прозевать было очень сложно...И, в общем-то, увернуться от удара твари так и не получилось. Вздыбившаяся у самой кромки берега волна, состоящая из десятков литров воды, обрушилась подобно падающему с высоты матрасу, удар вышел вроде и почти не болезненным, но мощным и почти неудержимым, справиться с мигом образовавшейся у тела инерцией не было ну никакой возможности, и полученный импульс толкал добычу прямо в объятия обладающего врожденными способностями к гидромантии гигантского пресноводного краба. Рухнул в итоге почти к самым ногам монстра, что уже перестал изображать из себя неподвижный валун и теперь величественно поднимался из песка на многочисленных ногах, похожих на кое-как спаянные друг с другом обросшие мхом ржавые трубы. Показавшаяся из-под слоя песка морда исполинского членистоногого была ужасна, а уж как воняло тухлятиной у него изо рта, представляющего из себя набор из нескольких пар обращенных друг к другу острых терок! Но куда страшнее смрада, исходящего изнутри чудовища, была его гипертрофированная правая клешня, по размерам и массе почти эквивалентная всей остальной туше омерзительного отродья. Напоминающее половинки зазубренных хитиновых ножниц оружие потянулось в мою сторону, и в нем без сомнения хватило бы мощи, чтобы перекусить человеческое тело пополам...Но крепко сжатая в руке палка успела раньше и с размаху опустилась на кончик внутренней поверхности клешни.

С оглушительно громким щелчком две половинки ужасающего оружия рванули навстречу друг другу на такой скорости, что глаз просто не успевал за ними уследить. Ту часть палки, что оказалась внутри сомкнувшейся клешни, даже не разбило в щепки, а моментально перетерло в пыль, брызнувшую во все стороны струйками, похожими на дым! Сила хватки гигантского пресноводного краба была ужасающей! Давление, которое могло развить его главное оружие, могло бы посоперничать с показателями хорошего промышленного пресса! И конечность, обладающую столь впечатляющей дурной мощью, я обхватил обеими руками, крепко прижимая друг к другу половинки хитиновых ножниц, не особо уступающих размером всему моему телу.

- Видите! Это не так уж и сложно! – Заорал я, осторожно перехватывая отчаянно задергавшуюся конечность гигантского краба так, чтобы держать удобнее было. Сообразившее, что происходит чего-то не то громадное членистоногое попятилось назад, пытаясь высвободить застрявшую часть себя, но тому, кто хоть пару раз в своей жизни пытался танцевать или драться не стоило никаких проблем сделать пару шагов вслед за партнером, оставаясь в целом на той же дистанции. – Стоит врезать как следует чем-нибудь по внутренней стороне клешни, и она тут же захлопывается! У этих тварей рефлекс такой! И в их единственной рабочей лапке столько мышц, предназначенных для сверхбыстрого сжатия, что для механизмов раскрытия лапы места уже почти не осталось! Тут не то, что пяти баллов в силе хватит, четверка справится!

Со стороны зрителей, которые должны были наблюдать за мной и учиться, раздались не крики одобрения или иные знаки поддержки, а обреченные стоны, чертыхания, невнятные призывы к мамочке, которая если и попала в Тренировочный Лагерь, то точно находилась не в этом месте, и одна вполне отчетливая фраза: «Пиздец! Мало того, что угодила в рабство, так и в качестве хозяина достался чертов псих!». Нестройная толпа спасенных из подвалов гильдии работорговцев землян, слегка разбавленных горсткой коренных обитателей Бесконечной Вечной Империи, явно находилась в весьма подавленном состоянии и была настроена пессимистично. То ли пугала их перспектива проделать нечто подобное самостоятельно, то ли угнетали тонкие полоски кожи, опоясывающие шеи. Если бы я указал на них специальным жезлом, сейчас болтающимся в кобуре на моем поясе, то эта убогая поделка, которую даже артефактом назвать бы постеснялись любые более-менее грамотные чародеи, стала бы сжиматься и быстро задушила человека. И если бы они удалились слишком далеко от носителя контролирующей побрякушки, случилось бы тоже самое. Даже Изабелла хмурилась, сердито поджимала губки и не слишком-то радовалась тому, что огромный страшный монстр внезапно для себя превратился в беспомощную добычу, которую мы скоро разделаем ради красивого крепкого панциря, нежного вкусного мяса и парочки дорогостоящих волшебных ингредиентов. Видимо, сильно шокировал испанку тот факт, что её друзей и прочих попавших в переплет соотечественников я купил...И не освободил ни прямо на пороге гильдии работорговцев, ни когда мы вышли за пределы Серого Оплота. Нет, в конечном итоге это, конечно же, произойдет. Говорил об этом всем и каждому, причем далеко не один раз, но похоже у меня все-таки не получилось достаточно убедительно доказать окружающим свою точку зрения и заверить их в том, что люди, попавшие в плен, сначала должны компенсировать затраты, с которыми было связано их спасение, и только лишь после этого могут распоряжаться своим временем и судьбой так, как им вздумается.

Левая клешня краба, бывшая в разы меньше правой и предназначенная не для охоты, а для того, чтобы отправлять в рот кусочки уже пойманной добычи или чистить морду твари от прилипшего к ней мусора, уперлась в мою грудь. И если бы я не носил первоклассной брони, сделанной крайне жадным и хитрожопым, но знающим свое дело гномом, то она бы могла меня... Расцарапать. И только. А вот толстый плотный свитер или какую-нибудь кожаную куртку парочке слабеньких хитиновых коготков было не одолеть. Пасть одного из самых страшных хищников этой реки тоже угрозы не представляла. Ну, если не совать туда пальцы или руки. Терки, измельчающие пойманную добычу до состояния кашицы, были остры и сильны, но для укусов они попросту не годились.

- Почему он не колдует? – Спросила Изабелла, осторожно подходя ко мне и занося для удара копье. Длинная палка и железный наконечник, ничего лишнего. Просто, дешево и эффективно...Ну, достаточно эффективно. Не то, чтобы я больше не доверил бы ей арбалет, почему нет, когда испанка проверена в бою, мой новенький доспех, скорее всего, выдержит выстрел в спину, а наконец-то начавший работать именно по специальности телохранитель без тени сомнения отрежет девушке голову, если она решит сотворить большую глупость. – Эта тварь ведь умеет управлять водой!

- Умеет. Но не очень хорошо. Плюс элементальных чар, использующих уже имеющуюся стихию, заключается в их относительной простоте, а минус в высоком энергопотреблении. Мозгов на более сложное волшебство этим пресноводным крабам не хватает, и больше чем на один-два раза таким как он запала обычно не хватает тоже, - монстр еще немного потанцевал вместе со мной на буксире туда-сюда, а потом направился к воде. Не то вспомнил, что обитатели суши в большинстве своем там дышать не умеют и потому в молодости именно в мокрой стихии этот живой