– Доведешь Богдана до Зеленой горы, – пояснил маг. – И непременно убедишься в безопасности их физических тел. Хотя в этом нет особой необходимости. Теперь убери все осколки и можешь собираться. Вы скоро выходите.

Летта радостно кивнула и принялась за работу.

– Теперь я хочу дать тебе кое-какие инструкции. – Маг ко мне повернулся. – Во время первой фазы перемещения ты должен находиться в состоянии совершенного покоя, внутреннего равновесия, физического и телесного расслабления. Отделение астрального тела вначале будет сопровождаться некоторым недомоганием, которое затем быстро пропадает, не беспокойся. Астральное тело легко управляется, и ты полностью будешь воспринимать происходящее вокруг себя. Даже испытаешь что-то вроде удовольствия от вхождения в духовный мир. – Он улыбнулся, и я смотрел, как сверкает в его зубе камень. – Физическое и астральное тела соединены друг с другом так называемыми астральными узами. Поэтому соединение с твердым телом будет существовать в любом случае. Серебряная нить будет вас связывать, но никто, кроме тебя, ее не увидит. – Он положил мне на плечо руку, и мне она показалась чересчур тяжелой даже для самой мускулистой руки. – Вот в принципе и весь процесс.

– А как же их не увидят, Зергус? – крикнула Летта, стоящая в позе старушки, которая ищет монетку. – Ведь Пегас здоровенный, и Богдан хоть и небольшой…

– Да, как д р и щ, – проговорил Марф; его рот при этом широко раскрывался, старательно проговаривая каждую букву.

– … но все же очень даже заметный, – закончила Летта.

– Я произнесу заклинание невидимости для наших засланцев, – ответил маг.

– Засранцев, – проговорил, глядя мне в глаза, крыс.

– Но только когда они перейдут на темную сторону, – пообещал Зергус. – Богдан, тебе стоит помнить, что, находясь там, ты можешь изменить ход событий, если тебя кто-то заметит. Ты должен быть как мертвая мышь, ты понял? Ни говори ни с кем – это самое главное. Ты должен быть предельно аккуратным.

– Даа, – протянул крыс. – Не накосячь там, иначе… – Подставил большой палец к горлу и провел от одного уха к другому.

Я неуверенно кивнул, уже пожалев, что ввязался в эту авантюру.

Зергус подошел к стеллажу с банками и стал что-то искать. Когда нашел, вернулся ко мне и приклеил на футболку что-то красное, похожее на липкий кружок, который лепят на фрукты:

– Посредством этого прибора я буду следить за вашим перемещением.

Мерзкий Марф тут же прислонил два кривых пальца к своим глазам, а после направил их в мою сторону.

Да, еще маг протянул мне маленький пузырек, который был холодным, как замороженный кусок мяса из морозилки. По его словам, я должен был пригубить его содержимое, как только сяду на Пегаса, чтобы успокоить нервишки.

– Думаю, этой информации тебе хватит. И помни, о чем я тебе говорил, Богдан.

– Вести себя как мертвая мышь?

– Следуй за сердцем.

Когда я уже собирался уходить вслед за Леттой, я подмигнул глазу на посохе мага. Со временем он нравился мне все больше. Но только до того момента, когда я увидел, что из зрачка он выпускает лазер длиной в километр и пронзает за долю секунды жертву, взрывая ее череп, словно в нем был заложен динамит. После этого я старался ему больше улыбаться.

⁂

В голове была еще большая каша, чем до того, как я отправился к магу. Теперь в ней появились новые факты, и все их мне следовало хорошенько переварить. Два самых волнующих известия кружили мне голову больше всего. Зергус уверен: Галлея – моя судьба и любовь всей жизни. Хотя, наверно, про любовь всей жизни он не говорил. Немаловажно было то, что теперь мне следовало направиться на темную сторону. И этот факт никак не мог поместиться у меня в голове.

– А существует хоть один светлый гилл, который был на темной стороне? – спросил я у Летты, когда мы вышли из дерева.

– Не-а, – не задумываясь, ответила она. – Я таких не знаю.

Звучит ободряюще.

Значит, отец не был на темной стороне, я был уверен. А как тогда узнал, как выглядят все те темные гиллы, которых изобразил в своем дневнике?

– А ты кого-нибудь, кроме угольных псов, еще видела? – снова спросил у нее.

– Не. Только Антров на картинке.

И я тоже.

Хотя я и знал, что отправляюсь на темную сторону вроде как не по-настоящему, все равно коленки тряслись хуже, чем у алкаша на седьмой день запоя.

Верхушку Зеленой горы можно было увидеть, мне казалось, с любого места светлой стороны Гиллиуса. Она была острой, зеленой и невероятно большой.

– Ну? – спросил я у Летты. – И как мы должны до нее добираться?

– О, тебе понравится!

Но что-то мне подсказывало, что это не так.

Мы вышли к реке. Лиловые краски изнутри подсвечивали прозрачную воду, лучики солнца отражались на поверхности, течение медленно уносило опавшие листья с деревьев далеко-далеко за горизонт. Тихо шелестела трава, пахло ванилью вперемешку с горным ручьем. Я вдохнул полной грудью:

– Какая красота! – И устремил взгляд вверх на птичку Сирин, которая всегда меня сопровождала: я уже привык к звуку взмахов ее крыльев, а когда переставал его слышать, расстраивался и глазами искал ее в небе. – Она будет в шоке, когда узнает, где моя остановка. – Я потянулся к солнцу, разминая мышцы.

Летта стала что-то искать в листьях на берегу.

– Что мы ищем? – спросил я. – Какие-нибудь волшебные грибы? Тебе помочь?

– Нам нужно то, на чем мы сможем поместиться, – ответила Летта. – О! Это вполне сойдет. – Она тащила за собой большой зеленый лист от какого-то растения, величиной не уступающий ковру.

Опустила его в воду, придерживая рукой.

– Ты идешь? Смысл в том, что нам надо плыть.

Я поспешил за ней, захватив по ее просьбе длинную палку. Мы уселись на лист и оттолкнулись палкой от берега. Течение подхватило нас, приняв в свои объятия, и мы соединились с умиротворяющим движением лиловой реки.

Мы улеглись на свой растительный плот и, закинув руки под головы, смотрели на небо. Вдруг сверху посыпались сверкающие призрачные снежинки.

– Дух всего живого грустит, – сказал я, ловя взглядом снежинки зеленого цвета.

Летта, согласившись, горько вздохнула.

Мы плыли, молча слушая, как обычное кваканье лягушек перерастает в красивую медленную мелодию.

– Ты такой спокойный, – сказала Летта. – Не боишься?

– Чего?

– Путешествовать на темную сторону. – Она повернулась ко мне.

– Так я вроде как не по-настоящему иду туда. Мое тело на светлой стороне останется.

– Ну, все равно страшно. Видеть темных гиллов, Антров, Кирко в его палящем огнем замке… а вдруг они тебя заметят?