— Хорошо! Поговорю я с ней, — вздохнул де Шантайс. — Только ей на самом деле плевать. Ледира хотела отделаться от меня так же, как и я от неё.

— Ладно, разберёшься, — махнула рукой Амайя, — не маленький. А что было дальше?

На остальных курсах? Ты так и не рассказал.

Переводя взгляд с Рейна на императрицу, я чувствовала себя сторонним наблюдателем. Словно речь шла не обо мне. Но вот насчёт Ледиры всё становилось понятней. Я помню, как над ней смеялась Рилана на первом курсе и постоянно тыкала под нос газеты с новостями. Мне тогда было не до всех этих сплетен, потому я и не обратила никакого внимания. Но Рилану один раз выкинула из аудитории, когда она начала переходить черту. Одно дело разик посмеяться, другое — пытаться сделать из человека изгоя. Кстати, с тех пор мы начали общаться с Ледирой.

— На втором курсе, Кейти громко сообщила всем в коридоре, где собрался практически весь наш поток, что лучше умереть старой девой, чем иметь хоть какие-то отношения со мной, — вновь выдернул меня из размышлений Рейнод. — К слову, я стоял в тот момент за её спиной и собирался пригласить на свидание. Дамиан ещё долго припоминал мне тот день.

— Потрясающе! — прошептала Амайя. — А дальше?

— Да ничего дальше, — махнул рукой парень. — Я обиделся и захотел ей отомстить. Но вышло так, что Кейт оказалась не робкого десятка. Шипела на меня, плевалась ядом, заняла первое место в рейтинге академии. Я даже поверил, что она меня ненавидит. И можешь представить, как удивился, когда Кейт сама прошипела мне на ухо слова о любви. У меня чуть сердечный приступ не случился!

— А нечего было бегать от меня по всей академии, — раздражённо пробурчала я. — Выпил бы сразу зелье и всё. Но тебе же захотелось мести. Ну, отомстил. Доволен?

Мне стало обидно. Все эти годы я видела ситуацию в несколько ином свете. Мне казалось, что де Шантайс высокомерный аристократ, который даже слова цедит сквозь зубы. А он говорит, что собирался пригласить на свидание. Ведь я помню ту свою фразу про старую деву. Тогда Рилана в очередной раз попыталась оскорбить Ледиру. И заявила, что у де Шантайса отличный вкус, раз уж он так быстро разобрался с девушкой.

Ну, я и не сдержалась, поскольку как раз перед этим услышала сплетню, что Рейнод собирается пригласить на бал Рилану. Потому и выпалила ту фразу. Как-то неудобно получилось. Обидела парня просто так. Эх. Но уже поздно мучиться совестью. Рейн мне сполна отомстил своими вечными шуточками и придирками.

— Какая прелесть, — рассмеялась Амайя. — Но в храм Дионаи вам всё равно придётся пойти.

— Да не пойду я с ним ни в какой храм! — выдержка покинула меня. — Он будущий герцог, придворный маг. Я будущая верховная жрица и собираюсь вернуться домой после окончания академии. Понимаете?

В гостиной воцарилась тишина. Губы Рейнода сжались в тонкую полоску, и он о чём-то очень серьёзно задумался. Императрица невесело усмехнулась и с грустью посмотрела на нас обоих. Я просто сидела и разглядывала свои руки, потому что на душе было паршиво. На самом деле это не так сложно принять все ухаживания Рейнода. Он мне действительно нравится и даже больше, чем просто нравится. У меня дыхание перехватывает при взгляде на парня, а сердце практически останавливается на миг, чтобы начать биться вдвое быстрее.

Только я не сказала ни одного слова лжи. И пусть Рейн подумает хорошенько, чем ему грозят наши отношения. Потому что служение богине, это нечто большее, чем служба у императора. Я вздохнула и задумалась, что эти два дня были неимоверно трудные, а ведь день ещё не закончился. Что принесёт мне сегодняшний вечер? Надеюсь, больше не будет смертей и людей, которые пытаются меня убить.

Перед глазами вновь отчего-то всплыл образ Грегори, который подбивал меня на побег. Затем словно наяву я увидела Грега, который лежал, уткнувшись лицом в каменный пол пещеры, и не дышал. А следом я вдруг вспомнила незнакомца в столовой, его взгляд и брошенную мне фразу. Ведь мне показалось, что тот мужчина очень похож на Грегори?

Не внешне, а жестами, интонациями. Показалось, да?

Я бы и дальше сидела с отрешённым видом, размышляя над всеми событиями и странностями, но в этот момент нас пригласили за стол. Поднявшись с дивана, я направилась в столовую вслед за императрицей, радуясь, что не придётся и дальше развивать эту тему.

Рейнод де Шантайс

Кейт быстро заглотила пищу и сбежала из-за стола. На самом деле, я хотел поступить также. Все эти натянутые улыбки и фразы о погоде меня неимоверно напрягали. Но как только мы остались с Колючкой одни за столом, она махнула рукой, приказывая всем слугам выйти. Во взгляде Амайи промелькнула жалость по отношению ко мне, потому я скривился. Меньше всего мне хотелось бы вызывать, у кого бы то ни было, именно это чувство. Отложив приборы, девушка тихо поинтересовалась:

— И что ты собираешься делать?

— Не знаю. Впервые в жизни не вижу никакого выхода, — выдохнул я.

— Тебя огорчили планы Катрин по возвращению домой или... — начала осторожно подбирая слова, говорить девушка и я её перебил.

— Я не идиот, Колючка, — в моём голосе звенело отчаяние, — она маг холода! Сколько мы проживём вместе, лет двести? А дальше что? Ведь я умру, и оставлю Кейти в одиночестве. Понимаешь, идти к богине с просьбой благословить союз двух обычных магов, это одно. Но идти за вечным благословением для таких, как вы... Кейт навсегда будет привязана только ко мне, даже после моей смерти.

Откинувшись на спинку стула, я прикрыл глаза. Было очень тяжело осознавать всё это. Но ещё тяжелее, что Катрин этого не знала и не понимала. И я чувствовал себя мерзавцем, который обрекает девушку на страдания. Может я не образец добродетели, но и гадом не являюсь. В голову вновь пришла мысль, что лучше оставить Кейт в покое.

— Знаешь, Рейн, ещё минуту назад я бы посоветовала тебе отправить её на острова, — вдруг тихо произнесла Амайя. — Но сейчас поддержу Эринора. Борись. Заставь Кейт понять, что она тебя любит.

Я открыл глаза и удивлённо посмотрел на Колючку. От кого не ожидал такого напутствия, так это от неё. Однажды она первая мне сказала, чтобы я смирился и забыл Катрин. Интересно, что же изменилось? Видимо на моём лице всё было написано чёрным по белому, потому что девушка рассмеялась.

— Не стоит так удивляться, де Шантайс, — фыркнула она. — За все четыре года, я впервые от тебя услышала, что ты действительно любишь Кейт. До этого ты страдал и жаловался, как тебе плохо. Только на моей памяти, ни разу не произнёс, что хочешь сделать счастливой её. И ты уж извини, но я женщина, потому и не могла посоветовать бороться, чтобы ты сделал несчастной другую женщину. Женскую солидарность никто не отменял.

— Другими словами, ты считаешь, что я должен обречь Катрин на долгие столетия страданий, после моей смерти? — мои губы искривила ироничная усмешка.

Колючка вдруг прекратила улыбаться и задумчиво произнесла: