Согласно инструкции штаба военно-морского района через сигнальные посты передали распоряжение о немедленном прекращении движения всего мелкого каботажа в районе острова Хирадо. А в направлении Симоносеки выслали вооруженные посыльные суда с приказом сопроводить встречные транспорты шхуны и фуне на безопасные стоянки. Далее им предписывалось отстояться на якорях под берегом до прояснения обстановки, поддерживая постоянную связь с сигнальными постами.

Довольно долго после этого ничего не происходило, пока спустя несколько часов русские номерные миноносцы, двигавшиеся на юг, не были обнаружены западнее острова Камеджика, уже в самой середине пролива Хирадо. Причем они вели себя агрессивно и не пытались скрытно миновать патрули, а наоборот – атаковали их, рассеяв отступавший от них к юго-востоку пароходный дозор и потопив одно судно из его состава.

К сожалению, известно об этом стало не сразу. Атакованные дозорные суда не имели радио, поскольку считалось, что для несения караульной службы в узком проливе вполне достаточно прожекторов, сигнальных ракет и фонарей. Но из-за дождя и тумана сигнальные ракеты и морзянку прожекторов долго никто не мог разобрать. С береговых наблюдательных постов видели только непонятное зарево, принятое за отсветы орудийных залпов в проливе, да слышали близкую канонаду.

Узнать ее причину удалось, только когда остатки дозора вошли в залив Шиджуки, спустя почти час после начала боя, и мичман Мацуи, командовавший уцелевшими судами, отправил рапорт о случившемся на берег. Только после дополнительных уточнений его донесение отправилось дальше по инстанциям. Получив его, в штабе морского района появились подозрения, что это не просто очередной набег, а нечто более масштабное.

В это же самое время много южнее пролива Хирадо, в 01:03 ночи с 1 на 2 августа дозорный пароход «Айя-Мару» уже из самой южной дозорной цепи охраняемого периметра Сасебо разразился депешей об обнаружении сразу двух четырехтрубных больших миноносцев. Телеграмма обрывалась на полуслове. Он даже не успел сообщить курс обнаруженных кораблей и свое точное место. Связь с ним восстановить больше не удалось.

Этот обрывок телеграммы был принят вспомогательным крейсером «Канто-Мару» и ретранслирован далее на север. Через полчаса о новом контакте уже также знали в штабе морского района Сасебо, а немного позже и в Токио. Там к этому времени стало известно еще и о том, что русские крейсера с боем прорвались из Корейского залива, успешно миновав не до конца сформированную дозорную линию к востоку от мыса Шантунг.

Исходя из этого, встреченным в открытом море юго-западнее Кюсю четырехтрубным миноносцем мог быть только русский истребитель, шедший в охранении вражеской эскадры. Следовательно, Рожественский действительно находился сейчас совсем не там, где его искали все это время. И, вполне возможно, шел в Тихий океан.

В то, что он решится атаковать крепость Сасебо, в МГШ пока никому не верилось. Все, что было известно о противнике, до сих пор вполне укладывалось в широкомасштабные отвлекающие действия, обеспечивавшие проводку очередного конвоя на Цусиму. Так и было доложено в Ставку Верховного главнокомандующего.

Хотя от агентов разведки во Владивостоке и Гензане не поступало никаких новых сведений о стоявших там транспортах с грузами, вполне возможно, что эти известия еще просто не дошли. Возможность перехватить конвои, в случае если они движутся к Цусиме, все еще имелась, исходя из чего и предполагалось планировать все дальнейшие мероприятия. Однако ряд превентивных мер все же приняли, чтобы исключить различные неожиданности.

Военно-морской район Сасебо привели в полную боевую готовность. К трем часам ночи в крепостях Бакан, Сасебо и Тачибана объявили боевую тревогу. Скоро все навигационные огни были погашены, а прилегавшие к портам воды, даже ночью кишащие мелким судоходством, начали быстро пустеть.

К утру в районе Сасебо запретили абсолютно все передвижения по воде, кроме патрульных сил, чего уже давно не делалось. Однако из-за чрезвычайно большой численности мелких посудин, сновавших во всех направлениях, их все удалось загнать на охраняемые рейды только перед самым рассветом.

Одним только пассивным ожиданием возможного появления противника начальник военно-морского района Сасебо не ограничился. Четыре дежурных номерных миноносца со стоянки под северным берегом острова Куро срочно отправили в район к югу-юго-западу от Какиноуры для разведки и несения дозора.

Следом за ними принимавшие уголь и воду у минной пристани в Сасебской бухте истребители 5-го отряда истребителей и миноносцы 5-го отряда миноносцев, так и не закончив бункеровку, развели пары и начали покидать порт. К трем часам утра 2 августа они заняли выжидательную позицию между островами Осима и Какиноура рядом с брандвахтенным пароходом «Хококу-Мару».

Но сообщений о противнике от дозоров ни с юга, ни с севера больше не было. Ушедшие на поиск миноносцы, рассыпавшись широкой цепью, тоже никого не видели и, к рассвету почти достигнув параллели Нагасаки, уже развернулись на обратный курс. Погода снова испортилась. Мелкий нудный дождь опять скрывал все вокруг. Вдобавок появился обволакивающий туман.

В штабе военно-морского района Сасебо нарастало беспокойство. Были спешно отправлены в море все резервные суда дозорных сил из залива Кагосима и южного Кюсю, так как все еще не исключалось, что русские могут двинуться и в Тихий океан. Самадзима требовал немедленно найти мелькнувшие русские миноносцы и тех, кого они охраняют, но контакта все не было.

Так продолжалось до половины шестого утра, когда от вспомогательного крейсера «Хатиман-Мару», в тот момент находившегося всего в четырнадцати милях к юго-западу от Какиноуры, пришел сигнал тревоги. Связь снова быстро оборвалась, и более радио южнее и юго-западнее Какиноуры, а вскоре и возле самого Сасебо, пользоваться стало невозможно.

Это вызвало некоторые затруднения с выдвижением дополнительных сил для разведки, но все же спустя примерно двадцать минут через брандвахту на истребители и миноносцы обоих пятых отрядов передали приказ штаба морского района провести поиск противника в районе островов Отате и Катате, а также у южного устья пролива Терасима. Два истребителя и пять миноносцев тут же ушли в дождь и туман, разворачиваясь в цепь и держа курс на запад-юго-запад.

По мере удаления от берега туман быстро редел, а моросящий дождь, хотя и сужал поле зрения, все же давал возможность осмотреться. Это позволило почти сразу обнаружить русскую эскадру. Но известить об этом командование военно-морского района все так же не было возможности. Радио плотно фонило помехами. Посланный с донесением к острову Катате миноносец сообщил только, что нашли две колонны крейсеров и броненосцев, идущие к Сасебо, и больше не появлялся. Впрочем, это теперь уже и не требовалось. Наконец, найдя своего противника, японцы тут же его атаковали.

Небольшое удаление места вспыхнувшего боя от береговых сигнальных постов на Какиноуре, Отате и Есиме позволяло хорошо слышать оттуда то стихавшую, то разгоравшуюся с новой силой частую стрельбу скорострелок, постепенно смещавшуюся в сторону Сасебо, о чем теперь постоянно докладывали по телефону в штаб крепости. А начавшееся вскоре буханье тяжелых пушек, хорошо слышимое даже на командном пункте мыса Кого, не оставило сомнений, что русские броненосцы, которые искали так долго, тоже здесь.