а ещё через два года и Федерация футбола Италии признала его невиновность. Но возникает вопрос: кто оплатил исследования WADA – уж очень вовремя это «открытие» случилось.

Несомненно, все эти судебные процессы повлияли на бизнес, связанный с производством и использованием допинга – потребители стали осторожнее, а фармацевты стали ускоренными темпами разрабатывать новые препараты, последствия применения которых трудно обнаружить. Не мудрено, что и скандалов стало меньше – в футбольной среде при поддержке ФИФА и УЕФА действовал кодекс молчания, а попытки журналистов что-то «раскопать» ограничивались пустословием либо заканчивались привлечением их к ответственности за злостную клевету. В 2016 году игрок ЦСКА Роман Ерёменко был уличён в употреблении кокаина, а годом позже пытались приписать употребление мельдония Игнашевичу и Фернандесу – один слишком уж бодр для своего возраста, ну а другой нередко действует как заправский нападающий, что тоже показалось странным. Под подозрением был и Хорхе Рамос, но оказалось, что врач команды просто не оформил должным образом документы после укола дексаметазона Рамосу, причём в плечо и колено, но никак не внутримышечно, что запрещено.

Самый главный вопрос – кому выгодно, чтобы игроки употребляли допинг? Ответ предельно очевиден. Но кто решится поставить под сомнение успехи «Реала» и «Барселоны»? А между тем, массовая проверка на допинг в национальных чемпионатах не проводится. Тут остаётся только развести руками – можно сколько угодно твердить, что европейский футбол «чист», но кто в это поверит?

Но как же обстоит дело с допингом в российском футболе? Неужели мы идём своим путём, напрочь отвергая нечестные методы борьбы? О том, что случилось со «Спартаком» в начале двухтысячных, стараются не вспоминать, а на все вопросы дотошных журналистов следует однозначный ответ: футбол и допинг несовместимы. Вот и тренер «Зенита» по физподготовке Исаак Серано недавно заявил:

«Допинг в таких [командных] видах – это абсурд, бессмыслица. От одного человека ведь ничего не зависит. Зачем тебе бегать быстрее или прыгать выше всех остальных, когда самое главное – командные действия».

Довольно странное заявление – на самом деле всё не так. Достаточно посмотреть на то, как «Реал» играет без Роналду, и представить себе «Барселону» без Лионеля Месси. Поэтому закрадывается подозрение, что Серано наводит тень на плетень, причём делает это очень неуклюже.

Увы, далеко не всегда можно верить тому, что говорят футбольные специалисты или игроки. Вот и Фернандо Риксен, полузащитник «Зенита» с 2006 по 2009 год, в своей автобиографии обвинил игроков этой команды в обвинении допинга:

«Повсюду разблосаны иглы и шприцы. Игроки под инъекциями смеются. Всё напоминало секретную лабораторию… Я получал столько энергии, что о таком можно только мечтать. Обычно мне требовалось сорок восемь часов на восстановление, а теперь я был готов немедленно и был способен сыграть три матча подряд».

Но можно ли доверять сообщениям хакеров? В августе 2017 года группировка Fancy Bears взломала базу WADA. Как следует из украденных документов, следы применения допинга были обнаружены у полутора сотен футболистов в 2015 году, и у двухсот игроков – в 2016 году. Кроме того, хакеры привели имена футболистов, которые получили право применять некоторые запрещенные препараты на чемпионате мира по футболу 2010 года по медицинским показаниям. Среди внезапно «заболевших» футболистов – аргентинцы, немцы, итальянцы…

Но что поделаешь, если пределы человеческого организма ограничены? Физические нагрузки возрастают, причём необходимо не только в высоком темпе провести весь матч, но и восстановиться к следующей игре, которая с учётом розыгрыша еврокубков может состояться через три-четыре дня. Понятно, что возникает искушение использовать стимулирующие препараты, однако подозрения не могут стать основанием для репрессий. Вот что предлагал Арсен Венгер, тренер лондонского «Арсенала», ещё в 2015 году:

«Я недоволен уровнем проверок допинга в футболе. Необходимо брать анализ крови. Анализа мочи недостаточно, чтобы точно использовать применение допинга. Хочу верить, что в футболе нет проблем с допингом, но с другой стороны, на чемпионатах мира играют 740 футболистов, и никто не попался? Это удивительно».

На самом деле, ещё в 2013 году исполнительный комитет УЕФА принял решение брать анализы крови для допинг-тестов во всех своих турнирах. Однако проводится только выборочный контроль, так что принцип «не пойман – не вор» не гарантирует чистоты этого вида спорта. Если же учесть, что национальные федерации футбола устанавливают собственные правила проверок на допинг, тогда поразительным успехам некоторых команд не стоит удивляться.

Глава 13. Фанаты и болельщики

Миллионы людей во всём мире болеют за какую-то команду, будь то сборная страны или футбольный клуб. К болельщикам принадлежит и автор этих строк, но есть особая категория поклонников футбола – фанаты. Казалось бы, что в этом особенного? Встречаются люди, которые не представляют свою жизнь без того, чтобы свободное время посвящать любимому увлечения, будь то кино, театр, балет, фигурное катание. Ну вот и футбольные фанаты вроде бы им под стать. Для них стадион, где играет любимая команда, – это храм, священное место, fanum, что вполне логично, поскольку «фанат» – это всего лишь упрощение всем известного термина «фанатик», который первоначально употреблялся по отношению к религиозным ортодоксам. Для фанатизма в традиционном понимании характерны доведённая до крайности приверженность какой-либо идее и нежелание критически её переосмыслить. Если же речь идёт о футбольных фанатах, то возникает вполне резонный вопрос: а надо ли что-то там менять, искать какой-то новый смысл? Эдак ведь можно дойти и до утверждения, что пора заканчивать «боление» за «Динамо» и переключиться на более успешно играющий «Спартак». Впрочем, если попытаться высказать такую мысль в среде динамовских фанатов, можно схлопотать по шее, и это в лучшем случае.

Характерная особенность поведения фанатов во время футбольного матча – много шума. Но для чего? Конечно, в кризисный момент, когда силы футболистов на исходе, им нужна поддержка зрителей. В 70-е годы скандировали название команды – «Динамо!» или «Спартак!». Такой поддержки более чем достаточно, чтобы придать дополнительные силы игрокам своей команды, если в этом участвует почти весь стадион. Однако затем появились примитивные «речёвки» в исполнение подростков, песни под грохот барабана – отзвуки того, что творилось на европейских футбольных стадионах. Всё это мало совместимо с восприятием того, что происходит на футбольном поле, с анализом действий игроков, тактики команд. Но, видимо, каждому своё – одни стучат в барабаны, другие срывают голос до хрипоты, а истинным ценителям этой игры с некоторых пор приходится брать с собой на стадион беруши. Понятно, что вся эта какофония мешает получать удовольствие от игры, да и футболистам такая «поддержка» явно ни к чему – можно не услышать тренера, который