— Женечка, ну конечно, я все помню.

И по гроб жизни тебе благодарен. Так насчет вождения машины… Это что, может пригодиться?

Я плечами пожала:

— Кто знает… Только я должна быть уверена, что в случае опасности ты немедленно уедешь в город, позвонишь по этому телефону, — тут я протянула Герасимову бумажку с номером, — и расскажешь обо всем, что здесь происходит. Это телефон моей знакомой Наташи. Она в ОБЭПе работает, там подпольным цехом уже давно интересуются. И вот еще один телефон. — Я вручила Олегу вторую бумажку. — Говорить будешь с Игорем. Он из милиции.

Тоже объяснишь ситуацию. Скажешь, что помощь нужна Жене Охотниковой. Понял?

— Женя! Почему ты разговариваешь со мной, как с олигофреном? — возмутился Олег.

— Не кричи! — строго сказала я. — Ты просто не подаешь признаков жизни, и я подумала, что думаешь о чем-то другом.

— Я просто вспоминал ту историю.

А теперь я просто начинаю за тебя волноваться. Кроме того, мне тоже хочется туда, куда ты сейчас собираешься.

— Олег, не вздумай вылезать из машины!

— Успокойся, не вылезу.

Через несколько минут я была готова.

Одета в темный комбинезон. На голове прикреплена малюсенькая видеокамера.

На правом ухе у меня наушник, и от него тянется проводок к микрофону. Пока я отрегулировала принимающее устройство, прошло еще минут пять. Наконец все было окончательно готово.

— Ну, я пошла, — сказала я Олегу.

— С богом, — отозвался он, несколько пораженный видом тех устройств, которые я сейчас приготовила для того, чтобы он за всем мог наблюдать, не выходя из салона автомобиля. Он вообще обожал технику, но такую явно видел первый раз в своей жизни.

Я вылезла из машины и шагнула в темноту.

* * *

Сейчас подходить к той даче было намного легче, чем прошлый раз, хотя опять начал накрапывать дождик. Я медленно шла по дороге, постоянно оглядываясь.

Сзади в любую секунду могла подъехать машина. Настало время проверить аппаратуру.

— Олег, — прошептала я в микрофон, — ты меня слышишь?

— Слышу, — прошептал мне в ответ голос Олега в наушнике. — Слышу, и очень хорошо.

— А ты почему шепчешь?

— Потому что ты сама шепчешь.

— Но я-то шепчу потому, что меня могут услышать.

— Понятно, — сказал Герасимов нормальным голосом. Я чуть не оглохла — связь была превосходная.

— Знаешь, ты уж все-таки лучше шепотом говори, — попросила я своего сегодняшнего напарника. — А то я слуха лишусь.

В это время сзади что-то зашуршало, и я резко прыгнула в кусты. Мимо меня проехал светлый «Форд». Вот американцы научились делать, а… Машину, в смысле — двигатель, вообще не слышно, только хруст колес по дороге. Следом за «Фордом» затрещало и загрохотало, и я сразу поняла, что это какая-нибудь наша машина едет, например «Газель».

Я не ошиблась. Из темноты проявилась та самая «Газель», которую я видела в Котовске. Я посмотрела на часы: до двух часов ночи оставалось двенадцать минут.

Я решила добраться до той дачи окольными путями, вполне уже представляя, как к ней подойти побыстрей и поудобней.

Перемахнув буквально через несколько заборов, я оказалась на месте.

Во двор я залезла теперь с другой стороны, поэтому, обогнув дом, остановилась под большой раскидистой яблоней. Там меня никто бы не смог заметить. Около дома наблюдалось оживление. Во дворе суетились те самые мужики, которые привозили вино в Котовск, а вот остальные присутствующие мне были совершенно незнакомы.

На крыльце курила невысокая женщина лет сорока — сорока пяти, крашеная блондинка. Рядом с ней стоял пузатый дядька выше ее на голову. Он негромким голосом успокаивал блондинку:

— Да ладно тебе, Валюша. Не переживай ты так.

— Да как же не переживать! — визгливо отвечала женщина. — Я просто уверена, что мы засветились. Я сегодня места себе не нахожу, чувствую — что-то должно случиться.

— Женька, это же Данилин, — зашептал мне в ухо Олег.

— Какой Данилин? Тот, который директор «Волжских просторов»?

— Он самый.

— А что за тетка?

— Вот ее я не знаю.

— Ну ладно. Если ты кого-нибудь еще узнаешь, сразу скажи мне. Я попробую подойти поближе. Говорить пока не смогу.

Я медленно пошла вдоль стены. Мужчина обнял блондинку и что-то нашептывал ей на ушко. В это время у ворот затормозила еще одна машина. Я остановилась.

Парочка перестала обниматься. Во двор вошел… Лебедев.

— Ты какого хрена здесь забыл? — набросилась на него женщина.

— Я приехал предупредить тебя в последний раз. Заканчивай ты с этим! До добра все это не доведет.

— А кто ты такой, чтобы меня предупреждать, обо мне заботиться?

— Я пока еще твой муж. И не ори на меня. Я тебе, дура, добра желаю. Совсем чокнулась, скоро вместе с братцем в дурдом загремишь. Настанет день, когда Кечаян все узнает. Тогда тебе конец.

— Ох-ох, посмотрите на него! Благодетель! Вали отсюда, пока я мужиков не позвала. Кстати, это ты спер папку?

— Не спер, а забрал, — поправил супругу Александр Сергеевич. Он сохранял спокойствие, а вот Валентина почти кричала.

Данилин отошел в сторону и с интересом разглядывал забор.

— Именно спер! Мне нужен телефон, который там записан. Где папка?

— В надежном месте. Я не хочу, чтобы ее нашли у меня дома.

— Привези мне ее завтра же. А сейчас проваливай отсюда.

Лебедев возмутился:

— Ты как разговариваешь!? Между прочим, это пока еще моя дача. И мне не нравится, что на ней делают левое вино.

Я ведь могу и в милицию заявить. Как тебе такой вариант?

— Да пошел ты! — тихим голосом сказала Валя.

— Я-то пойду, а вот ты далеко не уйдешь.

Лебедев развернулся и вышел за ворота.

Значит, Валентина — жена Лебедева, которая теперь крутит с Данилиным. На лебедевской даче делают левое вино. Папка, которую я нашла у Лебедева в кабинете, тоже Валина. А что здесь делает тот, чей голос я слышала вечером, когда стояла под окном? Непонятно.

— Олег, ты все слышал? — прошептала я в микрофон.

— Не только слышал, но и видел. И еще все записал. Класс! Это такой разгромный материал. Женек, ты просто прелесть! Я тебя люблю! — Радости Олега не было предела.

Валя с Данилиным зашли в дом. Дождь становился все сильнее, и я решила тоже пройти в помещение. Надо же мне было как-то выяснить, где там у них подпольный цех. Я подошла ближе к дверям и замерла. Оказывается, Валя с новым ухажером не собирались проходить внутрь. Они просто спрятались от дождя за дверью, и я услышала их голоса: