Молоканов завел иномарку и поехал по проспекту в сторону Северного микрорайона. На улицу Правобережную, где и проживала еще ничего не знавшая о трагедии семья Андрея Куприянова.

Чечня, окрестности Ак-Мартана

Крики сзади начали понемногу ослабевать. Попавшие под осколки боевики уничтоженных Саммада и Хамида, видимо, прекратили преследование. Или срочно проводят перегруппировку оставшихся невредимыми бандитов. В лесу также оказаться могли, все же деревья неплохая защита от гранат. Офицеры продолжили отход, обоснованно предполагая, что впереди их еще ждут сюрпризы.

И они действительно готовились на западной оконечности селения. Али Такоев, услышав мощный взрыв в массиве, долгим эхом укатившийся в горы, а затем приближающуюся стрельбу, понял: лагерь Саммада подвергся нападению. Одно было непонятно подельнику покойного уже Костыля: кто нанес этот удар. В принципе, кто бы его ни нанес, он не мог составлять крупных сил. Потому что такие силы незамеченными к лагерю подойти просто не смогли бы. Да неоткуда было здесь взяться крупным силам. Значит, действовало всего несколько диверсантов, высаженных с «вертушки» недалеко от Ак-Мартана и вышедших к селению либо по одному, либо обойдя селение и зайдя в лагерь Саммада с фланга. Но опять возникал вопрос: кто эти диверсанты? Если федералы знали о месте расположения базы Костыля, то почему не нанесли по нему удар дальнобойной артиллерии? Или не навели на лагерь проклятые вертолеты огневой поддержки? Зачем рисковали малочисленной группой? А может, это не федералы, а кто-то другой? Саммад насолил в Чечне многим, в том числе и некоторым весьма уважаемым людям. Но и те не стали бы засылать сюда малочисленную группу. Да и не мог никто из них знать, что Саммад, гонимый русскими, не ушел в Грузию, а вернулся, осев на время в лагере у Ак-Мартана! Или все же кто-то узнал? Но какой смысл гадать? Те, кто атаковал лагерь, судя по более глухим разрывам, что указывало на применение обычных гранат, отходили вниз по ручью. А ручей выводил как раз к западной оконечности селения. Понятно, что неизвестные диверсанты в сам Ак-Мартан не пойдут. Следовательно, их направление – высота северного лесного массива. Только там они смогут почувствовать себя в относительной безопасности. Точнее, смогли бы, если бы не Али и не Рамзан, друг брата, сообщивший, что он отходит от Грозного тем же лесным массивом. Нападавшие не могли знать, раз ничего не предприняли против селения, что в Ак-Мартане у Али пятьдесят верных бойцов. И у Рамзана, который блуждал пока где-то в лесу, тоже штыков тридцать.

