Открываю рот, но вся суть того, что я натворила, на мгновение лишает меня дара речи. Затем я произношу единственное, что приходит мне в голову:

– Просто ты мне так и не ответил.

Колтон делает шаг ко мне.

– Знаешь почему? Потому что мне это было не нужно. Все это.

Он смотрит мне прямо в глаза, и я могу поклясться, что передо мной совсем незнакомый человек.

– Сделай-ка одолжение, – говорит он. – Забудь, что знала меня. Потому что мне тебя узнавать не стоило.

Колтон уходит. Прямо в ночь.

Я СИЖУ В ПРИЕМНОЙ как в тумане. Не могу пошевелиться. Чувствую тяжесть в груди.

Мимо проходят безликие люди. По внутренней связи говорят искаженные голоса. Слева от меня сидит бабуля. Одной рукой она похлопывает по подлокотнику, а другой сжимает мою коленку. Справа Райан. Сестра молчит и не смотрит в мою сторону. Она переживает за отца. А может быть, она просто в ужасе от моих поступков. Я отвратительная эгоистка и лгунья.

Казалось бы, ждем все вместе, но на самом деле каждая находится в своем мире. Появляется доктор, чтобы сообщить нам новости. Отца только что отвезли в операционную. Ждать придется несколько часов. Возвращается мама. Она сжимает губы и пытаетя сдерживать эмоции. Сейчас она выглядит такой маленькой, такой напуганной. Я смотрю на нее, и мое сердце обливается кровью.

Бабушка встает и обнимает маму:

– Все будет хорошо.

Она не может знать наверняка. Никто из нас не знает. Но всем нам хочется в это верить, и мы цепляемся за уверенность в ее голосе.

Мама кивает и прижимается лбом к плечу. У нее дрожат губы. Она старается не плакать, но потом смотрит на нас с Райан и не выдерживает. После она встречается взглядом с бабулей, и та выпускает ее из своих объятий. Мама вытирает слезы и прижимает нас с сестрой к себе. Она с трудом берет себя в руки и повторяет бабушкины слова:

– Все будет хорошо.

Мы все садимся в ряд. Тихо ждем, переживаем, но нам не так тяжело, как могло бы быть, потому что мы вместе. Мы черпаем силы друг в друге.

В конце концов всех охватывает усталость. Бабуля подпирает голову кулаком и начинает дремать. Райан ложится на пару пустых стульев и тоже засыпает. Мама роняет подбородок на грудь. И я снова остаюсь в полном одиночестве.

У меня жутко болят глаза. Организму требуется сон, но сознание сопротивляется. Проходят часы, а память все продолжает проигрывать последний разговор с Колтоном. Его боль и гнев, моя вина и стыд. Тайны. Ложь. Неизлечимые раны. Необратимые последствия.

Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем появляется доктор. Я кладу руку маме на плечо. Она тут же просыпается и моргает от флуоресцентного света. У мамы огромные мешки под глазами, но она видит доктора и сразу вскакивает на ноги. Врач улыбается:

– Хорошие новости.

Бабуля и Райан просыпаются и обступают его.

– Операция прошла успешно. Нам удалось устранить тромб и поставить стент. Он понемногу приходит в себя после наркоза.

Мама обнимает врача:

– Большое вам спасибо!

Врач устало, но искренне улыбается и похлопывает ее по плечу.

– Он еще спит, но медсестра может провести вас к нему, и вы побудете там, пока он не очнется.

После того как врач удаляется, к нам подходит медсестра, чтобы отвести маму к отцу. Бабуля решает, что ей надо остаться, а нас с Райан отправляет домой. Без всяких возражений мы молча идем к выходу. Кажется, обе испытываем облегчение. Но в моем случае это длится всего пару мгновений. Мы выходим через те самые двери, что и Колтон несколько часов назад, и теперь я еще яснее осознаю, почему он так поступил.

Интересно, где он.

«Вернись, – думаю я. – Будь здесь».

Но знаю, что он не придет.

Далекий вой сирены становится громче. Он все приближается, пока мы идем по парковке к машине Райан. Она нажимает на брелок сигнализации и открывает дверь. Я вижу подъезжающую скорую. Звук смолкает, но мигалка продолжает вращаться и ослепительно-ярко гореть, а из машины выскакивают санитары.

Голубые и красные огни резко вспыхивают на фоне бледного предрассветного неба. Приглушенные голоса врачей. Радиопомехи где-то на заднем плане.

У меня перехватывает дыхание.

– Куинн, – откуда-то издалека доносится голос Райан.

Я опять там, на дороге. Падаю на колени.

Задние двери скорой открываются, один из санитаров берется за край носилок и кричит остальным:

– Кладите его сюда! Быстрее!

– Куинн, идем.

Слова Райан возвращают меня в настоящее, но боль никуда не исчезает.

Теперь я потеряла нечто большее.

Я СИЖУ НА КРОВАТИ и смотрю в телефон. На экране – номер Колтона. Нужно лишь нажать кнопку вызова. Но я этого не делаю. Знаю, что он не возьмет трубку. Я уже звонила, причем очень много раз. И теперь вместо гудков меня сразу переводят на голосовую почту, будто Колтон выключил мобильный или забросил его куда подальше. Я думала поехать к нему. Старалась подобрать слова для того, чтобы объясниться, но тщетно. Таких слов нет. Я пытаюсь вспомнить, как мы плавали на байдарке, любовались той бухтой с водопадом или наблюдали за рассветом на пляже. Но у меня не получается. Все, что я вижу перед собой, – его разгневанное лицо. Все, что слышу, – совсем незнакомый голос.

Забудь, что знала меня.

В этих словах не было злости. Лишь боль, которую ему причинила я.

Я изначально понимала, что поступаю неправильно. Когда пыталась найти его. Когда познакомилась с ним. Когда позволила себе влюбиться в него. Раз за разом я принимала неверные решения, на которые Колтон не мог повлиять. Я упустила свой шанс, как и говорила Райан. Все наши общие моменты, дни и впечатления еще до того, как мы успели их пережить, теперь не имеют значения. Я стала тем прошлым, которое Колтон хочет забыть. Все, что мне остается, – перестать преследовать его.