Они должны были развернуть дополнительную патрульную линию к востоку от мыса Клонар, опираясь на специально для них организуемую угольную станцию в бухте Унковского. Истребители, миноносцы и все отряды Кокутай, базировавшиеся в Фузане и Мозампо, получили приказ быть готовыми выйти в море в любой момент. В МГШ не исключали возможности, что выход русской эскадры может быть отвлекающим маневром, обеспечивающим проводку очередного конвоя со снабжением на Цусиму. Допустить этого было никак нельзя.

По данным, представленным начальником разведывательного управления МГШ контр-адмиралом Мису, в данный момент в Гензане находились пять больших пароходов, предположительно с грузами для цусимского гарнизона. Еще шесть или семь судов закончили погрузку во Владивостоке.

Исходя из того, что по самым достоверным сведениям на Цусиме уже подходил к концу запас боевого угля и продовольствия, не хватает боеприпасов к корабельной и полевой артиллерии, отправки этих судов следует ожидать в самое ближайшее время. Как уже показала практика, русские вполне способны протолкнуть караван транспортов на острова в самые сжатые сроки, воспользовавшись любым, даже самым кратким, ослаблением блокады.

Между тем сообщения о смещающихся к западу перестрелках японских разведочных сил с русскими крейсерами продолжали поступать в течение всего оставшегося светлого времени суток. Одному из вспомогательных крейсеров удалось разглядеть большую группу дымов и мачты трех или более крупных кораблей, но из-за дождя определить, русские это броненосцы или какие-то другие, так и не смогли.

Донесения о контактах с противником, постепенно продвигавшимся в Желтое море, приходили в штаб военно-морского района Сасебо и всю ночь с 31 июля на 1 августа. Сообщалось также о световой сигнализации, судя по высоте обнаружения огней над горизонтом, предположительно с аэростатов, и зафиксированных коротких шифрованных переговорах по радио не менее пяти русских кораблей или отрядов в том районе.

Судя по всему, они сменили тактику и продвигаются в рассыпном строе или отдельными небольшими группами, координируя свои действия при помощи поднятых в небо фонарей и беспроволочного телеграфа. Благодаря этому, скорее всего, нащупывая дозорные суда, не проламываются, как раньше, а буквально просачиваются сквозь их слишком редкую завесу.

На следующий день от англичан стало известно, что старый русский крейсер заходил в Шанхай рано утром. Впрочем, в сам порт он не входил, высадив офицера на катере и сразу уйдя в море. После чего русский представитель в этом порту распорядился отправить три парохода с боевым высококачественным углем и транспорт-водолей, явно для снабжения эскадры. В оформленных коносаментах портом назначения значился Чифу.

А несколько позже, уже днем, другой крейсер из эскадры Рожественского, новый бронепалубный с тремя трубами, был замечен как раз в Чифу. От местного резидента военно-морской разведки капитана второго ранга Мори достаточно быстро получили сведения, что с него также сходили на берег офицеры, дважды отправлявшие телеграммы во Владивосток, после чего он ушел. Запросов на пополнение запасов угля или воды от русских не поступало. Никаких прочих сношений с берегом или другими кораблями отмечено не было, кроме обмена визитами с германским миноносцем.

Он все время наблюдал за русскими, специально для этого придя из Циндао и периодически отправляя людей на берег, возможно, с телеграммами. А после их ухода встал на бункеровку. Из разговоров с его матросами удалось выяснить, что немцы передали письмо с нотой протеста от губернатора Труппеля. Вероятно, власти Кяочао всерьез встревожены действиями эскадры Рожественского, уже неоднократно останавливавшей, арестовывавшей и топившей германские пароходы.

В течение дня также было несколько контактов японских вспомогательных крейсеров в Корейском заливе с русскими большими крейсерами. Даже видели дымы их эскадры в просвете дождевых шквалов. Броненосные крейсера «Якумо», «Токива» и «Адзума» двинулись на перехват и вскоре вступили в перестрелку с обнаруженным у острова Раунд трехтрубным башенным крейсером, большим ходом уходившим на восток. Но его скоро потеряли, а других кораблей так и не обнаружили.

Потом были еще такие же безрезультатные перестрелки с какими-то, предположительно русскими, кораблями, но опознать их во всех случаях не удалось. А русских броненосцев все так же никто не видел, несмотря на большую численность задействованных в поисках сил.

Вопреки ожиданиям от береговой охраны Порт-Артура, Дальнего и портов западного побережья Кореи за весь день так и не пришло ни одного подтвердившегося сообщения о попытках нападения. Хотя по всем расчетам Рожественский должен был достичь их уже после полудня. Возможно близкое присутствие броненосных крейсеров, о чем противнику наверняка было известно, вынудило его отказаться от атаки и срочно искать способы снова уйти от боя.

Время шло. Требовалось любой ценой установить контакт с главными силами русского флота еще до наступления темноты. Но дождливая погода крайне затрудняла разведку. На «Адзуме» и «Якумо», не успевших толком пополнить запасы топлива после двух суток погони на полных ходах и последующей проводки каравана транспортов, кончался уголь. На остальных крейсерах его также оставалось немного. На «Наниве» вдобавок еще и грелись подшипники линий главных валов, а «Токива» не мог дать более семнадцати узлов из-за проблем с котлами. Вообще механизмы всех кораблей работали на пределе своих возможностей, а машинные команды были просто загнаны.

Между тем с каждым часом все четче складывалось впечатление, что злополучной русской эскадры в Корейском заливе вовсе нет. Несмотря на активные поиски, больше не удалось обнаружить ни одного их корабля. Даже виденные крейсера, по последним сведениям, уходили оттуда, а угольный караван, выйдя в море, вернулся в полном составе в Шанхай.

Уже ночью 1 августа в главную квартиру пришла еще одна телеграмма от союзников англичан, в которой сообщалось о подозрительном большом трехтрубном пароходе с двумя мачтами, назвавшемся «Франсом Фердинандом», на который наткнулся охраняемый караван транспортов южнее этого порта сегодня вечером.

Крейсер «Кресси» из состава эскорта погнался за ним, но безуспешно. Развив большой ход, он смог уйти от преследования, подняв при этом Андреевский флаг. По описанию пароход походил на крейсер второго ранга «Урал». Вполне возможно, это был один из быстроходных разведчиков Рожественского, отвлекавший японцев все это время и теперь прорывавшийся на юг в Восточно-Китайское море, выполнив свою задачу.

В пределах Желтого моря все переговоры по радио со станций русского типа после трех коротких телеграмм в первой половине дня 1 августа более не велись. Становилось ясно, что удара, если он все же состоится, следует ждать совсем в другом месте.

* * *

В крепости Сасебо первый сигнал тревоги был получен в районе полуночи 1 августа, когда несколько неопознанных кораблей обстреляли небольшие японские пароходы и шхуны, входившие в северное устье пролива Хирадо и выходившие из него в обратном направлении южнее острова Икацуки. Такое уже бывало, но теперь это была северная граница внешнего сасебского охраняемого периметра.