– Константин Николаевич! – окликнул он начальника местной милиции, когда смех, шутки, обмен любезностями начали остывать. – А с этим что делать?

– С кем? – вскинулся Шанин.

– Ну, как? С виновником, так сказать, торжества, – хмуро пошутил сердитый судебно-медицинский эксперт. – В яме ему немало валяться досталось, теперь на воздухе труп давно торчит, мы его с Мироновым осмотрели, запротоколировали, сфотографировали, я снял отпечатки пальцев.

– Опознали? – спросил Ковшов Шаламова.

– Какой там! – махнул рукой тот.

– Есть кое-какие зацепки, – не стерпел Миронов.

– Говорите.

– Ну, во-первых, труп обнаружен на территории вашего района, Данила Павлович, – с ходу начал следователь. – Вот у меня и оба землеустроителя имеются.

Он указал на двух усталых мужиков в соломенных шляпах и с одинаковыми папками под мышками. Те дружно закивали головами.

– Хорошо, хорошо, – согласился Ковшов. – Нашего так нашего.

– Погодите, – выскочил вперёд Бочарков, – а где наш землеустроитель? Почему его не вызвали для объективности, так сказать?

– Я и есть ваш, – понуро опустил голову мужичок постарше. – Наша эта территория, Герман Иванович.

– Ручаешься? – сурово взглянул на него полковник.

– Полдня по кустам и буеракам лазали, штаны изодрали.

– Орудие преступления нашли? – потерял к землемерам интерес Бочарков и уставился на Шанина.

– Лопату сломанную, – усмехнулся Брёхин.

– А убит чем?

– Ножом.

– Нет. Не соглашусь, – возразил эксперт, снял шапочку с лысой головы и начал усиленно обтирать мокрое от пота лицо. – Похоже, после нанесения ранения в спину он ещё жил некоторое время, живьём закопан в канаве, завален булыжниками, присыпан. Ну и, естественно, задохнулся. Но это предварительно. Для вашей, так сказать, оперативной работы по горячим следам. Дальнейшее скажу после вскрытия.

– Какие уж тут горячие следы, – протянул грустно Брёхин. – Лёд сплошной.

– Да, покойничка не мешало бы в ледок. Жара непомерная. Боюсь, ему несдобровать, – деловито согласился эксперт. – Тело его изрядно разложилось, давненько оно там спрятано.

– Как бы его глянуть? – спросил Ковшов.

– А какой интерес? Ничего приятного перед обедом.

– Да я его уже сфотографировал, – и здесь преуспел Миронов. – И в профиль, и в анфас, Данила Павлович. После обеда фотки будут готовы.

– Из местного населения много народу побывало? – вдруг спросил Бочарков.

– Да нет, – ответил Шанин. – Вот, понятые только. Но это наши ребята, общественные помощники.

– Не опознали своего?

– Изменился здорово. Не признают. Василий Гаврилович, – кивнул Брёхин на эксперта, – утверждает, что отправлен убиенный на тот свет гораздо раньше, нежели артистку с бакена сняли. Нечасто наш деревенский народ наблюдает такие картины.

– Точнее после вскрытия скажу, – буркнул эксперт.

– Ты хочешь сказать, что городские сюда своего закапывать привезли?! – взъярился на Брёхина Бочарков. – Как что, так городские! Прямо преступностью на селе правят!

– Есть у меня кое-какие соображения, – хмуро буркнул Брёхин. – Проверить надо кое-что.

– Докладывайте, капитан! – с досадой гаркнул на него Шанин. – Не на танцплощадке! Полдня топчемся – он молчит. Начальство приехало – зашевелился, заработало серое вещество под фуражкой!..

– Да нет, товарищ начальник, – вытянулся Брёхин, – действительно, чем больше я ползал возле покойничка, тем больше ассоциаций в памяти рождалось. А теперь вот склоняюсь к тому, что знаком мне этот субъект.

– Это как же понимать? – застыл Шанин. – Получается, наш убитый?

– Похоже, был когда-то нашим, – кивнул Брёхин, – приметки у него на теле имеются. Николай Александрович Миронов зафиксировал.

– Татуировки характерные, – поддакнул Миронов.

– Большинство выполнено на зоне, – добавил судмедэксперт.

– Ну? – напрягся Шанин.

Шаламов, Ковшов и Бочарков тут же сгрудились вокруг начальника уголовного розыска.

– Там их много разных, – рассуждал тот не торопясь. – Одни в зоне изготовлены, те, что поздние. А есть одна, затёртая совсем, видать, со старых или, вернее, с молодых времён…

– Не тяни жилы, Брёхин! – не выдержала Шанин. – Что ты нам лекторий устраиваешь?

– Одним словом, я нашёл флотскую татуировку у покойника. Очень специфическая.

– Ну? – Шанин готов был выскочить из кителя.

– У нас в Бештановке был один морячок. Очень буйственый. Не успел отслужить, вернулся, и за мордобой я его в колонию упёк. Он оттуда вышел, жениться не успел и снова загремел, но уже по другой статье.

– А сейчас он где? – строго спросил Шаламов.

– Кажется, он в той ямке и нашёл своё пристанище, – поднял глаза на прокурора Брёхин.

– Условник, значит, сбежавший, – засуетился Шанин.

– А может, отбывший наказание. – Брёхин обвёл окружавшее его начальство взглядом. – Домой возвращался. Да не дошёл. Я же говорю, если тот, то больно шебутной был. Без кулаков не обходился. Ну и напоролся на такого же забияку.

– Покойничек здоровым был, – согласился эксперт. – Ну что, повёз я его в район на вскрытие?

– Стоп! – вмешался Ковшов, молчавший всё это время. – У меня есть на этот счёт предложения.

– Слушаем, Данила Павлович, – насторожился Шаламов.

– Послушайте меня, уважаемые коллеги. Давайте тело убитого увезём в город. Мнение вашего эксперта Василия Гавриловича о времени смерти убитого очень важно для следствия. При таком сильном разложении трупа необходимо очень тщательное вскрытие. В городе Югоров произведёт квалифицированное исследование. Мне представляется, в местных условиях это сделать не удастся. А вопросов стоит много. Взять хотя бы ту же полустёртую татуировку; да и труп успел изуродоваться до неузнаваемости, особенно лицо. А главное – надо установить причину смерти. Здесь только что было высказано предположение, что жертву пытались спрятать в земле. Это может повлиять на юридическую оценку убийства, то есть – с особой жестокостью, а за это грозит высшая мера наказания.

– Я уверен, – отчеканил эксперт, – заваленный камнями потерпевший некоторое время жил.

– Вот! Всё это следует тщательно выяснить. – Ковшов глянул на Шаламова и Миронова: как, мол?

– Согласен, – выпалил следователь.

– Разумно, – кивнул и Шаламов. – Только оба дела, Данила Павлович, придётся соединять в одно производство. Уверен, покушение на жизнь артистки и этот труп связаны между собой.

– В одном производстве быстрее следствие пойдёт, – кивнул Ковшов. – Согласуем это с Игорушкиным. Но вы не дослушали меня до конца. Считаю, необходимо предпринять все возможные меры к тому, чтобы местное население, а в особенности жители этой деревушки… Как вы сказали?