– За письменный стол, – подсказал граф.

К счастью, Дафна была достаточно миниатюрной, чтобы притаиться в дальнем конце комнаты, между столом и стеной. Если никому не придет в голову сесть и написать письмо, место можно считать вполне безопасным.

В дверь постучали.

– Фоксберн?

Отвечать Бенджамин не спешил, чтобы выиграть время и позволить Дафне надежнее устроиться в укрытии.

– Фоксберн, – громко повторил Аверилл, а потом добавил тише, обращаясь к товарищам: – Слышали? Он только что с кем-то разговаривал.

Поморщившись от болезненного усилия, Бенджамин сел в постели. Дафна успела спрятаться, однако светлая оборка на подоле платья торчала, как белый флаг, выброшенный в знак капитуляции. Что ж, придется отвлекать праздное внимание от опасного угла.

– Что нужно? – рявкнул граф.

Аверилл распахнул дверь. Эдланд и Фогг стояли за ним и заглядывали через плечо, как будто боялись пропустить занятное представление.

– Смотритесь вы на унцию лучше, – оценил адвокат. – А как себя чувствуете?

– На унцию лучше. Только очень устал.

– Мне показалось, что здесь кто-то разговаривал, – бестактно заметил Аверилл, и Бенджамин затаил дыхание.

– Виноват. От скуки читал вслух стихи.

– Ни за что не заподозрил бы в вас поэта, Фоксберн, – хохотнул Эдланд.

Идиот.

Аверилл усмехнулся.

– Да он шутит. Значит, все не так уж и плохо. – Он принюхался. – Что это? Как будто пахнет травой, лугом.

– Миссис Норрис открывала окна, чтобы впустить свежий воздух. Еще острые вопросы и наблюдения имеются, или уже позволено отдохнуть?

– Рад видеть, что дело идет на поправку, – широко улыбнулся Аверилл. – Можно ли рассчитывать на ваше общество за обедом?

– Все зависит от того, оставите ли вы меня в покое и удастся ли вздремнуть, – сухо ответил Бенджамин.

– Понятно. Учитывая, сколько пинт мы пропустили после охоты, поспать не помешает и нам, – согласился адвокат. – Не будем мешать.

И тут, чтобы показать Дафне, что он не законченный грубиян, граф неосторожно поинтересовался:

– И как же прошла охота?

– Отлично, – отозвался Фогг. – У Билтмора прекрасные собаки, и… послушайте, а что это такое?

У Бенджамина остановилось сердце. Любопытный проныра подбежал к изножью кровати – ближе к Дафне. Наклонился и поднял с пола чрезвычайно изысканный, несомненно, дамский бархатный ридикюль.

Принялся вертеть в руках и рассматривать, как ученый рассматривает таинственный, неизвестный науке артефакт.

– Наверное, обронила одна из горничных, – равнодушно пожал плечами Бенджамин, прекрасно сознавая, что отговорка невероятно слаба: горничные не носят таких элегантных аксессуаров. – Попрошу миссис Норрис вернуть хозяйке. Положите сюда. – Он показал на стол возле кровати.

– Лучше оставлю здесь, на письменном столе.

Бенджамину захотелось вскочить, остановить не в меру пытливого гостя и выхватить улику, однако идея по многим причинам никуда не годилась – прежде всего из-за ноги. С каждым шагом Фогг приближался все ближе к Дафне. Нужно было немедленно его отвлечь, однако ни ум, ни язык не предлагали ничего достойного.

– Неси сюда, – лаконично распорядился Аверилл и протянул руку. Фогг послушно повернулся и положил мешочек в раскрытую ладонь. Впрочем, это не помешало ему бросить острый взгляд на графа, а потом значительно посмотреть в угол. Аверилл развязал тесемки и заглянул внутрь.

– Пусто. – Он хотел бросить ридикюль Бенджамину, однако передумал, поднес трофей к носу и понюхал.

С подозрением прищурился, пристально посмотрел на больного приятеля и метнул в его сторону ридикюль.

– Да, Фоксберн, вокруг вас витает больше тайн, чем вокруг пресловутых египетских пирамид. Но только в вашем случае не очень хочется их разгадывать.

Он направился к выходу, а за ним потянулись и двое других. Только когда дверь закрылась, Бенджамин позволил себе выдохнуть. Слава Богу. Дождался, пока голоса стихли вдали, и, убедившись, что опасность миновала, тихо произнес:

– Можешь выходить. – Он сбросил одеяло и спустил с кровати обе ноги.

– Что ты делаешь? – рассерженно прошипела Дафна. – Немедленно ложись!

В других обстоятельствах он бы послушался. Лег бы сам и увлек с собой ее. Но сейчас пропустил команду мимо ушей.

– По-моему, они тебя не заметили.

Дафна нервно ходила вокруг постели.

– Как же мне теперь отсюда выбраться? – В эту минуту она напоминала Персефону, мечтающую покинуть подземный мир.

– Сейчас в коридоре никого не будет. Джентльмены разошлись по своим комнатам, чтобы умыться и переодеться. Подожди, проверю. – Бенджамин осторожно коснулся ногами пола.

– Не смей вставать с постели. Я сама проверю.

– Поздно. – Он плотнее завязал пояс на халате и похромал к двери. Удивительно, но больная нога выдержала вес. Может быть, не стоило преждевременно насмехаться над сушеной травой? Он приоткрыл дверь и посмотрел в обе стороны. Пусто. Обернулся и сообщил:

– Путь свободен, иди скорее. Не хватало еще, чтобы вернулись подруги вместе с твоей матушкой.

Дафна подбежала к кровати, чтобы забрать ридикюль, и направилась к двери, где, прислонившись плечом к косяку, стоял Бенджамин.

– Лечение пошло на пользу, – заметила она с улыбкой.

Лорд Фоксберн вскинул брови.

– Самоуверенный вывод. Откуда тебе известно?

– Утром ты корчился от боли и не мог пошевелиться. А сейчас спокойно стоишь на двух ногах. Разве это не убедительное доказательство? – Она привстала на цыпочки и прошептала на ухо: – Припарка действует.

– С чего ты взяла, что помогла именно припарка?

– А что же еще? – Голубые глаза округлились в шутливом удивлении.

– Разумеется, поцелуи, – со спокойной уверенностью заявил Бенджамин. – Разве не пришло время принять следующую дозу лекарства?

Дафна пунцово покраснела.

– Мне пора вернуться к себе.

– Да, – согласился он. Еще раз проверил коридор и знаком показал, что надо спешить. Однако прежде чем уйти, Дафна успела подарить быстрый, но жаркий поцелуй.

– В медицинских целях, – пояснила она и быстро зашагала по коридору.

На следующий день граф чувствовал себя значительно лучше. Конечно, участвовать в скачках он бы не решился, однако отважился выйти из спальни и спуститься к завтраку. За столом в утренней комнате сидели только Хью и Аверилл. Лорд Билтмор с энтузиазмом поглощал яичницу с беконом, а адвокат сосредоточенно читал газету. На приветствие Бенджамина оба ответили невнятным мычанием.