– Дьявол, дьявол… – придушенно выражался Джон. – Эскудер в толпе, мы его не узнаем, когда он будет проходить мимо, придется ликвидировать всех… Ох, как это нехорошо…

Десантники молчали – хотелось многое сказать, но предпочитали помалкивать. Нервы натянулись до предела, напряжение зашкаливало. Толпа уже начинала движение, несколько человек вырвались в авангард – «впередсмотрящие». «Нельзя их пропускать, – ворочалось под извилинами. – Со стоянки не уедут, все сообразят, их много, а если еще по рации вызовут подкрепление, начнут обшаривать береговые складки…» Куприн мысленно прикидывал – тропа петляет, обтекает «верблюжий горб», толпа окажется напротив минуты через три-четыре – именно столько времени остается на размышление…

– Приготовить оружие…

– Да уж, чай, готово, – проворчал Генка. – Андрей Николаевич, ты уверен, что так и надо поступать? Всех тараканов все равно не раздавим…

– Ну, ёперный театр… – ворчал Крикун, гнездясь между валунами. – Что-то мы, мужики, много на себя берем…

– Пиндосы, возможно, и помогут нам вернуться в Россию, – мудро высказался Проценко. – Но что-то мне подсказывает, что после этого боя нам уже не надо будет никуда… Впрочем, я с тобой, командир, если считаешь, что так нужно…

– Эндрю, я должен это сделать, начинайте без меня, хорошо? – внезапно прошептал американец, снялся с позиции и пополз куда-то вправо, волоча за собой автомат.

– Вот так номер, – удивился Генка. – Куда это собрался наш любезный заморский друг? Сдрейфил, что ли?

– Ну ни хрена себе, – обескураженно пробормотал Крикун. – Сам завел, а теперь в кусты? Андрей Николаевич, да ну ее в баню, эту разминку перед могилой…

– Да нет, если бы сдрейфил, в другую сторону бы подался, – рассудительно заметил Проценко.

– Молчите, – прошипел Андрей. – Я знаю, куда он собрался…

Толпа уже скрылась за холмом. На мостках, в районе подлодки, никого не было. Только рубка с закрывшимся люком покачивалась в паре метров от причала. Американец тоже испарился. Но вскоре он возник метрах в ста правее, рядом с бухтой. Зашевелилась, раздвоилась каменная глыба, от нее оторвалось нечто, сползло с обрыва на тропу. Юркая фигурка припустила к мосткам, преодолела открытый участок. Опустилась на корточки, прежде чем ступить на трап. «Высоты, что ли, боится?» – мелькнула недоуменная мысль. Как-то медленно, словно он не был до конца уверен в своем безумии, церэушник полз по трапу, добрался до рубки, переправился на лестницу… Вот уселся рядом с люком, убедился, что он не заперт, принялся рыться в сумочке, висящей на поясе. «Гранатой хочет угостить, – утвердился Андрей в своем предположении. – Мысль безумная, но… здравая. Лодку он этим не потопит, но повреждения механизму нанесет – вряд ли эта посудина сможет в ближайшее время отправиться в плавание…»

Нервы натянулись – дальше некуда. Он затаил дыхание. Когда же, черт возьми, обрушится это напряжение?

– Кажется, машина подъехала… – неуверенно изрек Проценко и повернул ухо по ветру.

Слова не отложились в голове. Андрей был занят двумя вещами одновременно – наблюдал одним глазом за толпой, возникающей из-за «верблюжьего горба», другим глазом – за действиями американца. Еще немного, еще чуть-чуть… вот-вот люди поравняются с позицией, занятой десантниками (поди разберись, кто из них наркобарон «с мировым именем»), а Джон уже извлек гранату, уже оторвал чеку и теперь приподнимал крышку люка… «А ведь если кто-нибудь из толпы обернется, будет очень мило!» – мелькнула ошарашивающая мысль. Вспомнились «классические» строчки: «Стоит фигура в лучах заката, рука поднята, а в ней…» «Минуточку, – внезапно въелось в голову дополнительное беспокойство, – а кто это к нам приехал? Померещилось Ромке?»