Али объявил сбор своей местной банде. Мужчины Ак-Мартана собрались перед мечетью. Такоев приказал им выйти за пределы селения и на западной оконечности, вдоль грунтовой, каменистой дороги организовать заслон для встречи чужаков, посмевших напасть на самого Саммада. Боевики выполнили приказ местного начальника и блокировали проход из одного лесного массива в другой по окраине селения, что, впрочем, еще до акции просчитали спецы. Сам же главарь банды с двумя верными людьми поднялся на склон, где за кустами устроил позицию наблюдения. Осмотр местности через бинокль ничего ему не дал. Али не заметил ни противника, ни людей Саммада, которые должны были вцепиться в нападавших. Над противоположным лесом, до самого перевала лишь клубы дыма местами. И сильный дым у скалы. Да, видимо, лагерь Саммада хорошо обработали эти неизвестные. Скорей всего, сумели подорвать склад боеприпасов, отчего загорелся блиндаж. Интересно, сам Костыль и Хамид живы? А может, диверсанты и их?.. Это было бы неплохо. Касса Саммада по-прежнему хранилась в доме Али. А в кассе, в кейсе, наверняка не одна сотня тысяч американских долларов. О кассе знали трое: сам Саммад, Хамид, который и оставил ее, когда забирал лошадей, да он, хозяин селения, Али Такоев. Если Саммада и Хамида завалили, то… деньги останутся у Али! Это было бы хорошо. А не пропустить ли неизвестных и атаковать не диверсантов, а остатки отряда Саммада с выходом в его лагерь? Там, если арабы живы, и добить их? Нет! Сначала надо разобраться с неизвестными. А потом… потом можно подумать о лагере. Все равно идти туда, хоронить братьев по вере. А неизвестных надо убить. Живыми такие люди не сдаются, поэтому и пробовать не стоит пленить их. И себя подорвут, и тех, кто приблизится к ним. А вот спрятать их трупы так, чтобы ни один шакал не нашел, надо непременно. Сбросить в каньон, надежнее места для захоронения не придумаешь. А самому после всего успокоить людей и вести себя как ни в чем не бывало, оповестив районные власти о боестолкновении неизвестных отрядов в лесу у перевала и у селения. Пусть приезжают, разбираются. Свои ничего лишнего не скажут. Али всегда выказывал нейтралитет, фиктивно сотрудничая с властью неверных. Все пройдет. И тогда можно будет достать заветный кейс и пересчитать деньги. Сколько в нем? Триста тысяч? Пятьсот? Миллион? Эх, вот если бы миллион. Тогда Али уехал бы в Пакистан! На такие деньги он бы там развернулся. Гарем завел бы. Дело открыл. Там не здесь. Там хорошо. Здесь – война и нищета. Две жены, да только надоели они Али. Стары уже, а молодую взять негде. Нет в Ак-Мартане такой, какую хотел похотливый чечен. В Грозном есть красавицы. Но в Грозном и женихи побогаче какого-то Али, спустившегося с гор. А с деньгами он сразу станет человеком, на которого все будут смотреть снизу вверх. Детей он заберет, дети, как и родители, – святое, а жены? Их он оставит здесь. В том же каньоне. Мечтая о такой привлекательной жизни, Али поднялся почти на середину склона и остановился недалеко от того места, где останавливались капитан Лазаренко с прапорщиком Рыжовым, уже зная о намерениях Такоева. Телохранители Али, а попросту два здоровых бездельника, которые не хотели работать и прибились к Такоеву, встали за спиной хозяина. Такоев с удовольствием отметил, как внизу быстро и организованно занимают оборону его люди. Именно ЕГО люди. Они выполняют его указания, слушаются во всем. Он хозяин, и этим все сказано. Местные ополченцы, если можно так назвать боевиков Али, весьма профессионально заняли оборону вдоль грунтовки. Кое-кто даже маскировку применил. Заслон выставлен сильный. Неизвестным сквозь него не пройти, будь они хоть трижды профессионалы. Али ждал появления этих неизвестных.

А Лазаренко с Рыжовым в это время вышли к месту, где ручей сливался с руслом арыка, меняя направление, и уходил к Ак-Мартану.

Капитан остановился. Взглянул на Рыжова:

– Давай, Рыжий, к кустам, выгляни аккуратно на околицу этого аула, посмотри, что там у подножия нашего холма?

Прапорщик усмехнулся:

– Сто против одного, там линия обороны чабанов Али!

– Иди, посмотри, а я взгляну на проход к переулку.

Рыжов прошел к кустам.

Несостоявшееся пари он выиграл. Вдоль грунтовки тыквами виднелись головные уборы местных абреков. Вернулся на исходную. Капитан находился восточнее. Прапорщик подошел к нему:

– У подножия полный порядок и полный комплект гвардейцев Али!

Капитан кивнул:

– Ясно! И здесь порядок. Вот только одно смущает, от кустов до переулка открытый участок местности, видимый с грунтовки. Боевики внимательно смотрят на лес, но как бы мы ни старались незаметно проскочить в аул, не сможем. Пулю, может, и не поймаем, но замечены будем однозначно. Что означает, нас из селения не выпустят.