Исаак нерешительно повел плечом:

– Совсем чуточку.

Я тяжело сглотнула и опустила глаза на свой смартфон.

Для этого уже слишком поздно, Эверли.

Неужели Нолан не заметил, как это прозвучало? Неужели не мог себе представить, что пробуждал во мне такими фразами? Я не хотела вспоминать о нашем поцелуе. Со среды это было главной заповедью: притворяйся, что ничего не случилось, и веди себя нормально. Совсем как раньше. Как это сделать, пока он пишет мне такие вещи?

Обычно я могла поговорить с Ноланом о чем угодно. Однако о нем самом не могла поговорить ни с кем.

– Мне правда немного грустно, – тихо ответила я.

– Сочувствую. Почему?

Я пожала плечами:

– Выдалась пара отстойных недель. Ссора с мамой, эмоциональный хаос и все такое. – Нельзя забывать, что Исаак друг Доун и может передать ей то, что я только что сказала.

Мне осточертело постоянно переживать, кто что кому разболтает. Я никогда не могла просто открыть правду о том, что у меня на душе, всегда должна была сдерживаться. Однако глубоко внутри осознавала, что так лучше и надежней.

– Звучит не очень хорошо. Я могу тебе как-нибудь помочь? – спросил Исаак.

Я откашлялась и покачала головой:

– Нет, но, кажется, я могу кое в чем помочь тебе. Может, устроим маленькое шоу для Доун? – предложила я, чтобы отвлечь от проблем не только его, но и себя.

– Сойер учила меня флиртовать. Если ты готова слушать, могу пересказать тебе лекцию.

– О’кей, я слушаю, – согласилась я и выпрямилась.

– Шаг со светской беседой мы уже прошли, так что его можем пропустить, – заявил Исаак со счастливым видом.

– А что из себя представляла лекция о светской беседе?

Исаак смахнул пряди волос со лба.

– Поздороваться, представиться и похвалить имя собеседника, нравится оно тебе или нет. Твое мне, кстати, действительно кажется красивым, так что мне бы даже не пришлось прикидываться.

Я расхохоталась. Этим вечером Исаак, видимо, был самым подходящим человеком из всех, кого я могла встретить. Его странноватая манера поведения была как глоток свежего воздуха в чересчур тесной и душной комнате.

– Спасибо за комплимент, наверное, – сказала я. – Какой следующий шаг?

Он слегка наклонился ко мне и робко коснулся моей руки. Потом у него на лице появилось выражение, которое, судя по всему, задумывалось как улыбка.

– Соблазнительно улыбнуться и дотронуться до другого человека.

Я ответила на его странную улыбку. Без понятия, чему там его учила Сойер, но, боюсь, это не работало. Хотя, возможно, в том и заключалась цель. В конце концов, рассмешить кого-то – это тоже хорошо и именно то, в чем я сейчас нуждалась.

– Благодарю за такую полезную лекцию, Исаак, – сказала я.

Он облокотился на спинку дивана и выглядел крайне довольным собой.

– Обожаю делиться своими знаниями.

Я подавила порыв снова схватиться за телефон и положила ладонь на свободное пространство между нами с Исааком. Сосредоточилась на тактильных ощущениях от обивки дивана под кончиками пальцев и заглушила мысли о Нолане и его волнующих словах.

Как это было бы просто, подумала я.

Как было бы просто, если бы у меня появились чувства к кому-то вроде Исаака и забылись те, которые я все еще питала не к тому человеку, несмотря на все внутренние запреты…

Возбужденные крики я услышала еще до того, как переступила порог зала. В нерешительности остановилась перед входом, где в меня неожиданно врезалась небольшая компания. Я не обратила на них внимания – была слишком занята, уговаривая саму себя на эту авантюру.

У меня получится. Это всего лишь баскетбольный матч. Я пообещала Блейку.

Сделав глубокий вдох, я велела себе идти дальше.

Трибуны уже почти заполнились. Большинство зрителей приходили парами или маленькими группами, и я протискивалась мимо них, пока не обнаружила на одном из средних рядов несколько свободных мест. Я поскорее села.

От шума закладывало уши. Люди ревели и издавали победный клич, хотя игра еще даже не началась. Вытянув шею, я увидела, что команда уже вышла на поле. Тогда я попыталась найти Блейка и вскоре заметила «Эндрюс» на одной из маек. Прямо под фамилией красовалась крупная белая девятка. Все игроки уже переоделись в форму: темно-синие майки, широкие баскетбольные шорты и кроссовки. Рядом со своей командой Блейк не выглядел самым высоким человеком в комнате, как это обычно бывало. В данный момент он что-то кричал товарищам по команде. Со своего места я не слышала, что именно, однако по тому, как он жестикулировал руками и в конце хлопнул в ладоши, предположила, что он их подбадривал.

Сегодня утром Блейк напомнил мне про матч эсэмэской и, помимо прочего, пригласил на вечеринку, которая после состоится у него дома. Хотя я точно не знала, пойду туда или нет, все же порадовалась еще одному шансу отвлечься. Даже с учетом того, что спортивных вечеринок с начала учебы в университете я избегала как чумы.

Беспокойно ерзая на сиденье, я оглядела публику. Мое место находилось на той стороне трибуны, где бо́льшая часть зрителей была одета в темно-синие цвета «Орлов Вудсхилла» и футболки или толстовки с эмблемой команды. Напротив нас собрались фанаты команды-противника.

– Смотри, там еще свободно, Нолан, – раздался голос надо мной, и я вскинула взгляд.

Все мое тело оцепенело.

Возле ряда, в котором я сидела, стоял Нолан с двумя настолько похожими на него людьми, что я сразу распознала в них его родителей.

Наши глаза встретились.

Для этого уже слишком поздно, Эверли, – эхом зазвучали у меня в ушах его слова.

После того как вернулась домой с вечеринки Спенсера, я приняла одну из маминых таблеток и пошла спать. Так даже лучше. Иначе я бы наверняка пролежала полночи без сна и в итоге ответила бы на его сообщение какой-нибудь глупостью.

Сейчас он выглядел так же беспомощно, как я себя чувствовала. Я автоматически подняла руку в знак приветствия. Он повторил мой жест.

– Еще одна студентка? – спросила миссис Гейтс, улыбаясь и переводя взгляд с меня на Нолана.

– В этом университете найдется хоть один человек, которого ты не знаешь? – спросил мистер Гейтс, а его жена засмеялась, не дожидаясь ответа сына.

– Видимо, нет. Здесь еще свободно? – обратилась она ко мне и указала на места около меня.

И, прежде чем успела как следует над этим задуматься, я кивнула. Миссис Гейтс буквально затолкала Нолана в мой ряд, сама пошла следом за ним, а завершал процессию ее муж. У меня перехватило дыхание, когда они сели. На трибуне было чертовски тесно, колено Нолана отделяли от моего всего несколько сантиметров. Я боялась пошевелиться.