это все недоразумение и Алька вот-вот появится на пороге моей квартиры с историей о том, как она потеряла телефон, таяла. Как бы я ни хотел думать, что меня просто кинули, – неприятный вариант, конечно, но лучше, чем те ужасы, что лезли в голову, – но все чаще меня посещали мысли, что случилось что-то страшное. Оставалось только уповать на то, что это всего лишь мое больное воображение и ничего непоправимого не произошло.

Новости города пестрили сообщениями об авариях, грабежах, мелких стычках хулиганья и громких делах об убийствах, – ну, последние, по крайней мере, были делами не одного дня, – и настроение мое стремительно падало ниже, чем было. Стоило представить, что в одной из тех аварий могла пострадать моя рыжая ведьмочка… Только мысль, что в моргах сообщили об отсутствии тела по описанию, держала меня на плаву. Жива, все остальное рано или поздно выясню. Нужно будет – жопу надеру в воспитательных целях, но найду и больше не отпущу! Разве можно вот так пропасть и ни слова, ни полслова?! Хоть весточку бы какую-нибудь. Одну. Маленькую!

– Вот найду, верну и женю на себе, будешь знать, коза рыжая, как пропадать!

Угроза растворилась в тишине кухни и я крепко зажмурился. Господи, главное, чтобы нашлась!

С тонким писком ноут оповестил о новом объявлении в группе “Подслушано”, на рассылку которых я подписался, чтобы не дай бог не пропустить ответ от Альки, если такой вдруг появится. Задумчиво смотрел на иконку сообщения и думал, стоит ли терзать себя очередной надеждой, которая растает как снег по весне, или просто закрыть оповещалку и не рвать себу душу. Ни на что особо не надеясь, я лениво ткнул мышкой на крестик, закрывающий окно, но неожиданно промахнулся и страница с новым постом сама развернулась перед моими глазами. Взгляд скользнул по короткому посту и я не поверил тому, что вижу.

– Быть не может!

Сердце заполошно застучало в груди, вязкий ком встал поперек горла, а глаза заслезились от напряжения. Исключительно из-за напряжения, ведь я не мигая всматривался в

монитор, боясь даже моргнуть, чтобы короткое послание с подписью “Белка” не пропало как мираж в пустыне.

“Пятачок, Пятачок, ты тут? Винни… А если серьезно, прости, дорогой подельник, что вот так пропала, я пала жертвой скользкого льда на пешеходном переходе. Телефон утерян, а я раненый боец. Но мы еще повоюем. Говоришь, ограбление банка? Но это же прошлый век. Жди весточки и проверяй чаще коврик перед квартирой. У меня для тебя будет сюрприз. Не вешай нос, Чупс, тебе понравится!”

Жива! Не бросила, просто умудрилась потерять телефон и, видимо, упасть на льду.

– Аля-я! – уронив голову на руки, я не знал, смеяться мне или плакать. Голова кружилась от волны облегчения. Хотелось вскочить и куда-то бежать, но бежать было некуда. Адреса эта чертовка не сообщила, что логично – только паломничества всяких уродов ей и не хватало. Номера телефона тоже нет, хотя вопрос, а успела ли она восстановить прошлый или получить новый. И вообще, что задумала эта чертовка и что значит “проверяй коврик”, если у меня и коврика-то нет?!

Ну, Белка!

Судя по всему, мне нужно сейчас расслабиться и просто немного подождать. Если Алька написала, что она раненый боец, то, скорее всего, возможности приехать у нее попросту нет. И как бы мне ни хотелось быть рядом и самому убедиться, что с ней все в порядке… Отношения – это прежде всего доверие, не так ли?

Ожидание весточки от Белки затянулось на целых четыре дня. Не то чтобы я не выходил из квартиры все это время, нет, конечно. Жизнь продолжается и у меня было чем заняться, кроме как изображать из себя трех девиц под окном в одном своем лице. Первое, что я сделал, это поехал и купил несчастный коврик для ног с изображением застрявшего в трубе Санты. Новый год же скоро, так почему бы и нет.

Вторым моим важным делом было приобретение елки. Красивой, пушистой, но искусственной. Не очень мне хотелось выкидывать потом засохшее дерево. Банальная лень возиться с выносом ели из квартиры. В прошлом году печально-желтый ствол без единой иголки я вытащил порубленным на части к Восьмому марта. Вместе с напрочь испорченным ножом для мяса. На кой черт мне вообще приспичило ставить елку? Поэтому в этот раз я решил купить нечто сказочно-прекрасное, а главное, не требующее к себе повышенного внимания. Достал – помыл – поставил – надоело – убрал. Идеально!

Как выяснилось, к елке нужны были и игрушки, не то чтобы у меня их не было, но мне не нравилось, как они смотрятся. Третьим важным делом… Ну тут все ясно как день.

Суета предновогодних приготовлений позволила мне отвлечься от мыслей о Белке и ожидания весточки от нее же. В подарок Альке был куплен браслет для подвесок и первые две подвески в виде конфеты на палочке и бельчонка. Пришлось объехать не один магазин, пока не нашел то, что мне нужно было. Хотелось сделать не просто подарок, а со смыслом. Идея была в том, чтобы на каждое памятное событие наших отношений покупать небольшой шарм – именно так их называли продавцы в ювелирках, чтобы сохранить нашу историю. Моя бы воля, я бы еще и зуб купил, и кота, и, возможно, маленький серебряный ретроавтомобиль, но лучше, если все это мы сделаем вместе с Алькой.

Съездить в свой гараж, купить подарки друзьям и их вторым половинкам. Даже Юльке Череповец достанется небольшой сюрприз – цепочка с кулоном в виде боксерских перчаток. Возможно, Стас мне голову открутит, но я больше чем уверен, что друг уже крепко попался на крючок отношений, правда, пока сам об этом не знает. А игнорировать девушку, которая смогла заинтересовать этого непробиваемого на эмоции мужика, я просто не мог. Ульке купил абонемент на посещение салона красоты, пусть девчонка расслабится и отдохнет от Ромыча, Глебу с Анькой тоже припас пару безделушек, главное, решить: отправлять курьерской службой в Самару или отложить до того времени, когда эти двое снова приедут в Белокаменную. Пообщался с папой, в этот раз спокойно и без скандалов. Кажется, мой старик наконец-то понял, что его сын вырос, а он перегибает палку. Не скажу, что мы неожиданно начали понимать друг друга, но, по крайней мере, обошлось без попыток давления и очередных нравоучений. Уже радует. В общем, ждать я не умею, еще немного и я, наверное, принялся бы