– Кинкейд? – очень тихо и мягко произнёс мистер Вернон, как будто перед ним стоял ящик взрывчатки, способный сдетонировать от малейшего звука.

Мужчина, притворявшийся Дином, кивнул.

– Да, Данте?

– Ты сказал, что тебе нужна наша помощь. В чём именно?

– Я хочу, чтобы вы вытащили Килроя из тюрьмы Минеральных Скважин.

– Ты знаешь, что мы не можем этого сделать, – осторожно произнёс другой мистер Вернон.

– Я знаю, что вы можете. Этим летом Лейла отдала свой ключ от всех замков Сандре Сантос, – его тёмные глаза обратились к женщине, – он всё ещё должен быть у тебя.

– У м-меня его нет, – запнулась Сандра, – не здесь, вообще. Больше нет.

Ридли не могла понять, врёт она или нет, ведь, в конце концов, обманом она когда-то зарабатывала себе на жизнь.

Дин шагнул вперёд.

Или точнее Кинкейд.

Нет…

Калаган.

Давайте просто называть его Калаган.

Калаган шагнул вперёд, спрятав руки в карманы брюк. Было ли у него оружие? Ридли стояла слишком далеко, чтобы оборудование, спрятанное в её кресле, могло пригодиться.

– Вы вызволите оттуда моего брата, – потребовал Калаган. – Мы никогда раньше не расставались на столь долгий срок. Я… я не знаю, что делать без него.

– Зачем тебе мы? Ты сам можешь разобраться с этим, – ответил мистер Вернон, – ты довольно изворотлив, Кинкейд, и много чего умеешь.

– Нет, вы разберётесь, – Калаган повысил голос, – вы всегда со всем разбираетесь. Вы все. Отвлечёте охрану своими фокусами. Пронесёте ключ в камеру. Вы…

Картер топнул ногой, щёки его пылали.

– Если ты думаешь, что мы станем помогать тебе и твоему полоумному братцу…

Калаган встряхнул головой и прорычал:

– Если вы мне не поможете, я буду вечно тебя преследовать.

Когда он замолчал, Ридли увидела в его взгляде то, что наверняка можно было использовать. Но посмеет ли она? Рискнёт ли применить манипуляцию против мастера этого дела? И не станет ли она после этого такой же, как и он?

– Тебя там не было, – быстро сказала она, – не так ли?

Мужчина приподнял бровь.

– О чём ты говоришь?

– На сцене. В концертном зале. Там был Килрой.

– И что?

– Это были его планы. Не твои. Ты бы никогда не зашёл так далеко, как попытался он.

Калаган открыл было рот, чтобы возразить, но так ничего и не сказал.

– Ты не хочешь вредить нам, – продолжала Ридли, – и никогда не хотел. Я вижу это в твоём взгляде. Это был Килрой, – она обернулась к остальным. Они кивнули.

Лейла присоединилась в подруге.

– Ты так сильно любил брата, что поддерживал его в любом начинании. Не так ли?

Молчание Калагана было красноречивее любых слов.

– Вы всё ещё можете быть вместе, – медленно произнесла Ридли.

– Но вы мне не поможете, – Калаган произнёс это очень по-детски.

– Нет. Я помогу тебе, – сказала Ридли.

– Мы все поможем, – предложил Тео.

– Мы можем вместе отправиться в участок, – продолжила Ридли, – но вместо того, чтобы вызволить Килроя, мы сдадим туда тебя.

– Что? Нет!

– Да, – сказала Ридли. – Я не могу даже представить, насколько тяжёлой была твоя жизнь. Весь этот обман. Весь этот фокус.

– Всегда быть отдельно от Килроя, – продолжил Олли, – чтобы вас никто не видел вместе.

– Ты раскрыл нам свой секрет, Кинкейд, – добавил Тео, – ты сломал заклятие. Всё кончено.

Картер шмыгнул носом, затем вытер его.

– Тебе больше не надо врать.

– Ты можешь быть вместе со своим лучшим другом, – сказала Иззи, взяв Олли за руку, – своим братом.

– Люди меняются, – Лейла посмотрела на Вернонов. – Папа изменился, когда послал то письмо с извинениями.

– Килрой порвал его, – ответил Кинкейд, – а я сохранил обрывки.

– И теперь ты тоже меняешься, – продолжил Ридли, – превращаешься. Прямо у нас на глазах, – все замолчали.

Калаган смотрел себе под ноги. Может, он действительно к ним прислушается? Услышит их?

– Кое-кто, – сказала Ридли, глядя на мисс Паркли, – однажды сказал Волшебным Неудачником, что вместе мы сильнее, – учительница кивнула, – вас с братом научили, что силу даёт власть.

– Контроль, – добавил Тео.

– Манипуляции, – сказал Картер.

– То, что вы можете украсть, – произнесла Иззи.

– То, что вы считаете своим, – продолжил Олли.

– Но это всё не настоящее, – сказала Лейла, – это иллюзии.

– Я верю, что сильными нас делает наша семья. Единство, – Ридли обвела взглядом собравшихся. Другой мистер Вернон всё ещё поддерживал Данте. Картер и Лейла стояли бок о бок друг с другом. Тео положил руку на плечо Ридли. Олли и Иззи держались за руки. Ридли вспомнила мать, работающую над очередной книгой, об отце, который сейчас в отъезде. Представила время, когда они снова будут вместе.

– Сила – в честности, – сказала мисс Паркли.

– И способности прощать, – добавила Сандра.

– Они правы, – сказал мистер Вернон, – именно это делает нас сильными. Сильными внутри.

(А это, как я сам говорю, самая сильная из всех возможных сил, которые только существуют.)

Остальные хранители шагнули к Калагану, обступив его со всех сторон. Ридли медленно потянулась к панели на подлокотнике, где хранила блокнот с ручкой, но на этот раз достала наручники для больших пальцев, которые Лейла забыла у неё дома.

– Уверена, у тебя в рукаве припрятано немало фокусов, чтобы сейчас дать нам отпор, – сказала она, – я знаю тебя, ты неплохо нас потреплешь, прежде чем мы сможем тебя схватить.

– Но ты же не за этим сюда пришёл? – спросил Тео.

– Ты же пришёл не сражаться, – добавила Лейла.

– Война окончена, – подвёл итог Картер.

Ридли указала на каждого, кто находился здесь, в этом огромном полуразрушенном холле.

– Это мои друзья. Моя семья. Они во многом помогли мне в минувшие годы. И особенно в минувшие месяцы. Я изменилась, потому что пустила их в своё сердце. Позволила им увидеть меня. Вместе мы сильны. И ты тоже можешь измениться. Ты и твой брат.

Калаган опустил голову. Неужели его губы дрожали? Неужели это действительно сработало?

Ридли подкатилась поближе и осторожно защёлкнула наручники на его больших пальцах.