Тем не менее я должен быть готов каждую минуту, каждый час, днем и ночью — немыслимая задача. Хотя все мои колесики и шестеренки бешено вертелись, я не двигался вперед, а только погружался в бездну страха. Охваченный паранойей, я слышал Его шаги за спиной, и мне казалось, будто Свидетель крадется за мной по пятам, вооруженный бейсбольной битой и отнюдь не с благими намерениями.

Это заметил даже Вине Мацуока; впрочем, трудно было не заметить, поскольку я подскакивал, как ошпаренный кот, всякий раз, когда он откашливался.

— Сын мой, — произнес он наконец, глядя на меня поверх своего лэптопа, — у тебя всерьез сдают нервы.

— Я слишком много работаю, — ответил я.

Вине покачал головой:

— Значит, нужно больше развлекаться.

— Я женатый человек с тремя детьми и кучей дел. Мне некогда развлекаться.

— Прислушайся к мудрости старца, — проговорил он голосом Чарли Чена[15]. — Жизнь слишком коротка, поэтому нужно хоть пару раз хорошенько напиться и побегать голышом.

— Мудрый совет, Наставник, — согласился я. — Наверное, сегодня на собрании бойскаутов я именно так и поступлю.

Вине кивнул и серьезно посмотрел на меня.

— Прекрасно. Учи их, пока они еще малы… и они запомнят.

Вечером действительно предстояло еженедельное собрание «волчат» — младших бойскаутов. Коди состоял в «волчатах» уже год, хотя ему и не нравилось. Мы с Ритой единодушно решили: скаутство пойдет мальчику на пользу и, возможно, поможет раскрыться. Разумеется, лично я считал единственно верным способом вытащить Коди из скорлупы — выдать ему нож и какое-нибудь живое существо для экспериментов, но в разговорах с Ритой предпочитал избегать скользкой темы. Бойскаутский клуб выглядел лучшей альтернативой. И мне действительно казалось, что Коди извлечет пользу, поскольку научится вести себя как настоящий человеческий детеныш.

Поэтому, приехав домой, я торопливо проглотил остатки цыпленка по-карибски, пока Рита возилась с бумагами на кухонном столе, и запихнул в машину Коди в синей скаутской форме, которую он надевал каждую неделю с плохо скрываемой ненавистью. Он считал форму, включающую шорты, не просто ужасной модой, но еще и унижением для каждого, кто вынужден ее надевать. Однако я внушал Коди, что, побыв скаутом, он научится вписываться в коллектив. Я попытался разъяснить, что эта часть подготовки важна точно так же, как и умение избавляться от остатков тел, и мальчишка целый год повиновался, ни разу не выказав открытого сопротивления.

Мы приехали в начальную школу за несколько минут до начала собрания и молча сидели в машине. Коди предпочитал дожидаться здесь вместе со мной — видимо, Вписываться в Коллектив ему оставалось по-прежнему неприятно и слишком сложно. Именно поэтому по вечерам мы частенько сидели вдвоем и ничего не делали, не считая скупого обмена словами. Коди всегда говорил мало, но к его двух-трехсложным высказываниям стоило прислушиваться. Несмотря на мою великую нелюбовь к клише, я вынужденно признавал — мы Привязались Друг к Другу. Сегодня, впрочем, я чересчур отвлекся, выискивая среди теней нечто зловещее, и не заметил бы ничего, даже если бы Коди процитировал «Камасутру» целиком.

К счастью, он был не в настроении разговаривать и пристально рассматривал других детей, которые вылезали из машин и входили в школу в сопровождении родителей или одни. Разумеется, я тоже внимательно их изучал.

— Стив Байндер, — вдруг сказал Коди, и я рефлекторно подпрыгнул. Он взглянул на меня с легким удивлением и кивком указал на рослого мальчика со сросшимися бровями, который прошел мимо нас.

Я повернулся к Коди и пожал плечами; он тоже.

— Дерется, — заметил он.

— Он тебя обижает? — спросил я, и Коди снова пожал плечами. Прежде чем он успел ответить словами, я ощутил на шее странный легкий холодок, и незримая масса в глубине моей души неловко перевалилась с места на место. Я обернулся и осмотрелся. Несколько машин въехали на парковку, направляясь на близлежащие свободные места. Я не видел в них ничего зловещего или необычного, что заставило бы пробудиться Пассажира. Просто короткая вереница мини-вэнов и потрепанный «кадиллак» как минимум пятнадцатилетней давности.

На короткое мгновение я задумался, нет ли в одной из этих машин Свидетеля, Тени, опасности, подбирающейся все ближе, так как из Подвала, достигнув сознательной части мозга, пронесся легкий электрический импульс. Невозможно… Но я продолжал внимательно рассматривать каждую машину. По большей части это были обычные автомобили жителей пригорода, точно такие же, какие мы видели здесь каждую неделю. Отличался только «кадиллак»; он остановился, и оттуда вылез коренастый мужчина в сопровождении маленького толстого мальчика. Совершенно нормальная картина, именно то, что и ожидаешь увидеть. Я не усмотрел в обоих ничего странного или угрожающего, совершенно ничего. Они вошли в школу, ни в кого не швырнув гранату по пути. Я проводил их взглядом, но коренастый не смотрел на меня. Он вообще ничего не делал, только ободрительно держал руку на плече мальчика, направляя его внутрь.

Не он. Все именно так, как выглядит. Мужчина ведет сына на собрание скаутов. Глупо думать, будто Тень каким-то образом пронюхала о моих планах на вечер и быстренько раздобыла мальчишку, чтобы подобраться ко мне поближе. Я сделал глубокий вдох и попытался отключить дурацкие мысли. Сегодня ничего такого не произойдет, что бы это ни было. Только не сегодня.

Я решительно свернул маленький, но назойливый сигнальный флажок, который трепетал перед моим лицом, повернулся к Коди и увидел: он неотрывно смотрит на меня.

— Что? — спросил он.

— Ничего, — ответил я. И почти наверняка не ошибся. Ничего, кроме секундного подергивания стрелки на радаре — вполне возможно, я почувствовал чей-то гнев, оттого что любимое место на парковке оказалось занято.

Но Коди так не думал; он повернулся и осмотрел парковку, точь-в-точь как я.

— Тут что-то, — уверенно заявил он.

Я с интересом взглянул на него и спросил:

— Темный Парень?

Так звали его собственного маленького Темного Пассажира, поселившегося в Коди благодаря психотравмам, которые регулярно причинял ему биологический отец, ныне сидящий за решеткой. Если Коди и Темный Парень одновременно услышали сигнал тревоги, на это стоило обратить внимание.

Но Коди просто пожал плечами.

— Не знаю, — сказал он, отражая мои собственные ощущения. Мы оба обвели взглядом парковку — наши головы поворачивались почти синхронно, — но не заметили ничего необычного. А потом лидер отряда, энергичный здоровяк по имени Фрэнк, высунул голову в дверь и заорал, что пора начинать, поэтому мы с Коди вылезли из машины и устремились внутрь вместе с другими опоздавшими. Я напоследок посмотрел через плечо, почти с отцовской гордостью заметив, что Коди сделал то же самое. Никто из нас не увидел ничего страшнее нескольких мальчишек в синих форменных шортах. Я стряхнул тревогу, и мы пошли на собрание.