Второе — на ее тарелке лежала еда девственно белого цвета. Пюре, мягкий сыр, дольки свежего яблока без кожуры. Все расставлено в строгом порядке.

Третье — девушка не принималась за еду, а беззвучно что-то шептала.

По спине пробежал холодок. Меня пронзила догадка — сестра лорда не здорова. Если бы она родилась в моем мире, то получила бы диагноз — аутизм.

Я все еще не знала, имеет ли это открытие связь со свалившейся на голову свадьбой, но внутри интуиция мигала сигнальным маячком, приказывая изучить девушку попристальней.

Тем временем вдовствующая герцогиня решила нарушить царящее за столом молчание:

— Лисабель, я понимаю, вы чувствуете себя неловко. Церемония захватила врасплох всех нас. Сын предупредил, что вашей жизни угрожает опасность и промедление невозможно. Поэтому, мы не успели познакомиться как следует, простите нас за нарушение этикета. Меня зовут миледи Корделия Бестерн, это моя дочь, леди Пруденс.

— Приятно познакомиться. Благодарна за ваш теплый прием.

— Расскажите немного о себе, Лисабель, Уильям бывает так скрытен. Мы ничего не знаем о вас.

— Мама, — перекрыл вопрос лорд Бестерн. — Моя жена устала, сейчас не время для расспросов. Уверен завтра утром, после посещения модисток вы сможете поговорить обо всем на свете.

Я бросила на него благодарный взгляд. Приятно, что лорд вступился в мою защиту.

— Я буду очень рада вашему присутствию завтра на примерках, — сказала я, краснея. Завоевать расположение Корделии казалось очень важным. — Увы, я не сведуща в последних веяниях моды.

— С превеликим удовольствием, — с облегчением заключила мать Бестерна. К сожалению, Пруденс не сможет составить нам компанию. Обычно, с утра она занята рисованием.

— Я вовсе не хочу нарушать ваш привычный уклад, — быстро сказала я и уловила вздох облегчения со стороны Корделии.

Лорд Бестерн огорошил не только меня внезапным предложением руки и сердца. Для его семьи случившееся стало полным сюрпризом. И все же высокородная леди старается принять меня. Интересно, она знает о том, что я была служанкой, более того, любовницей принца?

Апатия последних дней рассеялась как не бывало. По жилам снова потекла жажда жизни. Я чувствовала, как в стенах этого дома скрывается некая тайна, связанная именно со мной и мне ужасно хотелось ее разгадать.

Неспешная беседа продолжалась, перешли на погоду и я ощутимо расслабилась, не переставая вслушиваться. Умение вести светскую беседу может пригодиться, а что безопасней обсуждения приятного ветерка?

После ужина лорд Бестерн попросил прощения у матери и сестры за то, что молодая жена сегодня не составит им компанию за рукоделием. Корделия задумчиво кивнула и отвела взгляд. Я покраснела и опустила голову, стараясь скрыть смятение.

Обещал не трогать. Можно ли ему верить?

Лорд Бестерн довел до спальни. Открыл для меня дверь, пригласил внутрь. Я зашла, надеясь, что он не последует за мной.

Ошиблась. Лорд Бестерн вольготно расположился на одном из кресел, жестом указал присесть напротив.

— Дорогая жена, признаю, твоя выдержка достойна уважения. Готов исполнить любое желание. Проси, чего душе угодно.

— А взамен? — напряглась я, сразу подозревая подлог.

— Милая Лисабель, я желаю от тебя любви, ее нельзя вытребовать взамен на подарки. Вырастет ли она или нет, зависит от основ, заложеных сегодня. Я говорю, о доверии. Проверь меня, проси, чего пожелаешь.

Лорд наклонился вперед, на лице застыло выражение спокойной сосредоточенности, но скулы заострились, выдавая волнение.

Одна мысль давно не давала мне покоя и я решила сказать о ней новоиспеченному мужу.

— Я хочу, чтобы подруга из дворца переехала сюда ко мне. Ее зовут Мэй.

Лорд Бестерн нахмурился и замолчал. Поправил лацкан рукава и заметил.

— Я постараюсь. Ты придумала сложную задачу — в нашем мире не принято забирать людей из чужого рода. Уверена, что желаешь именно этого? Могу привезти для тебя лучших учителей, помочь открыть свое дело.

— Уверена, — твердо отрезала я. — Ты и вправду много обо мне знаешь. Я очень хотела добиться уважения своими силами. А теперь… Оказалась в твоей власти.

Лорд Бестерн взял мою ладонь в свою. Его рука большая и горячая бережно прикасалась к тыльной стороне.

— Скорее я в твоей, Лисабель.

Уидьям склонился к ладони и легко прикоснулся губами к чувствительной коже над костяшками.

— Можешь считать меня безумцем, но в нашей семье сквозь поколения передается пророчество о деве из другого мира. Я так долго тебя ждал.

Я затаила дыхание, пытаясь понять, говорит ли он правду. Черные глаза глядели прямо, открыто. Мне захотелось поверить, но я остановила порыв. Осторожней, мне нужно быть осторожней в поступках и суждениях.

— Когда эмбия Уилкокс рассказала о твоем появлении, я направился прямиком во дворец и постарался узнать как можно больше. Говорил с миссис Ривз, с девицей по имени Бесс и даже встретился с бедной служанкой, изуродованной шрамом. Забота о ней делает тебе честь. Забрать Мэй будет нелегко, Лисабель. Кронпринц воспылал к тебе ярой неприязнью за пренебрежение. Он не выносит неповиновения. Сегодня утром Ричард послал отряд солдат отнять твою жизнь. Понимаю, я застал тебя врасплох предложением руки и сердца, но это был единственный способ тебя спасти.

У меня задрожали губы. Жизнь во дворце, казалась далекой и ненастоящей, словно сквозь марево густого тумана. Защитный механизм организма — слишком больно вспоминать все, что я там оставила.

Энтони.

— Хороший вопрос. Я не из тех, кто легко сдается. Спокойной ночи дорогая, подумай о желании получше на завтра. Я все сделаю для твоего благополучия. В ответ прошу об одном.

— О чем же? — я мгновенно напряглась и сердце забилось чаще. Я боялась, что он потребует супружеских обязанностей. Не сегодня. Не завтра. Черт, я совсем не знаю, когда буду готова.

— Всего лишь, поцелуй?

Ладно, это можно перетерпеть.

Меня схватили в охапку, прижали к широкой груди. Лорд Бестерн принялся неспешно и с удовольствием изучать мои губы. «Всего лишь» затянулось, сердце отстукивало дробь, громко тикали настенные часы, а он все так-же крепко держал меня за талию. Я расслабилась, голова чуть закружилась, пришлось вцепиться в рукава мужа. Губы лорда были мягкими, но требовательными и я поймала себя на ощущении удовольствия.

Целоваться он умел.

Я не хотела вспоминать, не хотела сравнивать, но Энтони всегда чутко улавливал мой ответ. Бестерн же вел за собой, заставляя подчиниться. За внешней мягкостью скрывался железный стержень.

Он добился от меня отклика, дождался, когда я поплыву, когда сама потянусь к нему, ощущая неясное томление. Тогда Уильям разорвал поцелуй, довольно посмотрел на меня из под полуопущенных ресниц, и склонился над рукой, в прощальном прикосновении губами к ладони. Пожелал спокойной ночи и направился к двери, разделяющей наши спальни.