И тут случилась удивительная вещь – активный коммунист Йозеф Смрковский, который до сих пор не являясь ни председателем рады, ни даже зампредом, а по протоколу просто одним из членов президиума, который тем не менее фактически по-всякому пытался управлять действиями ЧНР, а также изначально ярко и откровенно выступал против какой-либо совместной деятельности с представителями РОА, при этом вдруг неожиданно и как-то незаметно сам по себе сошел с лидирующей позиции и как-то вдруг вспомнил о том, что «левые» в этой раде, оказывается, находятся в меньшинстве… а потом даже и дал себя «переголосовать» именно в этом вопросе, чего ранее просто не случалось вне зависимости от числа голосов… То есть вроде как формально он остался «против» совместных действий с власовцами, но чувство самосохранения, видимо, подсказало ему более удобную на данном этапе позицию – иметь жесткие политические принципы дело, конечно, хорошее и правильное, но для мертвого уже бесполезное… а в случае хоть капитуляции, хоть разгрома восстания такому вождю, как Смрковский, от немцев ничего хорошего ждать явно не приходилось, с такими, как он, процессы были крайне короткими и в лучшие времена, а в мае сорок пятого уже просто сразу стреляли или вешали без лишних разговоров.

Так шестого мая 1945 года Чешская Народная рада фактически вступила в совместную с РОА фазу Пражского восстания. Для непосредственных контактов с власовцами было решено использовать исключительно военных, главным образом представителей штаба «Бартош», многие из которых хорошо говорили как по-русски, так и по-немецки.

* * *

Командующий Первой дивизией Русской Освободительной армии генерал-майор Сергей Кузьмич Буняченко рано утром шестого мая 1945 года расположил свой штаб в пражском пригороде Йинонице, куда также после похода вдоль течения реки Бероунки передислоцировались и части Второго полка дивизии. Далее в Прагу был пока отправлен специально сформированный разведотряд под командованием майора Костенко – четыре танка Т-34[111] с хорошо вооруженным десантом пехоты из опытных старослужащих.

Уже в десять часов утра в штабе дивизии приняли радиограмму от отряда Костенко: «Нахожусь в районе Радотин-Збраслав в окружении четырех тысяч солдат СС с шестью танками типа «Тигр».

Это сообщение не было абсолютно точным по ситуации, но, видимо, отражало положение дел с точки зрения самого Костенко на тот момент. На своем пути в Прагу его отряд находился в постоянной готовности лобовой встречи с противником, но при этом фактически сзади его догнали передовые части основных сил «Кампфгруппы Валленштайн», двигавшиеся в том же самом направлении, что и власовцы – это сначала вызвало у солдат РОА ощущение окружения. На самом деле немцы шли прямо за ними в составе приблизительно двух усиленных батальонов, то есть реально их численность могла быть от полутора до двух тысяч человек личного состава, действительно с шестью танками и другой бронетехникой, и находились они пока только с одной стороны от солдат РОА – с тыла, если смотреть по движению разведотряда. При этом дорога внутрь чешской столицы для отряда Костенко оставалась совершенно свободна и никаких немецких сил перед ним там не было, но этого русский майор тогда, естественно, не мог знать. Развернувшись, власовцы заняли круговую оборону и вступили в бой с действительно сильно их превосходящими немецкими силами. Вскоре поняв, что со стороны самого города по ним никакого огня не ведется и, видимо, именно оттуда как раз ничто не угрожает, отряд Костенко начал, отстреливаясь, медленно отступать в свободном направлении, эффективно сдерживая при этом продвижение немцев вглубь города.

Надо заметить, что и для самих эсэсовцев из боевой группы Кляйна, а это были именно они, вид сразу четырех советских танков Т-34 с до зубов вооруженными солдатами на броне, откуда-то взявшихся в местах, которые до сего момента считались еще глубоким германским тылом, стал, мягко говоря, неприятным сюрпризом. Эта неожиданно появившаяся здесь сила совсем никак не походила на просто взбунтовавшееся местное чешское население, к встрече с которым они готовились. Никакой четкой информации о пребывании в данном районе вышедшей из-под контроля дивизии РОА у командования этой группы СС не было, так что практически до того момента, пока власовцы сами не открыли огонь, немцы не могли окончательно осознать, что перед ними здесь действительно находится противник, да еще в виде неких явно армейских подразделений. Более того – из воспоминаний нескольких находившихся в тот момент в Праге германских военнослужащих следует, что сами немцы до последнего не предполагали выступления приближавшейся к городу дивизии РОА на стороне повстанцев, а напротив, сначала даже надеялись на ее помощь при подавлении восстания.

Но абсолютно неожиданное появление четырех русских танков на краю Праги и произошедшая вслед за этим перестрелка с хорошо вооруженными власовцами – это все было лишь только началом немецких неприятностей на этом направлении – полный шок для солдат Кляйна пришел чуть позже, когда, на этот раз уже в тылу у самой группы эсэсовцев, появились основные силы Первого полка РОА под командованием подполковника Архипова (см. «Личности»), шедшие с некоторым отрывом вслед за отрядом майора Костенко. В завязавшемся бою теперь уже немцы ощутили себя зажатыми с двух сторон в клещи явно превосходящими силами противника, на самом деле тоже не зная, кто в действительности и какими силами их здесь атакует. Отряд Костенко и его танки вели редкий, но прицельный огонь со своей стороны, удерживая занимаемые позиции, в то время как Первый полк с ходу перешел в наступление, с боем вытесняя не успевших оправиться от потрясения эсэсовцев из районов Радотин и Хухле. К вечеру шестого мая 1945 года эта часть Праги была полностью очищена от немецких сил, которые с потерями в людях и технике были вынуждены отступить на противоположный берег Влтавы по Радотинскому железнодорожному мосту. Для исключения возможности обратного прорыва здесь германских сил, на ночь у моста в Радотине на левом берегу реки закрепилась усиленная пехотная рота из состава Русской Освободительной армии с несколькими пулеметами и противотанковым орудием. Остальные части власовского Первого полка вместе с ударным отрядом майора Костенко к вечеру шестого мая вошли в пражский район Смихов и заняли позиции у ключевых городских мостов через Влтаву – Йираскова и Палацкого.

Четвертый полк первой дивизии РОА под командованием полковника Сахарова (см. Личности) вместе с различными тыловыми и вспомогательными частями с самого утра шестого мая 1945 года направлялся к Праге от запада по Пльзеньскому шоссе. По мере своего продвижения на этом направлении власовцы то тут, то там вступали в перестрелки с небольшими германскими подразделениями, но никакого серьезного сопротивления ими встречено не было, так как силы полка РОА многократно превосходили все встречающиеся на пути небольшие германские гарнизоны или блок-посты, немцы либо отходили после перестрелок, либо, в некоторых случаях, сдавали оружие и без боя.