в предательском поступке. Разве он не знал, тогда, когда лишал меня девственности на полу в гостинной, что у этого не может быть продолжения? Что мы разные, разных социальных статусов и его семья никогда не примет меня, отвергнет в любом виде. Я не та девочка, которую они захотят видеть рядом со своим умницей сыном, я не тот выбор, который они смогут одобрить. Ни один родитель живущий в достатке, обладающий столь высоким положением и состоянием не смирится с тем фактом, что их сын трется с одичалой сиротинкой. Теперь, когда я это настолько четко поняла, ощутила такой невыносимый дискомфорт, что готова взорваться. Господи, в каком месте все это время существовал мой мозг? Как я могла позволить так далеко этому зайти? Эта ошибка повлекла столько инсуниниаций, провальных поступков, что мне становиться тошно, только от одной мысли, что этот парень просто воспользовался случаем, обманул. Сделал на один вечер своей игрушкой. — Открывай!

Макс опустил голову и уставился на меня из подлобья. Ладонь руки, что висела вдоль тела, неожиданно сжалась в кулак.

— Как на счет того, что я не хочу чтоб ты уходила?

— Мне наплевать чего ты хочешь!— Сидеть на полу размазней стало совсем глупо. Я поднялась, дерзко запахнув на груди куртку.

— Хорошо. — Сдался парень. —  Два-пять-четыре -девять.

Я торопливо отвернулась к кодовому замку, похлопав ресницами изгоняя из глаз слезы.

— Спешишь к своему брату?— Послышалось тихое из-за спины.

Мой палец замер на второй цифре, губы сжались. Ну нет! Оказывается мы еще не закончили копаться в моей израненой душе? Монстр внутри меня заворочался.

—Ты хочешь об этом поговорить? — Я обернулась и взглянула на парня уже сухими глазами.— Тогда поторопись добавиться в чат "Снежная и ее брат", которую наверняка успели создать наши одноклассники. Прочтешь свежие грязные сплетни, впечатлишься, сделаешь выводы, докопаешься до правды.Тебе ведь не может быть не интересно?

— Ты так считаешь? Наоборот. Меня это интересует даже меньше, чем то, что давали сегодня на обед в школьной столовой.

Эта фраза меня глубоко кольнула.

— И это странно, ты не находишь?— Вспыхнула я злобой, - что парня, который меня трахнул на полу в гостинной, не интересует правда.

—Ты сама- то себя слышишь? — Макс повысил голос. — Парню, что тебя трахнул, как ты выразилась, не должны быть интересны сплетни.

Я затыкаюсь, раскыв рот. Веский упрек в мой адрес, перекрывает доступ к мыслям, что смерчем вертятся в моей голове.

Гениально! Почему мне хочется апллодировать.

— Ты серьезно? — Я делаю шаг, приближаясь. — В твоем мире на самом деле все так идеально?

Я обвожу взглядом бледное, уставшее лицо Макса. Вижу мокрую челку, приведенное в порядок лицо,- он успел утереть кровавые разводы. Выглядит он все еще убого и моргает, на некоторое время задерживая веки в закрытом положении, словно вот -вот упадет.

— Думаешь, если я решилась на этот поступок с тобой, то мои неправильные, нездоровые чувства к брату условно невозможны?— Шепчу я, чувствуя, как пол под моими ногами разверглся, когда я заглянула в распахнутые карие глаза парня.— Думаешь, я позволила случиться этому не потому, что желала заглушить свою нездоровую страсть к нему, воспользовавшись тобой?

Перед падением в пропасть, меня сдерживают лишь крылья монстра, что услужливо распахнулись надо мной. Разве бог не для этого подарил нам возможность говорить, не для того, чтобы убивать словом?

— Очнись, ты мне нужен даже меньше, чем я тебе,— последнее извергаю четко и членораздельно.

Макс раскрывает рот, но не произносит ни слова. Взгляд его гаснет. Маска лица становится непроницаемой, словно ему вкололи анестезию.

О да, я отомстила. Теперь он понимает, что все зря. Зря разыгрывал комедию в стенах школы пытаясь защищить меня от нападок одноклассников, зря попался под горячую руку моего брата, даже Риту поставил на место,-зря. Зря он вообще связался со мной!

Я резко отстраняюсь и бегу к двери, ничего не видя перед собой. Жму на кнопки, распахиваю дверь и врываюсь в освежающий морозный воздух, на ходу срывая шарф.

"Ты свободна", гудит в моей голове и слезы, сами собой бегущие из глаз, обжигают горящие щеки. Возможно, еще никогда в жизни я не падала так низко.

***

Истерия. Легче пролезть в угольное ушко, чем прочувствовать все очарование этоготихого морозного вечера, когда легкие блестящие снежинки, словно искры, резвятся перед глазами; в омуте своих разрушительных мыслей, засунув ладони глубоко в карманы, не замечая всей прелести, что дарит природа, я занята только тем, что борюсь с очевидной жалостью к самой себе.

Под глухое лаянье псов за высокими заборами и скрип снега под ногами, я торопливо шагаю вперед, мирясь с так резко накатившим чувством одиночества, глотая слезы. Да, на этой надрывной ноте, навсегда закончилось мое общение с Максом. Я даже не могу определить, какова доля лжи в моих последних словах, адресованных этому парню. Очевидно, так и есть—искала возможность восполнить недостающие эмоции, которые увлеченному чувственному подростку так необходимы — нежные прикосновения, сладкие слова, понимание. Восполнила пробел — получила сполна — все произошло сумбурно, непонятно, но увлекло и вселило надежду. Надежду на то, что я могу нравиться ему как девушка, не как идея заполучить меня для связавшего наши судьбы, сюжета странной интриги.

Оказалось, нравиться как девушка, ко мне не применимо. Долг игры, судьба выпавшего шанса — не более. Макс с легкостью провернул то, что было верно для выигрыша. Ясно же, как день, хоть и умело скрывает, у этого парня ко всему случившемуся между мной и Владом, свой интерес. И как же трудно с этим фактом мириться. Можете удивляться моей расточительности, но я готова пожертвовать и этой, единственной, едва зародившейся дружбой между нами, лишь бы не выглядеть в своих же глазах — дурой.

На что я рассчитывала, совершая поспешные, необдуманные поступки? Как могло прийти в голову, что один может заменить другого? "Один другого..послушай себя?! У тебя, ни того, ни другого! Это же очевидно, ты просто жертва интриг! Еще не свыклась? Тогда оглянись — за твоей спиной всегда остаётся то, что твоим никогда и не было! Разочаровываешь..."

Довольно сожалений, пора возвращаться к той самой точке, в которой в моей жизни не было Вронского. Или вернее был, но как призрачное нечто — как легкий образ моих недавних девичьих грез. Смирюсь.

Еще несколько шагов, и я наконец выберусь с территории коттеджного поселка, поймаю такси, которое домчит меня в другое пространственное измерение - к обычной пустой жизни.

Едва ли