– И найти способ подслушать их разговоры, – предложила Даниэль.

– Подслушать их разговоры, – не унимался попугай.

Дафна бросила на птицу уничижающий взгляд.

– Делайла, прошу тебя… Может, ты отнесешь мисс Аделину в другую комнату?

Кивнув, Делайла поднялась и погрозила птице пальцем:

– Видишь, мисс Аделина? Я тебе говорила, что однажды меня из за тебя прогонят. Тебе нужно научиться хранить молчание.

– Научиться хранить молчание, – произнес попугай.

– Если бы мы только могли знать, что они говорят, – произнесла Николь.

– Что они говорят, – повторила птица, изящно забираясь на руку Делайлы.

– Если хотите их подслушать, можете использовать мисс Аделину, – сказала вдруг Делайла. – Она повторяет все, что говорят окружающие.

Извинившись, Даффин вышел из гостиной, направился в пустой кабинет Гримальди и налил себе бренди, однако забыл о напитке, устремив невидящий взгляд в окно. Он допустил ошибку, которая дорого ему обошлась. Если с Реджиной что нибудь случится, он никогда не простит себя. Даффин почти не спал с того самого момента, как ее похитили. Он испытывал к ней чувства, черт возьми. Очень глубокие. И отчаянно по ней скучал.

– Вот ты где.

Раздавшийся за спиной Даффина голос вывел его из задумчивости. Обернувшись, он увидел вошедшую в кабинет Николь.

– О чем думаешь? – спросила она с печальной улыбкой, хотя наверняка знала ответ.

– Как леди Гарриет и герцог?

– В порядке, – кивнула Николь.

Леди Гарриет вернулась вместе с ними в Лондон, равно как и герцог, которого поселили в одной из гостевых комнат. Похищение Реджины привело к обострению болезни легких, и его здоровье вновь пошатнулось.

– Но ты не ответил на мой вопрос.

Даффин шумно выдохнул.

– Я думаю о том, что это самая непростительная ошибка в моей карьере.

Николь подошла ближе и потрепала сыщика по плечу.

– Ты знаешь ее, Даффин. Вы стали слишком близки.

– Да. Я знаю ее и намерен вернуть. – Его голос напоминал глухой рык.

– Реджина не станет тебя ни в чем винить, ведь она понимала, что рискует.

Даффин закусил внутреннюю часть щеки.

– Она верила, что я обеспечу ей защиту.

– Да, но она видела, что случилось, – возразила Николь. – Их было больше.

Покачав головой, Даффин взглянул на маркизу.

– Я по прежнему думаю, что все это очень странно.

– Ты о чем? – вскинула она брови.

– Точно не знаю, но все это не имеет смысла. Впрочем, мне важно лишь одно – вернуть Реджину домой невредимой.

– Да. А о мотивах похитителей подумаем потом.

– Очень важно понять, что ими движет. Узнав, зачем им понадобилась именно она, мы поймем, почему они сделали то, что сделали, и, возможно, узнаем, кто они такие, – сказал Даффин.

Николь кивнула. Ее обучал Даффин, и она прекрасно понимала, почему так важно понять мотивы преступников.

– Я так беспокоюсь за Реджину, что не могу мыслить здраво.

– Не беспокойся, – произнес Даффин, глядя в окно, но не видя перед собой ничего. – Я собираюсь вернуть Реджину домой, а потом заставлю похитившего ее мерзавца заплатить.

Ресницы Реджины дрогнули, она открыла глаза, и ее тут же охватила паника. В голове пульсировала боль. Мисс Хевершем находилась в полутемном помещении, пропахшим пылью и плесенью, словно им давно не пользовались. Единственными предметами здесь были грязный матрас, на котором она лежала, да рваное одеяло. По доносившемуся с улицы шуму Реджина догадалась, что находится в Лондоне, причем в оживленной его части. Ее руки были туго связаны, равно как и ноги, чтобы она не могла встать. Веревка впивалась в нежную кожу, отчего та кровоточила. Реджина опустила глаза. На ней была одна лишь рубашка, платье и мантилья, в которых она поехала в деревню, валялись в углу.

Мисс Хевершем понятия не имела, как долго здесь находится. Единственным человеком, которого она видела, был тот, кто схватил ее и бросил в экипаж, в то время как его подельники держали на прицеле Даффина и Марка. Время от времени похититель приходил со стаканом мутной воды и заставлял ее выпить. От напитка сознание Реджины затуманивалось, и она проваливалась в сон.

Должно быть, родные сходят с ума от беспокойства. Она подвергла опасности любимых людей, ибо знала, что пока беспомощно лежит здесь, они пытаются придумать план ее спасения. Если только не уверовали в то, что она уже мертва. Кстати, почему ее еще не убили? Реджина подозревала, что похитителям что то нужно. Но что? Деньги? Она попыталась заговорить со своим тюремщиком, но в ответ тот сунул ей в рот кляп. Когда умер ее кузен Джон, Николь и Даффин делились с ней опытом расследования, и Реджина помнила, как задавать правильные вопросы. Она непременно их задаст, если сможет разговорить похитителя.

Мисс Хевершем намеревалась спастись во что бы то ни стало. Друзья наверняка отправятся на поиски, но ей необходимо сбежать прежде, чем они подвергнут себя опасности. К тому же, как она могла лишь догадываться, у нее не так уж много времени.

Она окинула взглядом темную комнату. Реджина не знала, какой сейчас день недели. Похититель навещал ее крайне редко, да и то лишь для того, чтобы напоить водой со снотворным. Несмотря на туман в голове, ей необходимо было собраться с мыслями и попытаться сбежать, когда похититель придет в следующий раз.

Мисс Хевершем показалось, что прошло много часов, прежде чем дверь со скрипом отворилась, и в образовавшемся проеме появилась голова ее тюремщика.

– А, вы проснулись, миледи. Значит пора принять еще опия.

Реджина дождалась, пока он подойдет и вынет кляп, и только потом попыталась сесть. В свой последний визит негодяй принес ей немного хлеба с джемом и развязал руки, чтобы она смогла воспользоваться горшком.

– Пожалуйста, развяжите мне руки, – попросила Реджина.

– С какой стати? – спросил он.

На этот раз мисс Хевершем смогла рассмотреть его получше. Он оказался старше, чем она предполагала, – лет пятидесяти, среднего роста и телосложения. Темные волосы, карие глаза и усы. Реджина никогда не видела его прежде.

– У меня болят запястья, – произнесла она в надежде пробудить в нем хоть каплю сочувствия.

Но тот лишь запрокинул голову и рассмеялся.

– Вы – избалованные аристократы! Считаете, что весь мир должен вам прислуживать.

– Кто вы такой? – Она не собиралась ему дерзить, но ей действительно хотелось получить ответ на свой вопрос. К тому же опий окончательно выветрился из ее головы.