– Сильно. На ней было трудно стоять.

– И это наклонное положение яхты спутало какие-товещественные доказательства?

– Об этом я ничего не знаю. Вещественные доказательства меняне касаются.

– Как сильно накренилась яхта? На сколько градусов отперпендикуляра?

– Градусов на двадцать-тридцать.

– В таком положении было трудно держаться на ногах?

– Я бы сказал, да.

– Тело лежало на полу?

– Да.

– В том положении, которое зафиксировано, точнее сказать,запечатлено на фотографии?

– Да.

– Если убийство произошло в пятницу, то в субботу был ещеодин период мелкой воды. Я имею в виду отлив, начавшийся в субботу, в триминуты первого, правильно?

– Да, сэр.

– В котором часу он начался?

– В 6.26 утра в субботу.

– Вы помните все приливы?

– Это же мой бизнес, сэр. Да, я помню время всех приливов иотливов.

– На этой фотографии, – сказал Мейсон, – тело находитсянаверху возле каюты, голова повернута вправо.

– Да, сэр.

– Не считаете ли вы, что тело могло перекатиться сюда издругого конца каюты?

– Да, это могло случиться.

– Во время самой малой воды, то есть в три минуты первогопрошлой ночью?

– Да, сэр.

– Так что такой факт, как положение тела, запечатленное нафотографии в момент обнаружения, не может исключить возможность того, что заночь тело перекатилось к противоположной стене во время малой воды, то есть вначале первого ночи?

– Я бы даже сказал, что так должно было непременнопроизойти, – сказал свидетель.

– Он же не эксперт по трупам! – грубо вмешался Линтон.

– Зато он эксперт по лодкам, – бросил судья.

– При таком наклоне, – Камерон начал объяснять судье, – все,что не закреплено, может оказаться внизу. А на яхте внизу оказалась ее праваясторона. Так что во время самой малой воды в 12.03 тело непременно скатилось бывниз, направо.

Мейсон достал из кармана транспортир, подошел к судье исказал:

– Возможно, суд пожелает заняться небольшой детективнойработой не сходя с места?

– Благодарю вас, – улыбнулся судья. – Я тоже об этомподумал.

– Я не понимаю этого обмена любезностями между судом иадвокатом! – возмутился Линтон.

Судья Нюарк наложил транспортир на фотографию и сказал:

– Мне кажется, что это – элементарно, мой дорогой Ватсон!

Присутствующие весело засмеялись, на этот раз судья непредпринял попытки навести порядок.

Смущенный помощник окружного прокурора пробормотал:

– Мне кажется, с разрешения суда, что я имею право получитьразъяснения?

– Суд, – сказал судья Ньюарк, – проводит небольшуюисследовательскую работу в направлении, подсказанном мистером Мейсоном. Выобратили внимание на то, что свеча, хорошо видная на фотографии, прикреплена кстолу наклонно?

– Ну и что из этого?

– Транспортир показывает, что угол наклона свечи равенпримерно семнадцати градусам.

– Ну и что в этом особенного? – упрямо повторил Линтон. –Когда убийца в спешке прикреплял свечу к крышке стола, ему некогда былопроверять, стоит ли она совершенно прямо или слегка наклонилась вбок.

– Думаю, что вы чего-то не учитываете, – усмехнулся судья, –именно того, о чем задумался мистер Мейсон. Вы же заметили, что растопленныйвоск, стекавший с горевшей свечи, равномерно распределился по всем ее сторонам?

– Ну и что тут особенного? – хмуро спросил Линтон. – Воск идолжен так стекать.

– Да, когда свеча стоит прямо, но неравномерно, если свечастояла наклонно. Так что эта свеча – немой свидетель того, что, когда онагорела, она занимала перпендикулярное положение.

– Но как это могло быть? – воскликнул Линтон. – Посмотритена эту фотографию, на ней же ясно видно, что свеча сильно отклонена отперпендикуляра.

– Вот именно, – сказал судья Ньюарк, – если я не ошибаюсь,мистер Мейсон считает, что можно точно определить, когда она была зажжена.Такова ваша концепция, мистер Мейсон?

– Совершенно верно, ваша честь. И поэтому я считаю такимважным это вещественное доказательство. При условии, что мы его увяжем сприливами и отливами.

Судья Ньюарк еще несколько минут разглядывал фотографию,потом сказал:

– Время приближается к пяти. Суд намерен сделать вечернийперерыв. Следующее заседание назначается на завтра на десять часов утра. Темвременем я рекомендую всем связать версию данного дела с этой наклоненнойсвечой и данными о приливах и отливах, предоставленными мистером Мейсоном. Этокрайне важный момент. Судебное разбирательство отложено.

Снова оказавшись в офисе Мейсона, Пол Дрейк заявил, попривычке растягивая слова:

– Я должен отдать тебе должное, Перри. У тебя несомненныйталант вытаскивать кроликов из шляпы на глазах у изумленных зрителей. По твоеймилости прокурор теперь бегает кругами, а газеты весьма высоко отзываются отвоих клиентах в отчетах об утреннем заседании.

– Пока я еще не вытащил из шляпы ни одного кролика, – совздохом заявил Мейсон, принимаясь расхаживать взад и вперед по кабинету. Головау него была наклонена вперед, а глаза, казалось, вот-вот прожгут ковер.

– Черт побери, Пол, с одной стороны – я вроде бы расчистилполовину пути, но боюсь, что мне не удастся проскочить оставшуюся. Радуеттолько то, что судья Ньюарк понял значение свечи и приливов и отливов.

– Странно, что мне не приходило в голову даже задуматься обэтой свече! – воскликнул Дрейк.

– Объяснение простое, Пол. Почти все убийства происходят наземле, полицейские детективы привыкли мыслить в рамках этих «наземных» дел.Поэтому-то они и проглядели элементарные факты, которые автоматическипринимаются в расчет каждым яхтсменом. Спроси любого из них о разных проблемах,связанных с океаном или с навигацией, и в первую же минуту он подумает оприливе.

С другой стороны, лейтенант Трэгг и ребята из отдела убийстведва ли когда-нибудь задумываются об этом, если только они не любители рыбнойловли.

Делла Стрит пожаловалась:

– Я лично никак не могу понять, как эта свеча связана с…