Слуга исчез.

Джулиана поправила волосы перед зеркалом и оглядела себя. В таком наряде гостей не принимают. На ней было обычное рабочее платье из коричневого поплина с минимумом отделки. Правда, у ее портнихи из Эдинбурга любые платья, даже такие, выходили прелестными и изящными.

«Пусть принимают нас такими, какие мы есть», – раздраженно подумала Джулиана, идя к комнате для завтраков через хаос, творившийся в доме.

При появлении Джулианы дамы поднялись, приветствуя ее. Они оглядели ее наряд, переглянулись, и их лица застыли.

– Прошу прощения за пыль и шум, – слегка покраснела Джулиана. – У нас работают строители, как вы сами видите.

Дамы уселись, восклицая, что по-другому и быть не может, что в столовой просто прелестно, что вид отсюда прекрасный и здесь будет настоящий рай, когда работы закончатся. Пока они болтали, в комнату проскользнул Махиндар, выставил на стол чайный сервиз, тот, который подарила Эйнсли, и трехъярусную горку с крошечными кексами и птифурами.

Джулиана разлила чай по чашкам.

– Мне кажется странным, что ваш муж привез с собой слуг из Индии, – сказала миссис Далримпл, принимая чашку и выбирая кекс. – Конечно, там приходилось их терпеть. Но сейчас мне нравятся слуги-шотландцы. Индийцы еле-еле передвигают ногами, и большинство из них откровенные воры. Это выводит из себя.

Джулиана глянула на Махиндара, который стоял с отсутствующим видом.

– Среди моих слуг воров нет, – сказала она. – Они прекрасные люди.

– Попомните мое слово, им нельзя доверять. – Миссис Далримпл взмахнула рукой с кексом. – И о чем только думает мистер Макбрайд, не понимаю. Индусы считают противоестественным готовить убоину, можете себе представить, миссис Терелл? Они вообще не едят мяса.

– Махиндар не индус, – заметила Джулиана. – Он сикх.

Миссис Далримпл пожала плечами.

– Это еще хуже. Они такие кровожадные.

– Я ни в коей мере не считаю его кровожадным, – сказала Джулиана. – Кстати, он прекрасно говорит по-английски. – Она послала миссис Далримпл многозначительный взгляд.

Та пропустила ее слова мимо ушей, потому что как раз в эту минуту откусила от своего кекса и принялась жевать. Неожиданно у нее на лице появилось странное выражение, и она закашлялась.

– Боже, помоги нам. Он нас отравил!

Махиндар удивленно вытаращился на нее. Миссис Терелл, которая рассматривала вид из окна и не обращала на них внимания, обернулась. Джулиана протянула миссис Далримпл салфетку и постаралась не отпрянуть от отвращения, когда та выплюнула пережеванный кекс.

– Это яд, – проскрежетала миссис Далримпл. – Немедленно пошлите за констеблем.

– Чушь! – Джулиана взяла кекс с горки и откусила. Аромат был неожиданным, но она его узнала. – Это корица, кардамон и немного черного перца. Какая прелесть! Передайте спасибо вашей жене, Махиндар. – Она улыбнулась, постаравшись донести до него мысль, что, если он хочет остаться в здравом уме, ему пора уносить ноги.

Слуга вежливо поклонился.

– Благодарю вас, хозяйка. – Сохраняя полное достоинство, он повернулся и вышел, не проронив ни слова.

– Теперь вы поняли, что я имела в виду, когда говорила о том, что они едва передвигают ноги? – взвилась миссис Далримпл. – И положить перец в кексы. Какая глупость! Просто испечь – это не для них.

– Миссис Далримпл, – Джулиана решила больше не сдерживаться. – если вы пришли сюда, чтобы оскорблять моих слуг и ругать еду, я буду вынуждена попросить вас уйти.

– Мне прекрасно известно, зачем я пришла, – огрызнулась миссис Далримпл.

Ее подруга кивнула.

– Мы здесь для того, чтобы объявить вам еще одно предупреждение, и все, дорогая миссис Макбрайд.

Миссис Терелл было примерно лет тридцать пять, но выглядела она на все пятьдесят. Лицо оплывшее. Волосы начали седеть. Она явно принадлежала к тем женщинам, которые скорее умрут, но не закрасят седые пряди. На ней было платье, хорошо сшитое и из дорогой материи, однако простенькое. Даже не простенькое, а мучительно и хвастливо примитивное. Все ее существо словно кричало: «Мой муж богат, но я бережлива и никогда не навлеку на него позор… Не то что некоторые, те, что надевают дурацкие поплиновые платья, чтобы принять гостей».

– Еще одно предупреждение? – удивилась Джулиана. – Пожалуйста, объяснитесь.

– Миссис Далримпл дала телеграмму в Скотленд-Ярд, и началось расследование. Убийство – это серьезное преступление, миссис Макбрайд.

– Разумеется, – ледяным тоном ответила Джулиана. – Настолько серьезное, что его, вне всякого сомнения, необходимо доказать. Такие обвинения не выдвигают с бухты-барахты.

– Я не собираюсь действовать с бухты-барахты, – сказала миссис Далримпл. – Арчибальд был прекрасным молодым человеком. Муж относился к нему почти как к сыну. – Она быстро заморгала выцветшими голубыми глазами, хотя Джулиана так и не увидела ни слезинки. – Однажды мистер Стейси предупредил нас, что уезжает на плантацию к вашему мужу, чтобы посмотреть, как у него идут дела после перенесенных испытаний, а потом мы узнали, что мистер Стейси пропал, предположительно убит. Свидетель видел их вместе, а затем мистер Стейси исчез.

– Кто этот свидетель? – спросила Джулиана. – Я хочу поговорить с ним.

Миссис Далримпл хитро прищурилась.

– Я оставлю эту информацию при себе. Нам так посоветовали.

Джулиана почувствовала, как ее охватывает озноб, но не показала виду.

– Расследуйте что хотите. Только мой муж уверен, что мистер Стейси жив и здоров.

Миссис Далримпл подпрыгнула, чай пролился на блюдце.

– Жив? Может, он его воскресил?

Джулиана немного поколебалась.

– Щелкнув пальцами? Нет.

– Ну вот видите, – сказала мисс Далримпл. – Ваш муж убедил вас, что расстался в Индии с живым мистером Стейси. Однако мы с мужем собираемся доказать обратное.

– Она тверда, как гранит, моя дорогая, – обратилась к Джулиане миссис Терелл.

Джулиана выпрямилась, ее охватил гнев. Прошлой ночью, лежа одна в постели, она решила вручить свою судьбу Эллиоту. Да, иногда он вел себя как сумасшедший, но это не означало, что с ним на самом деле что-то не так.

Естественный страх, который охватил ее в присутствии миссис Далримпл, был связан с тем, что Эллиот не в себе и из-за этого мог ошибиться и принять кого-то еще за Стейси, прячущегося в лесу.

Но нет! Джулиана взвесила все аргументы, прежде чем прийти к заключению. Она останется рядом с Эллиотом. Она не станет вести себя как ее мать, которая унижала отца перед всеми и всякий раз, когда подворачивался удобный случай. Мать Джулианы – настоящая красавица – была безнадежно испорчена своей семьей и не соблюдала даже минимальных приличий перед родней Сент-Джона.