– Карлик? – уточнил мессер.

– Ну да… он отправился за ней в Эрмитаж и после этого пропал.

– Что значит – пропал? – голос бритоголового звучал спокойно, но это обманчивое спокойствие не обмануло Аглаю. Она резко побледнела, облизала свои слишком красные губы.

– Он… он больше не выходил на связь.

– Вот как? – мессер сверкнул глазами. – Сестра Аглая, вы, помнится, говорили мне, что та женщина – совершенно случайный человек, что за ней никто не стоит, и справиться с ней будет очень легко. Поправьте меня, если я ошибаюсь.

– Да, я так считала… – протянула Аглая.

– Вы так считали! – передразнил ее мессер. – Далее, вы расхваливали того карлика, называли его профессионалом. И что в результате? Первый раз, в библиотеке, ваш так называемый профессионал бездарно упустил ее, и мы даже не знаем, что она там искала и нашла ли. Впрочем, судя по ее дальнейшим действиям, нашла. А вашему «профессионалу» потребовалась медицинская помощь.

– Это была случайность.

– Допустим. Пусть там была случайность, хотя я не верю в случайности. Но вторая случайность подряд – это слишком много, вы не находите?

Аглая молчала, опустив глаза.

– Так вот, сестра Аглая, что я вам скажу! Есть старое доброе правило: если хочешь, чтобы дело было сделано – делай его сам! Я больше не верю вашим доморощенным «профессионалам». Я сам займусь этой женщиной. И знаете что, сестра Аглая? Вы допускаете слишком много оплошностей. На этот раз, так и быть, я оставлю вашу ошибку без последствий, но если вы еще раз ошибетесь… – Мужчина замолчал, потом улыбнулся одними губами и продолжил: – Пройдемся немного, я хочу кое-что вам показать.

Сестра Аглая взглянула на него удивленно, но не решилась возражать или задавать вопросы. Она пошла вслед за мессером по узкой кладбищенской дорожке. Вскоре они свернули и оказались в той части кладбища, где находились захоронения последних лет.

Мужчина подошел к только что выкопанной могиле, остановился перед ней и повернулся к своей спутнице:

– Вы знаете, сестра Аглая, сколько людей пропадает за год в этом городе?

– Что значит – пропадает? – переспросила та удивленно.

– Пропадает – значит пропадает. Пропадает бесследно. Уходит из дома и не возвращается. И никто их больше не видит, и даже труп не находят. Никогда не находят. – Женщина испуганно молчала, и мессер сам ответил: – Около пятисот человек в год! Только вдумайтесь – пятьсот человек! Пять сотен!

– К чему вы это рассказываете? Какое отношение эта страшная статистика имеет ко мне?

– Пока – никакого. Но я еще не закончил. Знаете, куда деваются эти люди?

– Понятия не имею.

– Какая-то часть из них просто скрывается, меняет документы и начинает новую жизнь. Но – меньшая часть. Большая же часть этих людей погибает, погибает по разным причинам, а трупы не находят, потому что их сжигают, или топят в реках и озерах, или… или хоронят на таких кладбищах, как это. Знаете, как это делается? Накануне похорон в готовую могилу закапывают лишнего человека, а потом поверх него хоронят, так сказать, официального покойника. Могильщики неплохо зарабатывают, оказывая такие оригинальные услуги.

– Зачем вы мне это рассказываете? – Женщина зябко передернулась и отступила подальше от могилы.

– Затем, чтобы вы помнили: больше ошибок допускать нельзя. Вы исчерпали свой лимит.

Маленький человек с большим лягушачьим ртом и лицом злобного старика вздрогнул и проснулся. Спал он тяжелым мутным сном, и снились ему собаки. Собак он всю жизнь ненавидел, ненавидел и боялся, за этот свой страх ненавидел еще больше, при всяком удобном случае мучил и убивал их – и вдруг такой мерзкий сон…

Он встряхнул головой, сбрасывая остатки сна, огляделся по сторонам, пытаясь понять, где находится.

Находился он в большом туристическом автобусе, который ехал по пригородному шоссе. Кроме него, в автобусе было десятка три школьников и рослая рыжеволосая учительница.

Карлик никак не мог понять, как он оказался в этом автобусе, не мог вспомнить, что было перед тем, как он заснул. Рядом с ним сидел худенький мальчик в очках, типичный отличник. Заметив, что сосед проснулся, он повернул к нему лицо и проговорил рассудительно:

– Можно еще поспать. Ехать еще долго.

От этих слов на карлика снова начала наваливаться тяжелая сонливость, но он преодолел ее, оскалился и спросил своего соседа:

– Где мы? Куда мы едем? Как я сюда попал?

– Мы в автобусе, – серьезным тоном ответил мальчик, поправляя очки, – едем в Гатчину осматривать дворец и парк, ехать нам еще долго, так что ты отлично выспишься. А как ты сюда попал – тебе лучше знать. Тебе и твоему ушебти…

Странное слово вдруг сдернуло покров с памяти карлика.

Он вспомнил египетский зал и молодую женщину, за которой по этому залу гонялся…

Его обдало горячей волной.

Это она усыпила его! Усыпила, как бродячую собаку! Мерзавка должна за это поплатиться!

Он снова оскалился, мотнул головой на своего соседа, зашипел на него, как кошка, перепрыгнул через него, выскочил в проход, на ходу вытаскивая бритву, подскочил к водителю и зарычал, как дикий зверь:

– Разворачивай! Едем обратно!

Водитель удивленно скосил на него глаза, дернул рулем, автобус выписал зигзаг, но не снизил скорость.

– Шерстоухов, ты опять за свое? – всполошилась учительница. – Немедленно сядь на место! Шерстоухов, я кому сказала?

Карлик взмахнул бритвой, метя в горло водителю, но тут рядом мелькнул худенький мальчик в очках, нажал на какую-то кнопку, передняя дверь открылась. Автобус качнулся, и карлик вылетел в открытую дверь, покатился по асфальту серым колобком, изрыгая ругательства.

– Что это было? – недоуменно проговорила учительница, оглядывая своих подопечных.

– Ничего, – ответил худенький мальчик в сползающих на нос очках, – вы просто задремали.

Учительница поморгала, протерла глаза и пересчитала своих учеников. Все были на месте.

Маленький человек с лицом злобного старика плелся по шоссе, бормоча под нос ругательства и угрозы. Впереди показались какие-то сараи и бараки, угольные кучи и водокачки – признаки, по которым карлик понял, что приближается к невзрачному поселку. Из-за одного из сараев выбежала маленькая кудлатая собачонка, увязалась за карликом. Он злобно шикнул на нее, но собачонка не отставала. Тогда он поднял камень, бросил в нее, но не попал. Шавка отбежала в сторону, но стоило карлику двинуться вперед, как она снова последовала за ним.

На какой-то сумасшедший миг карлику показалось, что это та самая собачонка, которую он зарезал примерно год назад. Собачонка по кличке Тоська, принадлежавшая бомжу, которого он тоже убил чуть позже. Но это, конечно, чушь, с того света не возвращаются ни люди, ни собаки.