– Успел, – расплылся в улыбке Ярослав, выходя на причал Нового Рима.

Народ к ярмарке уже собрался. В основном. И Пелагея из-за этих обстоятельств чувствовала себя крайне нервозно. Как в осаде. Их ведь в город пускать было опасно. А ну как увлекутся? А под стенами этих гостей было чего-то много. До страшного много. Да, ополчение должно было справиться. Должно. Но кто его знает? Поэтому, увидев корабли мужа, она даже расплакалась от радости. Слишком уж тревожно ей было.

Правда, там, по Днепру, шли не только корабли Ярослава, но и много греческих судов. Флотилия в итоге получалась ничуть не меньше той, что по весне уходила на юг. Не драккары. Ну так и что? Но это вообще никого не смутило. Мало ли? В жизни всякое может случиться. Удивление началось, когда на берег стали выгружаться рабы… много рабов… ОЧЕНЬ МНОГО рабов…

Наконец, собрав их в кучу и построив полукругом, Ярослав вышел к ним и с помощью обычного рупора решил выступить перед ними. С такой толпой нельзя было все решать одной силой. Во всяком случае – в долгой перспективе.

– Вы все рабы! – рявкнул он на греческом. А стоящие рядом переводчики повторили его слова на арабском. – Но я – не люблю рабство! Поэтому каждый год я буду освобождать часть из вас! Ту часть, что станет лучше всего трудиться и стараться!

– А почему сразу не отпустишь? – выкрикнул кто-то из толпы.

– Да! Освободи нас!

– Отпусти!

– Высшие силы, – произнес Ярослав «на голубом глазу», – дали мне вас. Вручили мне через удачу в боях. Вы – мой шанс. Отпустить вас просто так – значит плюнуть в лицо богам. Ибо они ничего не дают просто так. У них на все есть план. Вы хотите, чтобы я плюнул в лицо богам? Вы хотите, чтобы высшие силы, разгневавшись, уничтожили и меня, и вас?

– А нас-то за что?

– Вы дар, от которого я отвернусь. Недостаточно хороший для меня, если я откажусь от вас. Вряд ли боги вас пощадят. Ведь вы их разочаруете, – произнес Ярослав и выдержал паузу. – Битва при Александрии показала, что бывает с теми, от кого отворачиваются высшие силы. Огромная армия была буквально вырублена подчистую. А еще была битва при Карпатос. Там случилось то же самое. Вы хотите навлечь на себя гнев богов? Вы хотите разочаровать их!

– Но мы и так рабы! Они и так нас не любят!

– Вы рабы, – согласился Ярослав. – Верно – это наказание за былые проступки ваши или ваших родителей. Но боги дали вам шанс, послав меня. Тот, кто пожелает им воспользоваться – станет стараться и освободится.

– Вдали от дома!

– В новом доме! Новый Рим – вот теперь и ваш дом! Ибо мне не важно, во что вы верите. Мне не важно, какого вы роду-племени. Мне важно только одно – чтобы вы старались на благо общего дела. Здесь, – он махнул рукой окрест, – много разных племен живет. И много разных верований. Есть и никейцы, и ариане, и иудеи, и поклонники иных вер в великом множестве. И все живут вместе. Все строят этот дом. И теперь боги привели вас сюда. Да, пока в состоянии рабов. Но в ваших силах обрести свободу и новый дом. Впрочем, я неволить никого не буду. Освободившись, вы сможете вернуться в свой старый дом. Останавливать вас я не буду. Но и помогать в том не стану…

Сказал. Немного помолчал. И на этом закончил выступление. А рабов начали заселять в бараки, предварительно проводя санитарную обработку и отмывая.

«Рабов! Какой ужас!» – мысленно восклицал наш герой, рефлексируя от того, до чего он скатился. Впрочем, дальше этих задавленных всхлипов дело так и не шло. Он просто не давал себе раскиснуть и поддаться чувствам. Дело было важнее. Тем более что Ярослав не брал рабов всех подряд, гонясь за количеством. Ему требовалось только две категории подобных людей. Первое – ремесленники. Второе – красивые девушки.

Первая категория, к слову, и была целью его похода. Ему надоело цедить ремесленников по капли из Византии. Он захотел взять их сразу и много. И взял. В том числе почти семь десятков кузнецов, среди которых имелось несколько настоящих мастеров. И ювелиров десяток. И литейщиков, и жестянщиков, и прочее, прочее, прочее. Добрая половина рабов, привезенных Ярославом к себе домой, были ремесленниками. Для чего он специально позволил грекам обратить в рабство большую часть населения Александрии. И потом из этой массы набирал себе долю в трофеях.

Вторая категория была нужна ничуть не меньше первой. Ведь в его городе был сильный крен в мужскую сторону. Огромная концентрация служилых и теперь еще и наемных воинов. И остро не хватало женщин. Из-за чего он планировал рабынь этих по освобождении выдавать замуж за своих людей. А потом еще и использовать и для иных нужд державы. Ведь эти девочки были носителями очень многих языков. Ибо были свезены с огромной территории, наверное, всей Евразии, за исключением самых северных районов. От народов Юго-Восточной Азии вплоть до Желтого моря, до Британских островов. Имелась даже такая экзотика, как японка из клана Минамото, похищенная пиратами во время одного из набегов. Было несколько гостей с Индийского полуострова. Про разного рода африканок и речи не шло. Тут они были на любой вкус – от вполне себе «бледнолицых» берберок до натуральных шоколадок из тропических джунглей. Так или иначе, но языки – это важно. И Ярослав планировал их привлекать к обучению языкам и коммуникациям. В перспективе. Не всех, но многих.

Собственно, Ярослав и обменял всю свою добычу на рабов и продовольствие. МНОГО продовольствия. ОЧЕНЬ МНОГО продовольствия. Та же египетская пшеница по уговору с греками должна была не только по осени завозиться, но и следующие три года равными порциями. В том числе и потому, что зараз СТОЛЬКО вверх по Днепру они перебросить не могли.

Книг в Александрии к 865 году уже не было. Всю славную библиотеку арабы сожгли еще в VII веке, используя книги в качестве дров. Из-за чего именно культурное наследие почти не удалось захватить. Ранний ислам по своей токсичности и отрицанию имперского наследия ничуть не уступал раннему же христианству. Поэтому они наперегонки рушили все, что оставалось от древних империй. К сожалению. Хотя Ярослав надеялся…

Единственным культурным уловом стали кое-какие мраморные статуи. Но на них никто не претендовал. Их даже как трофеи не рассматривали. Были бы бронзовые – другое дело, их ведь можно было разбить и переплавить. Вон сколько металла! А тут – каменные фигурки какие-то. Они валялись в руинах старых, брошенных храмов, а местами и просто в канавах или на свалках. Многие были разбиты, но удалось найти кое-что в отменном состоянии. Так или иначе, но статуи шли отдельной статьей, вынесенной за рамки трофеев…

Ярмарка с прибытием Ярослава открылась и пошла своим чередом. Торг. Увеселение. Соревнование. Но нашего героя она мало интересовала. Она была решенным вопросом и теперь требовала только своевременной поддержки и регулирования. Что сил отнимало не так много. Да и вообще – с этим вопросом отлично справилась Пелагея и парочка привлеченных ею родственников. Вот им это дело и нужно было поручить на постоянной основе. Консул же Нового Рима был мыслями очень далеко от этих мест. Мир закипал от нового витка бурного противостояния.