– Паша, у тебя была девушка на кафедре? Ксюша?

– Была. – Он закрыл глаза, словно не мог больше видеть Машу. – У меня была девушка Ксюша. Девушке Ксюше очень хотелось меня заполучить, и я не возражал. Мне было все равно. Потом я встретил тебя и сразу сказал об этом девушке Ксюше. Я не обманывал тебя ни одного дня!

Он послал Ксюшу куда подальше, потому что встретил Машу.

Если он мог поступить так с кем-то, он может поступить так с тобой…

– А сейчас с ней что? – почему-то не могла остановиться Маша.

– Понятия не имею!

– Тебе не было ее жалко?

– Было! – Павел встал с кресла и наклонился над Машей, опираясь руками на спинку дивана. – Мне было ее жалко, но я полюбил тебя, и нас с тобой мне было еще жальче. Допрос окончен?

– Окончен. – Маша уткнулась ему в грудь. – Пойдем ужинать.

Он обнял ее за плечи и немного постоял, слегка покачиваясь.

Паша обычный человек, он не ангел и не святой, и она должна любить его со всеми слабостями. И Маша любила.

Только любовь перестала быть светлой, на ней появилось темное пятнышко.

1 сентября, четверг

Полдня Кира просидела, уткнувшись в компьютер. Сначала пыталась найти Вику Федорову в социальных сетях, но безрезультатно. Слишком много было Федоровых, за полвека всех не пересмотришь.

Потом попыталась вытянуть хоть какую-нибудь информацию, задав поисковику адрес Вики. Тоже безрезультатно, не открылась ни одна левая база, не порадовала прописанными по данному адресу.

Что можно сделать еще, Кира не представляла. Вздохнув, оторвалась от компьютера, запустила стиральную машину, заглянула в холодильник и отправилась в магазин.

Навстречу пробежали две девчушки лет семи с огромными белыми бантами в волосах.

«Сегодня первое сентября», – вспомнила Кира.

Неожиданно захотелось позвонить Маше, поболтать просто так, ни о чем. Кира даже остановилась, чтобы достать телефон, но вспомнила, что телефон который день валяется дома.

Народу в супермаркете было немного, Кира побросала в тележку готовых замороженных полуфабрикатов, лоточек с клубникой, несколько яблок.

За яблоками хорошо бы съездить на дачу, наверняка весь участок уже покрыт нападавшими плодами.

«Съезжу в ближайшее же время», – пообещала себе Кира.

Клубника оказалась невкусной. Совсем не такой, как с грядки. Кира без удовольствия сжевала несколько ягод, остальное убрала в холодильник.

За окном раскричались воробьи. Кира подошла к окну, посмотрела во двор, воробьев не увидела.

Оглядела себя в зеркало и решительно спустилась вниз.

К бывшему подъезду Вики Федоровой она подошла по совершенно пустому двору. Ни мамочки с коляской, ни какой-нибудь тетки с бульдогом. В этой пустоте было что-то жутковатое, но Кира не позволила себе испугаться.

Она уже давно ничего не боялась.

Домофон Викиной соседки, с которой Кира беседовала в прошлый раз, ответил сразу, и она торопливо заговорила в микрофон.

– Здравствуйте. Я по поводу Вики Федоровой. Помните, мы с вами разговаривали…

– Заходите, – перебила соседка, и тут же запиликал открывшийся замок. – Заходите.

Это было удивительно, но подъехавший лифт выпустил тетку с бульдогом. Бульдог лениво переваливался с боку на бок, тетка дергала его за поводок.

Старая соседка поджидала Киру у открытой двери, а рядом с ней стояла девушка. Высокая, скромно и дорого одетая девушка с великолепной стрижкой. Стрижку Кира сразу отметила.

Старушка радостно заулыбалась Кире, а девушка улыбнулась насмешливо.

– Вот, Вика, – показав на Киру, объяснила женщина. – Тебя тут спрашивали.

– Здрассте, – выдавила Кира.

Девушка ласково и насмешливо кивнула.

Вика была похожа на свою сестру Надю, только смотрелась бы перед подмосковной девочкой барыней. А сестра Надя соответственно дворовой девкой.

У Киры никогда не получалось смотреться хозяйкой жизни, даже прежде. Впрочем, она ею никогда и не была.

– Вика в Англии учится. – Женщина с любовью оглядела молодую соседку. – Только приехала – и сразу ко мне!

– Разве я могла к вам не зайти, Вера Сергеевна, – снисходительно улыбнулась Вика и опять перевела взгляд на Киру.

– Я по поводу вашей сестры… – начала она.

Вика посмотрела куда-то мимо Киры и неожиданно сказала, обращаясь к соседке:

– Вера Сергеевна, мне пора. С девушкой мы по дороге поговорим.

– Ты когда уезжаешь-то? – заволновалась старушка. – Ты загляни до отъезда, Вика.

– Обязательно. – Вика наклонилась, поцеловала соседку, соседка поцеловала Вику.

В лифте Кира молчала. Рядом с Викой она чувствовала себя совсем убогой. Жаль, уже не спросить у бабушки, были ли в их роду крепостные.

Выйдя из подъезда, Вика обвела глазами двор, направилась к стоявшей под кустами боярышника лавочке, достала сигарету, закурила.

– Чем вас заинтересовала моя сестра?

– Совсем недавно убили водителя, который ее сбил, – осторожно начала Кира. – Следствие рассматривает разные версии.

– А… – равнодушно протянула Вика.

– Ваша сестра была беременна, – вздохнула Кира. – Вы знаете, кто отец ребенка?

– Господи, как я ненавижу эту страну! – медленно выдохнула Вика. – Как я ее ненавижу!

Она метко бросила окурок в урну, откинулась на спинку, вытянула ноги.

– У меня болела мама, – с горечью сказала Вика. – Надька мне вроде как помогала. Помогала-помогала – и увела моего парня. Забавно, да? Я маму похоронила, а она мне сказала, что беременна от Валерки. – Вика помолчала и выдохнула: – Подлая страна!

– Страна здесь ни при чем, – не выдержала Кира.

– Жалко, что ее нет больше, Надьки! Валера никогда бы на ней не женился, нужна ему дура деревенская! А у меня теперь все хорошо. Я выхожу замуж за англичанина и никогда больше сюда не вернусь!

У девушки с милым славянским лицом и великолепной стрижкой, наверное, действительно все было хорошо, но Кире стало ее жаль.

Даже больше жаль, чем себя. Хотя у Киры не было ни европейского образования, ни жениха, ни перспектив сытой заграничной жизни.

– Скажите, Вика, – попросила Кира. – А Валера?..

– Валера живет вон в том подъезде. – Вика поднялась, показала на дверь около большой арки. – Четвертый этаж, восемьдесят шестая квартира. Но он уже несколько лет как женат.

Больше она ничего не сказала, развернулась и быстро, почти бегом, помчалась к арке.