Дорохов повторно посмотрел запись дрона, отослал оператора к своим машинам, походил по палатке и нацепил арвижн, вызывая директора.

– Только не расстраивайте меня, Андрей Тарасович, – появился в глубине очков Шарий. – Надеюсь, ничего не случилось?

– Пока всё в порядке, Павел Васильевич. Дрон вернулся, показав картинку Большого Леса. Готовим «вертушку» для броска туда. Но у меня сомнения…

– Какого рода?

– Ничего тайного не существует. Тайное всегда становится явным, рано или поздно, и президент узнает о нашем… о моём волюнтаризме.

Шарий усмехнулся.

– Пусть это вас не беспокоит Андрей Тарасович. Началась вторая эпидемия коронавируса, похлеще первой, закончившейся в две тысячи двадцатом году и унёсшей около миллиона человек по всему миру. Ему будет не до нас. А если нам удастся наша… хм, волюнтаристская акция и попаданцы вернутся… что там говорит поговорка? Победителей не судят?

– Так ещё надо победить.

Лицо Шария стало жёстким.

– Вот и добивайтесь победы со всем тщанием, без оглядки на последствия. Не ради выгоды стараемся.

– Сделаю всё возможное! – невольно подтянул живот Дорохов.

Удар неизвестным полем был такой силы, что у летящего на километровой высоте «дирижабля» отказали все системы! Не повинуясь пилоту, он спикировал к песчаным дюнам в кратерах, пропахал в них днищем длинную борозду и остановился всего в сотне метров от обрыва.

Пассажиры, кроме растопырившегося Мерадзе, с криком слетели со своих «гнёзд».

В кабине стало темно. Затем по углам стен затлели жёлтенькие полоски свечения.

– Чем это нас сбили?! – ошеломлённо осведомился Костя, пытаясь сесть обратно.

– Похоже на РЭБ, – проворчал лейтенант, тщетно пытаясь оживить систему управления.

– На что?!

– Возможно, носорогопауки имеют средства радиоэлектронной борьбы. Один и выстрелил по «дирижаблю» шумовым радиопакетом.

– Надо срочно бежать! Они всего в десятке километров от нас!

– Мы не сможем спуститься в кратер, – робко проговорила Вероника, держась за ухо.

– Иосиф откроет шахту…

– И как ты в неё спустишься? Как паук, по стенке?

– Сидите! – Мерадзе цапнул с пола «бластер» и попытался открыть руками люк-пандус в центре «баллона».

Однако у него ничего не вышло. Люк был закрыт, никаких рукоятей и щеколд он не имел, и открыть его можно было только по команде из пилотского «гнезда».

– Вот зараза! – Мерадзе с досадой ударил кулаком по вогнутой плите двери. – Мы заперты!

– А как вы попадали внутрь, когда «дирижабль» стоял в ангаре? – полюбопытствовал Карапетян, осматривая «огуречные» панели перед своим креслом.

– Они были открыты, – предположил Костя.

– Нет, их открыл Софа, – возразил Мерадзе, – когда знакомился с Крепостью. Ему помог Сумасход, когда активировал системы. А потом очнувшиеся компы «дирижаблей» начали реагировать на приближение людей.

– Понятно. Я вот тут заметил… – Егор Левонович показал на «огурец», внутри которого мерцала синяя искорка. – Вот этого стержня раньше не было, он вылез из панели.

– Ну и что? – Мерадзе глянул на свой «огурец», из которого торчал коленчатый «сук» с «рогами». У меня то же самое.

– Наверно включён какой-то аварийный режим.

– Допустим.

– Может, просто выбило предохранители? – Карапетян показал на стерженёк. – Что, если вдавить эти стерженьки в панель?

Мерадзе колебался всего пару секунд.

– А ведь и верно, что мы теряем? В наушниках глухо как в танке, связь с компом не фурычет… может, заработает?

Карапетян вдавил свой стержень.

Раздался щелчок, мигающая искра в панели изменила цвет с голубого на жёлтый, но больше ничего не произошло.

– Надо все стержни повтыкать, – сообразил Костя.

Мерадзе со щелчком загнал в панель свой треугольный в сечении стержень.

Костя обежал колонну управления с «огурцами», вдавливая стержни один за другим.

После последнего щелчка в глубине «бамбуковой» колонны прозвенело, и тлеющие аварийные огни погасли, вместо них зажглись прежние «пятна плесени» в потолке.

– Ура! – подпрыгнул Костя. – Заработало!

Мерадзе сел, нацепил рога.

Система обзора «дирижабля» выдала ему круговую панораму снаружи, и перед глазами лейтенанта сформировался ландшафт вокруг «летающего баллона». На протяжении десятка километров виднелись песчаные барханы, овеваемые ветром, и по ним двигалась цепочка восьминогих механизмов, формой напоминающих носорогов и пауков одновременно. Их было не больше десятка, ползли они неторопливо, но приближались неумолимо, и до их подхода оставалось не больше получаса.

– Алярм! – процедил сквозь зубы Мерадзе. – Держитесь крепче! Сейчас прыгнем в кратер!

Он поискал глазами знакомые призрачные колечки, с помощью которых управлял движением аппарата, но их не было! Вместо колечек компьютер «дирижабля» вывел пилоту в поле зрения мигающий крестик.

– Ч-чёрт!

– Ты чо? – не понял возбуждённый Костя, поправляя свои рога.

– Нечем рулить!

– Как нечем?!

– Мне он выдаёт на глаза мигающий крестик! Я не могу взлететь!

– У меня то же самое.

– Попробуй снять рога и надеть!

Костя выполнил распоряжение.

– Не получается. Наверное, накрылся двигатель!

– Тогда нам кранты!

– Давай сам запроси комп…

– Как? Управление либо есть, либо его нет! Я не знаю, как включить двигатель!

– Давайте я попробую, – деликатно кашлянул Егор Левонович.

Мерадзе оценил расстояние, оставшееся до цепочки приближавшихся машин – не больше двух километров, сбросил рога и выбрался из кресла.

– Попробую задержать их, а вы реанимируйте эту демонскую бандуру. Если очнётся – свистните!

– Я с тобой! – вскочил Костя.

Мерадзе хотел матом осадить ботаника, но встретил взгляд Вероники и отказался от намерения.

– Бери «бластер», будешь прикрывать спину!

– Есть, командир! – браво воскликнул Костя дискантом, кинувшись к оружию.

Люк «дирижабля» упал на песок.

Мерадзе, схватив свой карабин и «бластер», поднялся на вершину бархана.

Носорогопауки угрюмо приближались в туче пыли, перебирая коленчатыми лапами, как земные многоножки: первая передняя слева, потом первая передняя справа, вторая слева – вторая справа, и так далее. Рога их светились, как раскалённые тараны, и по телам гигантов, высота которых достигала шести-семи метров, пробегали электрические змейки.