Однажды во время уик-энда Меган поняла, что достигла дна в своей манере одеваться, и в отчаянии позвонила мне. Ей требовался вид скорой помощи, который не относился к области здравоохранения.

– Д-р Б., я попала в крайне глупое положение. Встретила коллегу, а на мне была рабочая униформа. Боже, он ведь может подумать, что я еще и не моюсь и вообще… Какой кошмар.

Огорчение Меган напомнило мне ситуацию, когда моя работа стала угрозой для существования. Я провела примерно полжизни в науке, одетая исключительно в рабочие юбки и рубашки-поло. Я была готова помочь Меган создать гардероб для нормальной жизни, подобно тому, как когда-то обрела свой. Настало время разобраться с главной причиной одежного недомогания Меган – ее шкафами.

Когда я вошла в ее квартиру, Меган сказала:

– Стыдно признаться, но, кроме одежды для работы, мне нечего надеть. Ну, то есть лежат какие-то вещи, конечно. Но я не уверена, что знаю, зачем они. А еще более стыдно оттого, что я бы ничего и не заметила, если бы мой коллега не спросил, не на дежурстве ли я в этот день. Ну, э-э-э, нет, не на дежурстве.

– Итак, Меган, твой гардероб не подает признаков жизни, и нам надо его реанимировать, – сказала я, а про себя подумала: «И тебя придется реанимировать вместе с ним».

Почему она могла одеться для работы, но не могла придумать ничего для похода в магазин за продуктами, не говоря уж о свидании? Меган нравилась простота ее рабочей униформы. Халаты и сабо можно было легко заменять, их повседневное использование не требовало никаких раздумий… или усилий!

К несчастью, ее одежда делала из нее участницу массовки в сериале «Скорая помощь». Создавая новый гардероб, нам следовало учесть ее пристрастие к униформе, чтобы обеспечить такую же простоту и удобство его использования. Кроме того, как молодой практикующий врач, Меган была стеснена в доходах, тем более что ей приходилось выплачивать образовательный кредит. Ей нужны были вещи по умеренной цене и пригодные к использованию в различных случаях. Наконец, они должны быть удобными. Меган любила путешествовать, ходить в походы, посещать бары, делать вылазки на природу, и ей нужны были удобная одежда и обувь, не стесняющая ногу.

Решением проблем Меган был капсульный гардероб – набор основных взаимозаменяемых предметов, не требующий особых умственных усилий при создании нарядов. Совместить удобство, многозадачность и взаимозаменяемость предметов ее нынешней одежды с новыми вещами стало главной целью при создании нового имиджа Меган.

Еще до того, как заглянуть в ее шкафы, у нас был готов четкий план покупок. И я была уверена в том, что переход из состояния доктора Меган в состояние просто Меган пройдет гладко. Но когда мы открыли шкаф в ее спальне, в нем не было ничего из «обычных» вещей. Только медицинская одежда занимала все вешалки в шкафу. Я попросила Меган показать мне свой остальной гардероб.

Меган покраснела.

– Э-э-э, вам действительно это нужно? – спросила она.

Я кивнула.

– Ну, они в постирочной.

Я удивленно подняла брови, и Меган отвела меня в постирочную, которая в ее случае использовалась в качестве «второго шкафа». На бетонном полу валялись грязные вещи, постиранные лежали в корзинах для белья, а в неработающей сушке скопились мокрые джинсы.

– Меган, я вижу, что у тебя куча вещей в стирке. Когда ты последний раз их носила? Нам надо собрать всю твою одежду в одно место, чтобы я могла видеть, с чем ты имеешь дело.

Меган смотрела в сторону.

– Ну, если честно, у меня не было возможности надевать все это в последнее время. Единственное, что я ношу, – это те медицинские халаты, которые мы видели наверху.

После того как вещи прокрутились один раз в сушке, мы с Меган отнесли их наверх. Первой частью смены имиджа было знакомство с ее образом жизни для выбора подходящих категорий одежды. Я заставила Меган разложить вещи по видам: для отдыха и спорта, парадные, формальная одежда, спортивная одежда и пижамы. Пока Меган сдавленно ругалась, переходя от одной стопки к другой, я начала понимать, что из имеющихся вещей не удастся сформировать эти категории. Присмотревшись, я поняла, что они относятся к периоду до ее поступления на медицинский факультет. Она не покупала одежду так давно, что не могла носить свои вещи – они либо не подходили по размеру, либо безнадежно устарели.

– Меган, теперь мне понятно, почему с этими вещами у тебя ничего не выходит. Единственное, что ты можешь носить, – твоя рабочая одежда, и я понимаю, почему ты ходишь только в ней.

...

Я – дочь хирурга и знаю, как трудно докторам распоряжаться своим временем при профессии, которую они избрали. Моему отцу было так же трудно сочетать свою работу и обычную жизнь, как сдавать вступительные экзамены при поступлении на медицинский факультет. Бремя постоянной заботы о пациентах может превратить личную жизнь врача в полный хаос. Ситуация с гардеробом Меган показывала, что работа практически поглотила ее жизнь. И там не осталось места для чего-либо еще. Требовалось добавить к профессии Меган и ее саму.

– Как выглядит твоя неделя? – спросила я. – Сколько времени ты посвящаешь работе, а сколько – всему остальному?

Обсуждая это, я поняла, что Меган была без остатка поглощена работой. Она крутилась как белка в колесе и едва понимала, что слишком мало времени уделяет себе самой. Когда она не работала, то не занималась практически ничем. Такая жизнь мало походила на жизнь, и Меган нуждалась в куда более серьезных переменах, чем обновление гардероба.

Лечение

Прежде чем уйти, я попросила Меган добавить меня в друзья на Фейсбуке. Нужно было понять, кем Меган себя считает, и социальные сети очень удобное место для сбора информации. Окружающие лучше понимают, не что мы им говорим, а как мы представляемся при этом. Как я и подозревала, профайл Меган больше напоминал резюме. Были указаны все ее достижения и все членства в профессиональных сообществах. Каждая картинка представляла собой иллюстрацию к каталогу успехов. Нет ничего плохого в том, чтобы гордиться собой, но Меган была скорее коллекцией внешних оценок. Без них она себя ни во что не ставила.

Самоизучение бессмысленно без активных действий. Меган не могла осознать несбалансированность собственной жизни, если я не подтолкну ее к активным переменам.

На следующем сеансе, который начался рано утром дома у Меган, я попросила ее записать слова, характеризующие ее. Все определения относились к внешним достижениям – степени, премии, титулы. Кроме «доктор, лучшая на курсе, выпускница Лиги Плюща» Меган не могла придумать ничего. Она потерялась среди собственных достижений.

– А где здесь Меган?

Она посмотрела на меня как на сумасшедшую. Я повторила вопрос.

– Это я, это то, что я есть. Я не совсем понимаю, что вам нужно.