— Хорошо, какой день вы предлагаете?

— Так вы согласны, что я прав, устраивая бал? — задиристо спросил Роберт.

— Нет, не согласна, — ответила Синтия, — но спорить не собираюсь. Это ваш бал, можете устраивать его, когда хотите.

— Великодушно с вашей стороны, — произнес он с налетом сарказма.

На мгновение их взгляды встретились, И раздражение, которое в них читалось, исчезло так же внезапно, как и возникло.

В последний месяц Роберт почти не говорил с Синтией. Казалось, что ему все равно, кто перед ним. С таким же успехом это могла быть старая дуэнья, как и он опекающая Микаэлу. Поначалу Синтия была даже благодарна за такую перемену, за его сдержанность, которая, однако, удивляла ее. Она объясняла это тем, что в данный момент все его помыслы и поступки были подчинены только интересам дочери. Она догадывалась, что Роберт полон решимости сражаться за ее привязанность и желает отвоевать для себя особое место в ее жизни.

Синтия всегда негодовала и возмущалась, когда их отношения с Робертом переходили границу простой дружбы, но сейчас вдруг с досадой обнаружила, что он обращается к ней как-то уж слишком безразлично. Да, он советовался с ней по поводу Микаэлы, обсуждал всевозможные планы, но точно так же он мог говорить с любой служанкой.

Сейчас, когда они смотрели в глаза друг другу, она вновь ощутила его магнетизм, от которого не могла укрыться. Долгую минуту они смотрели друг на друга, затем Роберт отвернулся.

— Думаю, на сегодня это все, Синтия, — сказал он, вставая из-за стола. Голос его был холоден и лишен выразительности. Так он мог бы отпустить секретаршу.

Синтия удивленно смотрела ему вслед. Чувство пустоты еще более укоренилось в ее душе.

— Роберт!

Она не представляла, о чем будет говорить. Мольба в ее голосе была непроизвольной. Он повернулся к ней, но в этот момент вошла Микаэла, с гордо поднятой головой и блестящими холодными глазами. На мгновение у Синтии промелькнула мысль, что она виделась с Хью.

Губы девушки изогнулись в улыбке, но это была кривая и безрадостная улыбка.

— Я искала вас обоих, — сказала Микаэла.

Было что-то в ее голосе, что заставило Синтию насторожиться.

— Да? — спросил Роберт.

— Я принесла вам новости! — объяснила Микаэла. — Новости, которые, я знаю, доставят вам удовольствие, вам обоим! Я выхожу замуж!

— За кого? — Вопрос вырвался у Роберта, как выстрел.

— За Артура Марриота! — ответила Микаэла. — Вы не хотите меня поздравить?

Она явно насмехалась над ними, насмехалась ужасно и жестоко.

— Ты сошла с ума?! — взбешенно воскликнул Роберт.

— Неподходящий вопрос для такого случая, — заметила Микаэла. Она села на край софы, положив ногу на ногу. — Ты должен быть счастлив, что скоро спихнешь меня с рук!

Она по-прежнему говорила тем же насмешливым тоном, который внушал Синтии скорее жалость, чем слезы. Синтия подошла к девушке и положила руки ей на плечи.

— Дорогая, зачем ты это делаешь?

Поведя плечами, Микаэла освободилась.

— Зачем вы спрашиваете? Я думала, и так все ясно! Я отлично знаю, что реальной причиной, по которой вы пытались удержать меня от побега с Хью, была очаровательная английская легенда, что незамужняя девушка должна быть честной и непорочной. Вот что у вас на уме, признаете вы это или нет! Ладно, я не такая дура, как вы думаете! Вы сделали все, чтобы разрушить мою жизнь. Вы заставили меня отказаться на время от единственного мужчины, которого я люблю… но только на время. Замужняя женщина в Англии может делать все, что захочет, при условии, если ее муж не возражает. А если возражает, есть суд по бракоразводным делам! Так что, мои дорогие, я собираюсь замуж!

— Я не допущу этого! — рассвирепел Роберт.

— Если ты это сделаешь, — спокойно произнесла Микаэла, — я сбегу с Артуром. Могу тебя заверить, он готов взять меня на любых условиях — так уж случилось, что он в меня влюблен!

— Но он гораздо старше тебя, — принялась увещевать девушку Синтия. — Ты будешь несчастна. Он скучный, нудный закоренелый холостяк.

— Уверена, он станет для меня вполне приемлемым мужем, — притворно-застенчиво произнесла Микаэла.

Синтия тряхнула головой, словно хотела избавиться от наваждения и убедить себя, что она не спит.

— Микаэла, — взмолилась она, — не делай этого… Это ужасно! Это плохо… это грешно… безнравственно, наконец!

— Она и не собирается этого делать! — резко вмешался Роберт. — Я поговорю с Артуром Марриотом.

Он двинулся к двери, но Микаэла остановила его.

— Если ты это сделаешь, — сладко пропела она, — я расскажу Артуру правду о тебе и о себе!

— Что ты имеешь в виду?

Роберт повернулся, и Синтии показалось, что он похож на зверя, загнанного в угол.

— Думаю, мы с тобой отлично поняли друг друга, — медленно процедила Микаэла. — Я намерена выйти замуж за Артура Марриота, и тебе лучше не чинить мне препятствия!

К удивлению Синтии, Роберт сдался.

— Ладно, — произнес он. — Выходи хоть за дьявола, если хочешь!

Микаэла засмеялась, но отнюдь не радостно:

— Спасибо за благословение, от меня и от Артура. Свадьба будет через три недели. Ждать нет смысла. — Она направилась к двери и, подойдя к ней, уже оттуда пустила еще одну ядовитую стрелу: — Артур в гостиной. Уверена, вы захотите пожелать ему счастья!

Дверь за ней закрылась, и Синтия повернулась, чтобы взглянуть на Роберта. По нему было видно, как он страдает. Оставить его одного? Но интуиция подсказывала, что он в ней сейчас нуждается, как никогда прежде. Она подошла к нему. Он смотрел невидящими глазами в сад.

— Я сожалею, Роберт. — Голос ее был очень тих.

Роберт повернулся к ней.

— Полагаю, я это заслужил, — вздохнул он. — Но я верил, что смогу завоевать ее любовь, что смогу заставить ее доверять мне.

— Я сожалею, Роберт.

Синтия чувствовала, что больше ничего сказать не может.

— Я потерпел поражение, — продолжал Роберт. — Потерпел поражение там, где больше всего хотел преуспеть.

— Она слишком молода, — успокаивающе произнесла Синтия. Сев на широкий подоконник, она посмотрела на Роберта. Брови его были сдвинуты, лицо мрачное и злое. — Она слишком молода, — повторила она. — Думаю, всю свою жизнь Микаэла хотела любви, и теперь, когда ее отняли у нее, она в отчаянии…

— Да, она ненавидит меня, — кивнул Роберт. — Теперь я это знаю.

— Она так несчастна, — продолжала Синтия. — Она так же, как вы, очень глубоко чувствует, и, когда она чего-то хочет, она хочет этого всем своим существом.