А далее произошли три события одновременно. Джон отправил в люк гранату, отшатнулся, а когда в утробе подлодки глухо ахнуло, отдалось от стен и лодка закачалась, отправил вторую, захлопнул крышку, спрыгнул на трап и побежал по нему на четвереньках. Взрывы услышали. Косолапый шпендик, подпрыгивающий впереди процессии, внезапно встал, словно ткнулся в прозрачную преграду. Люди всполошились, стали вертеть головами. Второе событие: действительно подъехала машина. По тропе от парковки, где Андрей и Проценко вывели из строя все машины, бежали несколько человек, размахивали руками и что-то вразнобой кричали про засаду. Третье событие: на склоне за спинами десантников объявились вооруженные люди, разглядели чужеродные тела в недвусмысленных позах и открыли по ним ураганный огонь. Пули пропахали землю у правой руки, тревожно завыли, рикошетя от камня. Андрей перекатился – так и есть, вспышки на склоне. Только этого не хватало!

Воцарился ад. Под обрывом метались люди, не зная, куда бежать, стреляли в белый свет, но пока еще не распались на отдельные «обороняющиеся» группы.

– Мужики, я их вижу, я их сниму! – рычал Крикун, переворачиваясь на спину и вскидывая «М-4». – Гасите толпу! – И стегнул короткой очередью, затем еще одной, другой, третьей; злобно засмеялся, когда покатилось по камням тело, за ним второе, а за телами – целая вереница камней…

Ничего этого Андрей уже не видел. Ударили дружно, в три ствола, по мечущимся в панике фигуркам: Проценко – в голову колонны, Генка – в хвост, Андрей – по самому сердцу. Сколько их там было – не меньше сорока? Вот уж действительно, всех тараканов не раздавишь… Люди валились охапками, немногие успевали выстрелить. Споткнулся коротышка, кто-то налетел на него, оба рухнули и уже не встали. Толпа распалась, кто-то бросился к парковке, но Проценко их свалил. Четверо метнулись обратно, к мосткам, Генка подстрелил одного, но остальные вырвались и побежали, вопя во все горло. И вдруг прочертилась огненная дуга со стороны камней, опоясывающих мостки. Рвануло впереди бегущих. Кто-то рухнул с перебитыми ногами, остальные помчались обратно. Джон воспользовался подствольником, молодец! Но не все поддались панике. Несколько человек – они кого-то прикрывали собой – побежали по узкой тропе в восточном направлении – к заливу, где стояла яхта. Он начал стрелять прицельно, в кого-то попал…

И вдруг мимо Андрея со свистом пронесся здоровенный булыжник и бухнулся на тропу. Следом еще один, едва не зацепил. Осыпь, учиненная падением тел и казавшаяся локальным недоразумением, превращалась в ощутимый кошмар. Он оглянулся… и со страшным воплем «Мужики, уматываем отсюда!!!» скатился с обрыва на тропу. Вскрикнул от боли Проценко – достало парня. Но не летально, спрыгнул вместе со всеми. Бежали, пригнувшись, стремясь уйти на безопасное расстояние. Камни катились с обрыва – много, дружно, страшно… Оставалось лишь в атаку, больше некуда! Все сообразили, даже Крикун, всю жизнь переводящий мыслительные процессы на других. Орали что-то жуткое, похабное, перепрыгивая через мертвые тела, перезаряжали, стреляли на бегу. Мишени плясали перед глазами. Наиболее хладнокровные охранники продолжали прикрывать босса, они уже продвинулись по тропе. Периодически кто-то оборачивался, огрызался очередью. За ними бежали остальные. И тут до ясных голов дошло, что их преследует не бог весть какая армия. Громовой голос что-то проорал – приказал прикрыть отход. Притормозили несколько человек, замыкающих отступление, развернулись, стали беспорядочно стрелять… Андрей заметил краем глаза, как где-то справа спрыгнул с обрыва Джон (нормальный парень, хотел примкнуть к переделке), но неловко приземлился, оступился, треснулся затылком о скалу, покатился, ломая ребра…