Записная телефонная книжка оказалась чистой: ни сообщений, ни фотографий. Но вот начиная с одиннадцати вечера ему звонили с одного и того же номера много раз.

– Двадцать четыре пропущенных? – присвистнул полковник, когда Назаров ему доложил. – Добро, дам команду на отслеживание абонента. А ты там покрутись еще.

Он опросил жильцов близлежащего дома, стоявшего торцом к дому Маши. Никто, разумеется, ничего не видел. В это время собачников мало. Тусовщиков с бутылками жильцы сумели разогнать еще пару лет назад, натравив на них общественность и участкового. Двор к десяти часам вечера по обыкновению пустеет. А вот утром наоборот: на работу народ спешит, и дворники, и собачники на месте. Оживленно, одним словом. Потому и пролежал убитый Харламов всю ночь, никем не замеченный. Смерть наступила до полуночи, так предварительно заключил эксперт. А утром его нашел один из жильцов, выгуливавший своего мопса.

Странно как: труп Насти Глебовой обнаружен был собакой, и труп Харламова тоже.

– Это потому, что я раньше всех выхожу, – похвастался хозяин мопса. – После меня, минут через десять, уже трое появляются со своими псами. Дворничиха еще через полчаса. Я первый его увидел!

Что он здесь забыл? Зачем Харламов явился во двор, где живет Мария Степанова? Следил за ней? Хотел о чем-то предупредить? Встречался со своим работодателем, он же любовник Маши? Но вчера его у нее не было, потому что там был Назаров. И ушел ближе к часу ночи. При нем к ней никто не приходил, никто не звонил.

Но она утверждала, что слышала за спиной чьи-то шаги, когда возвращалась из магазина. Может, Харламов шел за ней? Зачем? Хотел забрать деньги, о краже которых ничего не знал? Или выполнял поручение хозяина – следил за ней?

Все сходилось на ее любовнике, все!

Назаров делал пометки в блокноте, когда кто-то дернул его за рукав.

– Да?

Он оглянулся. За спиной стояла Маша. Если она и спала после его ухода, то не больше часа. Бледные щеки, запавшие глаза. Все та же прическа – спутанные волосы, собранные резинкой наверху. Спортивный костюм слегка помят, может, спала прямо в нем.

– Маша, ты в порядке?

– Нет, – качнула она головой, – я не в порядке! Совсем даже не в порядке! Максим, кто это? Кто этот человек?

– Это…

Он почесал затылок, подумал, может ли раскрывать ей все обстоятельства дела. Тут же подумал, что раз она одно из задействованных лиц, то да, может.

– Это один из фальшивомонетчиков, которого неосмотрительно отпустили из-под стражи и потом в течение нескольких месяцев тщетно пытались найти, некто Харламов Илья Иванович. Тебе знакомо это имя?

– Нет, не знакомо. – Маша смотрела, не мигая, на тело, которое работники «Скорой» паковали в черный пакет. – Имя не знакомо, а все остальное: рубашка, джинсовка… Это он ходил за мной несколько дней.

– То есть ты считаешь, что именно этот человек следил за тобой?

– Не знаю, следил или нет, но я видела этого человека несколько раз в магазине и на улице. И во дворе он однажды мне на глаза попался. А вчера вечером за мной снова кто-то шел. Я говорила тебе.

– Да, помню.

– Но я была дома, Максим! Я была дома! – Она сжала кулаки в карманах спортивной куртки, голос ее дрожал. – Я не имею к его смерти никакого отношения. Ты мне веришь?

– Да.

– Я не могла… Я не могу!

Она ссутулилась и заплакала. Как ребенок, громко, навзрыд, смешно размазывая слезы по лицу. И все время шептала:

– Что же происходит? Что же такое происходит, господи? Сначала эта девушка, теперь этот мужчина. Я ничего не понимаю!

Зато Назаров, кажется, понимал. Ее дружок зачищался, не особенно стараясь уберечь Машу. Складывалось впечатление, что он намеренно делал все, чтобы ее подставить.

– Ребята установили, где приблизительно находился человек, который звонил Харламову двадцать четыре раза. – Через полчаса прорезался Мишка. – Группа едет туда на задержание. Хочешь прикол?

– Давай.

– Телефон зарегистрирован на Сомова Григория Ивановича. Даже не прятались, совсем страх потеряли, гады! Ничего не боялись!

– Хм, а чего тогда их найти не могли, если они все это время жили по своим документам?

– Может, они недавно совсем вышли из подполья? Телефон куплен пару дней назад.

– Понятно. Ладно, держи меня в курсе. Я здесь еще немного побуду – и в отдел. Карина на посту?

– А то!

– Что-то интересное есть?

– Смотря что считать интересным, Макс. В настоящий момент, например, наш герой с законной супругой обедают в одном из самых дорогих ресторанов города. Моя малышка по понятным соображениям туда не пошла. Да и денег бы не хватило. А вот господа кушают именно там! Интересно было бы взглянуть, какими купюрами расплачиваются.

– Думаю, настоящими, Мишаня. Думаю, решил наш господин завязать, раз такая зачистка пошла, соскочить решил. И подельники его вышли из подполья неспроста. Ладно, на связи.

Назаров отключился, убрал свободной рукой телефон в карман. В другой он держал склянку с вонючим лекарством, которое ему предложил Машин сосед. Дед уже минут десять с тревожным видом метался из своей квартиры в Машину, не зная, что еще может для нее сделать. И лекарство принес, и аппарат для измерения давления, даже градусник притащил. Назаров и сам растерялся: Маша выглядела такой перепуганной, такой хрупкой и маленькой. И без конца плакала.

– Спасибо вам, – поблагодарил он деда, глянул на него признательно. – Спасибо.

– Ага, ладно, я пошел. Если что – моя квартира напротив, звоните. Я ведь не сразу услышал, что Машенька поднимается по лестнице и плачет. Бедная моя…

Глаза у деда увлажнились. Он громко шмыгнул носом и, шаркая, убрался из Машиной квартиры, унося с собой запах лекарств, старых вещей и застарелого пота.

– Максим, ты мне веришь? – Маша подняла на него опухшее от слез лицо.

– Верю, – кивнул Назаров, присаживаясь у нее в ногах на диван. – Ты успокойся, Маша. Чего ты так разошлась?

– Человека убили, Максим! И снова из-за меня, да?

– Почему из-за тебя, с чего ты решила? Этот человек преступник. Он давно ходил по грани, вот и доходился. Ты при чем?

– Но он же ходил за мной несколько дней. Я сначала не придавала значения, не думала, что это именно он. Мало ли, в одном районе часто встречаешь знакомые лица. Шаги за спиной слышала, но не думала, что это он. Но сейчас, после того, как его убили… Господи, а вдруг его из-за меня?..

– Почему сразу из-за тебя, Маша? – Назаров хмурился все сильнее.

– Может, я знаю секрет какой-нибудь, а не знаю, что это секрет? Может, я что-то видела такое и не придала этому значения?

– Не нужно ничего выдумывать, – остановил он ее, положив ладонь на ее щиколотку и слегка погладив. – Секрет здесь один: это твой друг, с которым у тебя были отношения. Он преступник.