– Да таких совпадений… – махнул рукой Медведь. – Вон, биографию нашего населения разложить. Сплошная нумерология. Пятый, шестой, седьмой дни недели – испытание печени. Первый день недели – непорядки с самочувствием и попытка переоценки жизненных ценностей…

– Ох, поручик Ржевский!.. Кстати, если ближе к нашей теме. Гитлер с первых дней, мне это кажется очевидным, использовал какие-то тайные методики работы с толпой. Вспомните кинохронику – люди впадали в экстаз и истерические припадки от его речей. Да, он умел зажигательно говорить. Но эффект его речей был просто взрывным, что необъяснимо никаким искусством риторики… Некоторые мистики договорились до того, что концлагеря были своеобразными храмами, где приносились жертвы на алтарь демонов. Мол, к каждому важному выступлению Гитлера в концлагерях проводили казни. Отсюда делается вывод, что он был матерым сатанистом.

– Даже так? – заинтересовался Влад.

– Понимаешь, Влад, сегодняшние сатанисты по большому счету – массовики-затейники, которые, как и фильмы ужасов, призваны развлекать обывателя и неопасно пугать его… Но раньше было иначе. В 1878 году в Нюрнберге был основан орден Великого Хаоса, объединивший сатанистские и еретические секты Германии. Возможно, он стал преемником какой-то более древней организации. Орден располагал огромными финансовыми ресурсами и своими людьми в высших эшелонах власти. Сатанистами были ближайшие советники германского императора. Когда империя пала в битвах Первой мировой войны, орден стал искать человека, способного поднять ее из руин и, более того, установить на всей планете царство Антихриста. Такой человек был найден – им стал Адольф Гитлер.

– Насколько это реально?

– Вряд ли… Заигрывания Гитлера с разными тайными обществами и культами, с известными мистиками имели место, но быстро закончились. К 1941 году были закрыты практически все оккультные журналы и общества, которые до того пользовались благосклонностью власти. И с отношением к сатанизму Гитлер определился жестко. Он говорил: «Сатанизм и его грязный отпрыск содомия не должны выглядеть никак иначе, а только мерзким злом. Они могут породить самые вредные извращения как всеобщего германского характера, так и наших духовных практик…» Возможно, он изначально владел чем-то гораздо более эффективным и мощным, чем жалкие самодеятельные попытки сектантов подчинить сознание людей, и те были ему смешны. И оберфюрер СС Лиценбергер обещал увеличить его силу многократно. Ключи к реальности на Востоке, друзья мои.

– Восток – дело тонкое, – рассудил Тунгус.

– Шабаш, – поднял руку Медведь. – Не на симпозиуме. Напомнить, зачем мы здесь?

И началось то, для чего здесь все и собрались, – совещание по проекту «Барьер-два».

Русич подробно, порой даже эмоционально, доложил о проделанной работе. Потом вставил накопитель с полученной информацией в гнездо компьютера. И объявил:

– Вот они, наши герои.

На экране появился белобрысый, ласково берущий под локоть профессора Тайлера.

– Значит, вот этот блондин того самого голландского Ихтиандра на Крокодиловых островах на дно пустил, – с интересом посмотрел Медведь на огромный жидкокристаллический монитор, на котором лица фигурантов были чуть ли не в натуральную величину.

– Они самые, – кивнул Влад.

– Блондин грамотно сработал. Экий стервец, – с уважением оценил вражеские заслуги Савицкий.

– Если бы грамотно сработал, то не засветился бы, – резонно возразил Влад.

– Двигается очень хорошо, – прикинул Медведь, оценивая противника со своей колокольни. – Как опытный боец, экономно и плавно. Я такого бы взял к себе в диверсионную группу. Как считаешь, Влад?

– Парень непрост, – согласился Влад.

– Киллер все-таки, не хрен с бугра. – Тунгус расплылся в довольной улыбке, и глаза его стали как щелочки. Будто гордился за своего подопечного – вон, мол, какой красивый. Так рыбаки гордятся размерами и статью пойманной рыбы. Вот только рыбу эту пока еще не поймали. Зато многие пазлы встали на свои места, образуя более-менее внятную картину.

Теперь подозрения о причастности профессора Тайлера к тайным делам превратились в железобетонную уверенность. И надо думать, как дальше крутить эту ситуацию.

– Давайте, братцы-кролики, устроим небольшой мозговой штурм, – предложил Медведь, вспоминая модный в шестидесятые годы термин. Собираются специалисты в одном месте и общими титаническими усилиями разума в течение пары часов решают проблему, препарируя ее со всех сторон, выдвигая и отрабатывая самые безумные идеи.

– В нынешние гнилые времена это называется гнилым зарубежным словом – креатив, – заметил Тунгус.

Савицкий заварил в своей кофейной чудо-машине всем по чашке кофе.

– Итак, что мы имеем? – начал Медведь. – Два фигуранта. Один по замашкам профессиональный оперативник и квалифицированный киллер. Второй – профессор Чикагского университета, знаменитый и уважаемый. Особенно уважаемый американскими спецслужбами, в том числе УКОНК. Вопрос первый – значит ли это, что в лице этой сладкой парочки мы имеем дело с УКОНК?

– У американцев давний интерес к секретам Третьего рейха. – Влад поболтал серебряной ложкой в фарфоровой чашке, попробовал божественно пахнущий напиток.

– Именно так, – кивнул Савицкий. – Представьте сорок пятый год. Конец войны, Германия повержена. Начинается дележка наследия Третьего рейха…

Время действительно было суровое. Ущерб, нанесенный германскими национал-социалистами старушке Европе и тысячекратно больше – Советскому Союзу, не поддается исчислению. Разрушенные города, утраченные произведения искусства, тысячи уничтоженных заводов, истоптанных полей. В такой ситуации вопрос хотя бы о мизерной компенсации потерь воспринимался как само собой разумеющийся. И державы-победительницы стали прицениваться к тому, что пригодится в хозяйстве. СССР больше интересовали машины, станки, оборудование. Американцы, в лучших своих традициях, охотились за технической документацией и мозгами – инженерами, учеными. При этом они не видели ничего зазорного в том, чтобы брать на службу закоренелых нацистских преступников, которые в секретных американских лабораториях фактически были на положении рабов.

То, что тогда удалось добыть в разгромленной Германии, во многом определило послевоенные судьбы мира и развитие технологий. Выход американцев в космос и лунная программа обязаны своим успехам фашистскому инженеру Вернеру фон Брауну. Королев активно использовал в работе над ракетами немецкие разработки по ФАУ. Ядерные секреты, фантастические технологии… В Германии было чем поживиться. Сумрачный немецкий гений много чего достиг за время господства фашистов.

И все победители без исключения носом землю рыли, чтобы завладеть секретами германских спецслужб и оккультными тайнами немецких мистиков из ордена СС. В НКВД этим занимались специальные подразделения, наделенные широчайшими полномочиями. Именно им удалось захватить большую часть архивов «Аненербе», хотя и прилично подчищенных и избавленных от самого интересного. В США эта работа была возложена на Управление специальных операций – предшественника УКОНК. И что они накопали, одному богу известно. Доходили слухи, что и позже, во времена холодной войны, данная разведслужба проявляла интерес к этой тематике.