Когда Сид в 1968 году покинул группу, на Роджера легло бремя ответственности за написание большинства текстов наших песен. Дэвид и Рик по-прежнему сочиняли тексты лишь изредка – Рик однажды заметил, что «если бы слова выходили наружу как музыка и нам не приходилось делать больше ничего, тогда их было бы написано побольше». На «The Dark Side of the Moon» Роджер взял эту задачу на себя и справился с ней достойно: его слова обогатили альбом самыми открытыми и специфичными текстами, какие нам к тому времени удавались, – пусть даже впоследствии он порой высказывался о них пренебрежительно: мол, они «для старшеклассников». Впервые мы сочли, что будет уместно напечатать полные тексты песен на конверте альбома.

Обсуждение за кулисами в «Брайтон-Доум», январь 1972 года. Мы всегда воздерживались от предконцертных напутствий и послеконцертного разбора полетов, но в более поздние годы за кулисами неизменно наблюдали цветы в горшках и блюда с мясной нарезкой; до уровня, когда требуешь, чтобы из вазы орехов в разноцветной глазури убрали все коричневые, мы, впрочем, так и не доросли.

Ранняя концертная версия «Dark Side» была сделана за считаные недели. Первая проба композиций, уже под названием «Dark Side of the Moon, A Piece for Assorted Lunatics» (хотя временами мы колебались между ним и «Eclipse»), произошла в театре «Рейнбоу» в северном Лондоне, на протяжении четырех вечеров подряд в середине февраля 1972 года. Бывший кинотеатр «Рейнбоу» был английской версией «Авалона» или «Филлмора» в Сан-Франциско, и его затемненный зал с богатым, но обветшалым декором создавал весьма характерную обстановку, которая напоминала нам давние деньки в «Раундхаусе». Великим облегчением для Пита Уоттса и гастрольной бригады стала возможность установить аппаратуру один раз на все четыре концерта: к этому времени у нас уже было около девяти тонн оборудования в трех грузовиках, семь концертных колонок, новая система усиления, а также 28-канальный микшерный пульт с четырьмя квадрофоническими выводами. Приятно было наблюдать ежевечерний аншлаг: пары реклам в «Мелоди мейкер» хватило, чтобы билеты на все четыре шоу разлетелись.

В лондонском кинотеатре «Рейнбоу», февраль 1972 года: первое представление «The Dark Side of the Moon». К тому времени мы уже обзавелись звуковой системой на 36 0° и 28-канальным микшерным пультом, а для перевозок девяти тонн аппаратуры нанимали три грузовика.

Однако, хотя живая версия «Dark Side» была неплохо проработана, реальная запись альбома растянулась на весь 1972 год. Так уж получилось, что нас постоянно отвлекали не только наши гастрольные обязательства, но и целый набор других проектов: саундтрек к картине «Obscured by Clouds», выпуск нашего собственного фильма «Live at Pompeii» и несколько выступлений с «Марсельским национальным балетом» Ролана Пети. К счастью, альбом «Dark Side» оказался живуч, и все эти отвлекающие моменты его не сломили. Нас вовсе не подавлял такой объем работы, – напротив, он доказывал нам, что мы активные, профессиональные музыканты. После депрессии, с которой мы столкнулись при работе над «Atom Heart Mother», к нам вернулось воодушевление.

Первым нас отвлек «Obscured by Clouds». После успеха «More» мы согласились сделать еще один саундтрек для Барбета Шрёдера. Его новый фильм назывался «La vallée»[27], и в последнюю неделю февраля мы перебрались во Францию, чтобы записать музыку там. Фильм стал прямым следствием Лета Любви: рассказ о компании европейских хиппи, путешествующих в Новую Гвинею, переплетался с неким этнографическим репортажем о местном племени мапуга (один обозреватель провел параллель между этой как бы документалистикой и фильмом Роберта Флаэрти о людях с Арана, в котором снимался отец Стива О’Рурка).

На записи мы использовали тот же метод, что и при работе над «More». Отсматривая черновой монтаж, мы засекали время секундомерами и писали взаимосвязанные музыкальные настроения, которые в конце затухали, чтобы их потом можно было по необходимости монтировать наплывом. Стандартная структура рок-песни не требовалась: иногда одна идея раскручивалась на протяжении целого фрагмента, без всяких припевов и бриджей, а самая сырая и краткая версия порой ложилась как есть, без отдельных соло и прочих излишеств. Во вступительном эпизоде мне удалось опробовать пару электронных барабанов – самой первой разработки, не столь совершенной, как более поздние Pollard Syndrum, скорее похожей на электронные бонги.

Вся мощь основного состава футбольного клуба Pink Floyd – и чирлидеры – готовы к бою с командой группы Family в январе 1972 года на футбольном поле с искусственным покрытием поблизости от моего тогдашнего дома на Сент-Огастин-роуд в Кэмдене.

Второй ряд, слева направо: я, Роджер, Питер Уоттс, «Ливерпульский Бобби», Артур Макс, Дэвид, Сторм, Рик.

Первый ряд, слева направо: Уорик Маккриди, Падди Уоттс, неизвестная чирлидер, Джинджер Гилмор, жена Обри Пауэлла Гэй, Крис Адамсон, Джуди Уотерс, Тони Говард.

Артур Макс, единственный среди нас американец, не постигал правил футбола и вечно порывался потрогать мяч руками, поэтому его мы поставили на ворота. Была зафиксирована ничья 3:3, чему сильно поспособствовала речовка чирлидеров: «Наша команда кайфова и сильна, а команда Family обречена».

Такое свободное творчество было нашей сильной стороной, однако любоваться собой было некогда, потому что время порядком поджимало. У нас было всего две недели на запись саундтрека и очень мало времени впоследствии, чтобы превратить саундтрек в альбом. Теперь я поражаюсь, каким стройным он получился. Мы произвели на свет целый ряд песен, хотя, помнится, их названия были взяты с потолка, потому что на группу давила необходимость уложиться в график фильма.

Запись происходила в Strawberry Studios, базировавшейся в шато д’Эровиль, чуть к северу от Парижа, – поклонникам Элтона Джона оно известно как «Хонки-шато». Превосходная просторная загородная студия, однако, насколько я помню, местной природой мне удалось насладиться лишь в самый последний день. Мы заперлись в студии и принялись играть, а дописав саундтрек, отправились домой. Потом у нас вышел скандал с кинокомпанией, поэтому мы выпустили саундтрек под названием «Obscured by Clouds», а не «La vallée». Позднее мы с удовлетворением обнаружили, что фильм переименовали в «La vallée (Obscured by Clouds)», чтобы увязать его с нашим альбомом.