— О! — постанывал самый ленивый писатель Америки. — Я всегда знал, что у тебя замечательные руки. Чуть ниже…

Дин Пол тут же остановился.

— Хорош, Финн. Все. — И вытер руки о полотенце. Финн рассмеялся:

— Боже, как ты суров и прямолинеен! Это просто смешно. Ну скажи, что ты хотя бы однажды мастурбировал вместе с приятелем. Это признание оставит гебя гетеросексуальным, но хотя бы сделает человечным.

Подобная мысль вызвала у Дина Пола почти отвращение.

— Нет, никогда.

— Даже в школе?

— Нет!

— Знаешь, что забавно? — Финн поднялся, пристально разглядывая Дина Пола. — Я не могу назвать тебя даже метросексуалом. — Он обратил внимание: а его руки. — Когда ты последний раз делал маникюр?

— Вообще никогда не делал. По мне, это напрасная трата времени и денег.

— Тем не менее ногти у тебя великолепны. Это угнетает.

В голосе Дина Пола появились умоляющие интонации.

— Мы можем поговорить о Ларе?

— Полагаю, да.

— Она правда сказала, что у нее с Хоакином был лучший в ее жизни секс?

— Ты же знаешь Лару, — вздохнул Финн. — Она никогда не произнесет подобного вслух. Я просто сделал определенные выводы из ее намеков. — Он задумчиво помолчал. — А почему вдруг это тебя так беспокоит? Ты не спешил звонить мне, когда она страдала из-за того маниакально-депрессивного теннисиста Гарретта.

— Хоакин Круз — подлец, — жестко сказал Дин Пол.

— Почему? Только потому, что он трахался одновременно с двумя сестричками Кометани, а ты нет?

Не обращая внимания на ехидный вопрос Финна, Дин Пол продолжал настаивать на своем:

— Я слышал о нем от других парней на благотворительных матчах по поло. У него есть приятель в Сан-Антонио — Эдди Аззар. Тоже игрок в поло. Эти двое затеяли соревнование: кто из них переспит с большим количеством известных женщин. Они назвали это «Клуб знаменитых кисок».

Финн встал. Он снял очки и посмотрел Дину Полу прямо в глаза:

— Ты серьезно?

Тот сурово кивнул:

— Они забавляются подобным образом везде, где проводятся матчи — в Буэнос-Айресе, Сотогранде, Санта-Барбаре… Хэмптоне. Я слышал, что существует веб-сайт с текущим счетом игры, списком всех женщин, журналом, откровенными фото, но не могу найти его в сети.

— Ты рассказал ей об этом?

— Пытался, но она не желает ничего слышать от меня. Я надеялся, что ты сможешь поговорить с ней.

Финн забеспокоился:

— Попробую. Хотя Лара всерьез втюрилась в этого парня. Знаешь, она даже отменила сегодня ленч со мной. Думаю, из-за свидания с ним. Я два часа звонил ей на сотовый, но никто не брал трубку. Это в середине-то рабочего дня? Совсем на нее не похоже. Надеюсь, мы сможем найти этот сайт. Не хочу видеть ее унижение, но она должна знать правду.

Дин Пол встал и потянулся за своей рубашкой.

— Сделай это для меня. Идет?

Финн кивнул, напряженно думая о чем-то. Уже уходя, Дин Пол бросил:

— Все было очень мило, Финн. И мне чертовски понравился твой совет насчет сегодняшней презентации. Думаю, я ему последую.

Он подмигнул и направился к лифту. Уже там он нашел в записной книжке номер телефона Дженнифер Голдблюм и тут же позвонил. Она отозвалась немедленно.

— Угадай, кто это?

Он почувствовал, как она улыбается на другом конце линии.

— Мой новый корреспондент! Слышала, что ты вернулся из Греции раньше, чем рассчитывал. С ума сошел? Я умираю от желания оказаться там прямо сейчас.

— Да-а, но порой у нас нет выбора.

Дженнифер замялась:

— Знаешь, мы делали материал об этой истории с твоими фото. Но мы были вынуждены. Это очень важно. Но мы постарались свести комментарии к минимуму.

— Эй, «Голливуд в прямом эфире» — профессиональная программа. Я все прекрасно понимаю. Но для разнообразия я готов стать в этой истории не объектом внимания, а журналистом. Что ты думаешь насчет того, чтобы я начал работать?

— Звучит отлично! — радостно воскликнула Дженнифер. — Когда?

— Сегодня вечером. Я хочу сделать репортаж о презентации книги Джейка Джеймса.

Дженнифер помолчала.

— Ты ведь шутишь, правда?

— Я чертовски серьезен. Почему бы мне не выйти на большую дорогу?

— Так, этот материал поручен Брук, — размышляла вслух Дженнифер, — Биззи Грузарт предоставила нам эксклюзивные права. У нас будет съемочная группа. Дай мне пять минут, чтобы все уладить. — Она повесила трубку и перезвонила уже через пару минут. — Все устроилось. Я встречу тебя в ресторане в восемь часов.

Из «Сохо-Хаус» Дин Пол отправился в свою квартиру неподалеку от Пятой авеню. В его распоряжении был весь верхний этаж — более четырех тысяч квадратных футов. Вид на все стороны света, восхитительное естественное освещение. Два камина, необработанные кирпичные стены, две с половиной ванные комнаты и четыре спальни. Не место — полный улет. К стильному металлическому холодильнику была прилеплена записка. Эспен ушла на встречу с Брайаном, своим менеджером. Затем она собиралась потусоваться с бывшими участниками «Реального мира». Ему не стоит ее дожидаться.

Дин Пол и не собирался. Он знал, что она, вероятно, будет танцевать на столе а-ля Тара Рейд и явится под утро, едва держась на ногах. Но то, что она совещается с Брайаном, обеспокоило его. Брайан, кроме всего прочего, хотел, чтобы она участвовала в шоу в Лас-Вегасе, а Эспен была достаточно отчаянной девушкой, чтобы согласиться. Хотя бы для того, чтобы доказать собственному супругу, что она все еще пользуется успехом.

На автоответчике было оставлено сообщение от матери. Звонок ей он решил отложить до завтра. Великая герцогиня София Миллс может подождать. Он встречался с родителями сегодня утром за завтраком в отеле «Ритц-Карлтон» к югу от Центрального парка. Сами они жили неподалеку, в роскошной квартире из десяти комнат, что позволяло им пользоваться всеми удобствами близлежащих отелей, вплоть до обслуживания на дому.

Это была маменькина идея — почтить издательские дома своим царственным визитом. Своего рода способ заявить: «Не смейте принимать предложения об издании этой гадкой книжонки о моем сыне!» Она умудрилась устроить целый спектакль, рассказывая, каких физических и эмоциональных усилий ей это стоило: как она устала, как ужасны некоторые редакторы, как ей неприятен новый молодой агент, занявший место прежнего.

Дин Пол внимательно ее выслушал и, выбрав удобный момент, принес сдержанные извинения по поводу всей этой омерзительной истории. Но он прекрасно понимал, что не стоит принимать мамочкины страдания за чистую монету. София Миллс мечтала вновь появиться на публике и услышать, как она прекрасна. И связанный с ним маленький скандал стал тем импульсом, который возродил интерес к ее мемуарам, обещаемым уже в течение двух десятилетий. Вместо того чтобы язвить, ей следовало бы поблагодарить сына за то, что тот продемонстрировал миру свою задницу и практически сунул пенис в объектив камеры Бейб.