Джесс была права. Ван Ыок так много думала о том, что за винтики поворачивались в голове Билли, что совершенно забыла разобраться в собственных чувствах.

Свободное критическое исследование на тему «Где было мое сердце». Написано мной. Одиннадцатый класс.

1

Все началось с простого слепого увлечения. Билли Гардинером. Я всегда думала о нем, как о Джордане Каталано, Тиме Риггинсе, Джоне Григсе[32]. Некоторым парням подходит быть и вымышленными, и настоящими. Это было так же не по-настоящему, как влюбиться в какую-нибудь знаменитость. Из этого все равно ничего не выйдет.

2

Несмотря на мои убеждения, чувство росло. Страсть росла. Мой «Мяу» с большой буквы! И вот он у меня под носом. Каждый день.

Осложняющий фактор: это не круто – поклоняться красоте белого парня! Плохая девочка, Ван Ыок. И еще: он не всегда вел себя, как самый лучший парень на земле.

3

Хотя мне он всегда казался загадочным, несмотря ни на что.

4

Когда он начал ходить за мной по пятам, а я убедила себя, что это все не к добру, то стала изо всех сил стараться отделаться от него. Он был назойливым. Приклеился ко мне как банный лист. И я по-настоящему разозлилась, увидев, как он смотрит на меня сверху вниз, перегнувшись через стенку кабинки в женском туалете.

5

Ну что ж, теперь я убедилась, что нравлюсь ему. Из этого следует, что я должна быть – счастливой? Даже если его чувства ко мне были вызваны загаданным мною желанием?

6

Интересное примечание: я никак не думала, что Билли лишит меня одного: одобрения сверстников. Хотя это заставило меня понять, что люди, чьим мнением я дорожу, уже меня одобрили – например, Лу, Майкл, Сибилла.

7

Так что же я чувствую? Сердце, скажи всю правду.

Увлечение, хотя оно переросло во что-то другое – привязанность. Билли нравится мне в реальной жизни. И он по-настоящему превратился из Билли Гардинера в Билли. Физическое влечение (по самому максимуму) (и это хуже, чем было раньше). Немного тщеславия, что неизбежно, – он выглядит, как бог. Любовь. (?) Любопытство. Галочка. Растерянность. Две галочки.

Что бы сделала Джейн?

Джейн, что бы ты сделала?

Джейн была бы честной. Прямолинейной. Она бы посмотрела на всю эту ситуацию, а потом, вероятно, сказала, что не видит никакой проблемы. Она – та, кому пришлось в день собственной свадьбы услышать, что у ее любимого Рочестера есть безумная жена; та, кто устояла перед соблазнительным предложением отбросить все сомнения и сбежать со своим возлюбленным, презрев все викторианские идеалы о приличии и благочестии, – она бы подумала: «Пф, Ван Ыок, какие проблемы? Ты женщина или тряпка?»

8

Препятствия для наших с Билли отношений:

Вопрос с желанием. Самая главная проблема – возможная жизнь в небывалой лжи.

Мне вообще нельзя ни с кем встречаться.

Его родители почти точно не одобряют меня.

Его друзья точно не одобряют меня.

Итак.

Я не могу изменить правила родителей.

Я не могу изменить то, что думают люди.

Придется разобраться с этим желанием.

Выделить все. Удалить.

Что делать?

У Джейн всегда готовы ответы на все. Конечно! Разве она хоть раз подводила Ван Ыок? И вдруг ее словно молнией поразило: во всей этой реальности мира «Джейн Эйр» – критики социального неравенства, детских приютов, отношений власть имущих, неравенства полов и ограничений прав женщин, вопросов любви и нравственности… там присутствовала и какая-то безумная магия.

Ван Ыок подошла к столу и села на стул. Чем дольше она листала знакомые страницы, тем больше свидетельств магии находила. Джейн верила, что с ней говорит луна. Джейн считала дурным предзнаменованием, что каштан расщепило ударом молнии. Джейн верила в предчувствия, родство душ и знаки. Ей снились повторяющиеся тревожные сны о младенце. Но где же тот отрывок, который она так искала?

Это была ее самая любимая часть книги, потому что когда она знакомилась с ней в первый раз, то жутко боялась (и читала, затаив дыхание от волнения), что Сент-Джон Риверс рьяно, настойчиво заставит Джейн выйти за него замуж без любви и увезет на далекий остров, где она подхватит холеру и умрет.

Ага, нашелся! Джейн слышит, как ее три раза окликают по имени:

«…потому что голос раздавался не в доме и не в саду, он звучал не в воздухе, и не из-под земли, и не над головой. Я слышала его, но откуда он исходил – определить было невозможно. И это был человеческий голос, знакомый, памятный, любимый голос Эдварда Фэйрфакса Рочестера; он звучал скорбно, страстно, взволнованно и настойчиво»[33].

Такое ощущение, что это происходило на самом деле. Но ведь этого не могло быть? Джейн, чувствительная Джейн, Джейн, которая сидела на кухне и чистила крыжовник для пирога, поверила в невероятное.

«– Прочь, суеверные обольщения! – вскрикнула я, отгоняя черный призрак, выступивший передо мной возле черного тиса у калитки. – Нет, это не самообман, не колдовство, это дело самой природы: веление свыше заставило ее совершить не чудо, но то, что было ей доступно!»

Природе велели, и она совершила то, что было ей доступно. Ха. Значит, обо всем заботится космос?

Ван Ыок вздохнула. Вряд ли это решение могло подойти для эры цифровых технологий.

У их домофона была одна отличительная черта – когда он звонил, они всегда знали, кто это. По субботам это мог быть только Бао. Если Ван Ыок или кто-то из родителей забывали ключи – что случалось очень редко, – то они просто стучали по защитной решетке и кричали. Джесс и ее мама делали точно так же. Поэтому когда в субботу в шесть часов вечера зазвонил домофон, все трое застыли на месте.

– Кто это? – спросила мама, но не в домофон, а в комнату.

Ван Ыок вскочила на ноги. Что, если… но это не мог быть Билли, ведь нет? Он мог найти номер ее квартиры в списке контактов класса. Но наверняка он сначала бы позвонил ей.

Она подбежала к домофону. Вряд ли он попал в их квартиру случайно. Но она еще не была готова показать себя Билли в такой личной обстановке. Пока нет.