с криками и гомоном хлынула толпа родителей. Дети во дворе загалдели в ответ. Мэр города кричал что-то со ступеней и явно старался перекричать всех остальных.

– Парни, где вы были?! – грохотал он с таким пунцовым лицом, что оно казалось почти фиолетовым.

Из-за спин близнецов мэру помахал рукой мужчина. У мужчины был вид, как выражалась бабушка Миссури, точно ему язык в тостере зажало: седые волосы дыбом, лицом красный как рак.

– Жутко извиняюсь, Бёрр, моя вина, – объявил он. – Мальчики были у меня, а телефона у меня нет, ну вот и… – его пробило на истеричный смешок. – Да и зачем он мне, телефон-то? Что мне, аллигаторы названивать будут? Нет, в самом деле. Спасибо, не надо.

Каролина хлопнула ладонь на лоб и покачала головой.

– Что? – прошипела Кик.

– Да это профессор Токсич, – простонала Каролина, не отнимая ладони от глаз. – Миллионер-сумасброд, изучает аллигаторов, живёт один на болоте, как отшельник. Папа с ним знаком.

– Ого. Добро пожаловать в Скукотаун.

– Типа того.

Кик встала на цыпочки и огляделась вокруг. Поймала на себе взгляд Миа, но та покраснела и отвернулась.

– Они с тобой больше не разговаривают, да? – спросила Каролина.

– Пока нет, но как только я разберусь с этим дурацким Проклятием, мы снова будем друзья, как раньше.

– А раньше вы точно были друзья? Ты в их компании как-то не очень-то собой была. Друзья должны видеть, кто ты есть на самом деле. Со взрывами и вот этим всем.

– Да я пробовала. С такой мной никто не хочет дружить. Вечно хожу одна, как изгой.

– Я бы лучше ходила одна, чем в компании, где мне одиноко.

Кик внимательно посмотрела на Каролину, и ещё один кусочек мозаики встал на своё место. Возможно, Каролина вечно ходила одна не потому, что так получалось, а потому, что она так решила.

– А вон и папа, – сказала Каролина, вскочила и отряхнула юбку от пыли. – Пошли.

Они пустились петлять сквозь толпу, расталкивая школьников и их родителей, пока не выбрались к «Флабберу». Из выхлопной трубы салатового автомобиля выстрелило. Звук был чем-то похож на «привет».

– Вы как, нормально? – спросил дядя Фрипорт, как только они забрались в машину. – Я так и не понял, что случилось. По телевизору показали чудовище?

– Примерно, – ответила Каролина. – Там странно всё. Когда мы стояли на полу, Элвуд выглядел совсем как монстр, а как только мы вставали на стулья, он снова выглядел как Элвуд.

Дядя Фрипорт повернулся к девочкам.

– И это вы обнаружили?

– Кик.

Дядя перевёл взгляд на Кик. Она почувствовала, как краска разливается по щекам, но постаралась напустить на себя обыденный вид, будто открытия она совершает что ни день, и, может быть, ему стоит пересмотреть свою позицию относительно допуска Кик в мастерскую (теплицу).

– Строго говоря, – изрекла Кик, выдержав паузу, – я всего лишь пыталась уберечь себя и Каролину от Джефферсона Бёрра, который задавил бы нас шкафом, и поэтому влезла на стул. А потом заметила разницу. Не совсем то же самое, что по-настоящему «обнаружить».

Дядя Фрипорт пожал плечами.

– Ничего-ничего. Наблюдение есть первая стадия научного исследования. И потом, величайшие учёные стоят на плечах своих предшественников.

– Хм. – Кик задумалась. – Но я стояла на стуле.

Дядя Фрипорт покачал головой.

– Да нет же, это афоризм такой, – пояснил он.

– Это что?

– Афоризм, – повторила Каролина, усердно массируя себе лоб. – Вроде «нужда – двигатель прогресса».

– Это вряд ли. Скука – вот двигатель прогресса. Мои лучшие идеи приходили мне в голову, когда было скучно.

– Смотря что значит «лучшие».

– В общем, стулья там или плечи – но утро у вас выдалось что надо, – прервал их дядя. – По крайней мере, теперь мне хоть что-то понятно. Мама наша, конечно, просто вне себя, – добавил он, бросив взгляд в зеркало на Каролину. – Звонила, между прочим, в школьную инспекцию. Можешь себе представить.

Каролина поморщилась.

– Это всё цветочки. Знаешь, кто заявился к нам в конце, чтобы возвестить о наступлении Проклятия? Братья Мэйкон.

– В самом деле, точно они? Ты сама их видела? Как они, в порядке?

– Видимо, да. Их привёл профессор Токсич. Они у него были.

– Да ну!

Кик оживилась.

– А что, он сильно плохой?

– Нет-нет… Конечно, нет. Просто… чудаковатый. С большим пристрастием относится к своей работе.

– Или, проще говоря, предпочитает общаться с аллигаторами, а не людьми, – пояснила Каролина сестре, и прежде чем папа мог что-то возразить, добавила: – Мэр объявил на сегодня собрание, а близнецы сообщают, что Проклятие в силе и все мы обречены.

– Что ж, полагаю, стоит порадоваться хотя бы тому, что конкретно с ними всё в порядке. – Дядя Фрипорт вывел «Флаббера» на запруженную городскую улицу, и тот радостно хлопнул трубой. – Только всему этому должно найтись какое-то объяснение получше. Значительно лучше.

– Вот и я говорю, – вставила Кик. Но дядя не слушал. Он ослабил мёртвую хватку, с какой сжимал до этого руль, встряхнул руками и похлопал по передней панели, точно автомобиль был его упрямым пони.

– Мне надо срочно возвращаться в мастерскую, а…

Кик просияла.

– О, здорово, мы можем вам помочь!

– Ни в коем случае. Вам двоим сейчас совершенно нечего делать в этом городе. Я сейчас заброшу вас к бабушке Миссури, а потом, Каролина, заберу тебя, как только закончу, договорились? – и он снова взглянул на неё через зеркало.

Каролина кивнула, но обрадовалась плану не больше, чем Кик. Дядя Фрипорт углубился в свои мысли, и если бы не оживлённое движение снаружи, поездка выдалась бы на редкость тихой.

Обычно на длинной грунтовой дороге никого не было, но сегодня мимо них так и сновали машины одна за другой – что туда, в Пустошь, что обратно, из Пустоши. Некоторые проносились с рёвом. Некоторые с грохотом. Мелькнул даже один пикап с клеткой несушек в кузове. Перья так и летели во все стороны.