Рамсес III, строя свой маленький храм в честь фиванских богов, выбрал для него такое место, что часть его оказалась перед фасадом большого храма. Если мы учтем, что тогда же подобными постройками были дополнены задняя стена и внутренняя часть храма, то получим некоторое представление о том, какую путаницу представляло собой все это в целом.

Декор храма соответствовал его святому предназначению, то есть был почти полностью религиозным по теме. Стены и столбы, как правило, были расписаны сверху донизу изображениями богов, и яркие краски живописи оживляли своим блеском широкие поверхности здания. Эти рисунки были почти чисто декоративными, а их однообразие почти невероятно. Мы видим царя, стоящего очень прямо и одетого в старинную одежду, и рядом с ним – великих богов храма. Главный бог держит возле его носа знак жизни; богиня благословляет царя, положив ему руку на плечо; младший бог наблюдает за этим, а Тот, писец богов, записывает «миллионы лет», которые эти божества дарят фараону. Часто встречаются и другие сцены: два бога обнимают монарха или богиня кормит его грудью.

Бог Сет учит царя Тутмоса III стрелять из лука (Карнак. L. D., iii. 36 b)

Гор и Сет, боги войны, учат царя стрелять из лука, или же монарх стоит в позе просителя перед несколькими одинаковыми богами, которые сидят на тронах в два ряда – один над другим – и все совершенно одинаковы; или же эти божественные куклы сами двумя длинными рядами подходят к фараону, чтобы поблагодарить его за этот «прекрасный памятник». Что эти рельефы были чисто декоративными и служили лишь одной цели – оживить своими яркими красками обширные голые поверхности стен и столбов, мы видим по тому, что они повторяются на соответствующих участках здания, причем там они все повернуты в противоположную сторону ради симметрии.

Царь Рамсес II принимает от Амона-Ра, «властителя Карнака», сидящего в часовне, символ бесчисленных праздников, которые он еще должен увидеть в своей жизни. Бог говорит: «Мой любимый сын моего тела, повелитель двух стран, Усер-ма Ра, избранник Ра, я даю тебе две страны в мире, я даю тебе миллионы праздников в жизни, долговечность и чистоту». Мут, супруга Амона, «госпожа небес и царица богов», говорит: «Я надеваю на твою голову венец Ра и даю тебе многие годы праздников, когда все варвары будут лежать у тебя под ногами». Бог луны Хонсу, сын этих двух божеств, говорит: «Я даю тебе твою силу»

То же самое можно сказать о бесчисленных надписях в храмах: их содержание играет совершенно второстепенную роль по сравнению с их главной задачей – быть украшением. Бог снова и снова уверяет царя: «Я даю тебе долгие годы вечности и радостное правление двумя странами. До тех пор пока я существую, и ты будешь существовать на земле, сияя как царь Верхнего и Нижнего Египта на троне живых. Пока существует небо, будет существовать твое имя, и его слава будет вечно возрастать в награду за этот прекрасный, великий, чистый, мощный, великолепный памятник, который ты создал для меня. Ты исполнил это, ты – вечно живущий».

В других местах бог говорит: «Я дарую тебе жизнь, долговечность, чистоту» или «Я дарую тебе вечную жизнь Ра и его годы монарха двух стран. Черная и красная земля лежат у подножия твоего трона, как они лежали у подножия трона Ра». Или еще: «Мой сын, которого я люблю, мое сердце радуется, когда я вижу твою красоту, ты еще раз обновил для меня мой божественный дом, как небесный горизонт. По этой причине я даю тебе вечную жизнь Ра и годы Атума».

Прочитав эти и интересные уверения, с необходимыми изменениями, около двенадцати раз в одном и том же храме, мы, возможно, почувствуем себя бодрее, обнаружив надпись, в которой бог говорит царю так: «Привет тебе, благой бог. Я даю тебе победу над каждым народом и вселяю страх перед тобой в сердца народов девяти луков. Их великие люди, как один человек, приходят к тебе с грузом на спинах. Я вселяю страх перед тобой в две страны, и народы девяти луков будут кланяться, когда ты позовешь». Но если мы думаем, что нашли новую мысль, то будем разочарованы, когда прочитаем на соседней стене: «Сын моего тела, которого я люблю, о могучий повелитель всех стран! Люди нубийских троглодитов лежат убитые под твоими ногами. Я позволяю правителям южных стран приходить к тебе и приносить на спинах дань, своих детей и все прекрасные дары юга. Их жизни в твоей руке, они живут или умирают по твоему желанию». Или еще: «Добро пожаловать! Ты захватил то, что желал, и убил тех, кто пересек твою границу. Мой меч со мной, он обрушивается на народы; ты отрубил головы азиатам. Я позволяю твоей власти быть великой и подчиняю тебе каждую страну, чтобы они могли видеть, как сильно твое величество, как подчиняю моему сыну, когда он разгневан».

Любому человеку должно броситься в глаза, что все эти изображения и надписи составлены больше в честь царей, чем в честь богов. Та преувеличенная лояльность, которая приводила к этому злоупотреблению надписями, также странным образом проявляется в названиях различных храмов, имена которым даны в том же духе. Древние названия крупных храмов, например Опет у фиванского храма Амона, Эшер у храма Мут и т. д. позже были заменены на другие, которые связывают храм с именем правящего царя. Самый древний пример этого относится к эпохе Среднего царства: храм Себека в Шедте, главном городе Файюма, назывался при Аменемхете III так: «пусть Аменемхет живет вечно в доме Себека в Шедте». Во времена Нового царства соответствующая формула была несколько иной: «храм миллиона лет Аменемхета в доме Себека»[222].

Смысл в обоих случаях один и тот же: храм – здание, неразрывно связанное с памятью того монарха, который оказал ему больше всего услуг[223].

Точно так же, например, при Рамсесе III храм Амона назывался «храм Рамсеса III в доме Амона», храм Ра – «храм Рамсеса III в доме Ра», храм Птаха – «храм Рамсеса III в доме Птаха» и т. д. Конечно, эти имена были уместны лишь в том случае, когда какой-либо царь действительно построил или щедро одарял данный храм; однако они давались всем храмам в честь всех монархов без различия. И когда мы узнаем, что в царствование Сети II храм Амона в городе Пер-Рамсесе назывался «храм миллиона лет царя Сети II в доме Амона», из одного этого не следует, что этот царь оказал ему какие-то особые услуги.

Имущество бога, его дом (то есть его поместья) и его стада носят подобные же имена: они называются «дом (или стадо) царя Рамсеса III в доме Амона», словно правящий царь дал их богу.