— Но ты причинила боль мне. Ты все еще причиняешь страдания. Ты убиваешь меня каждый день.

Я вздохнула, одновременно виноватая и раздраженная. Оливер может быть немного… драматичным.

— Я даже не знал, что ты с ним встречалась! — кричит он.

Я прижимаю костяшки пальцев ко лбу. Моя лодыжка пульсирует. На самом деле здесь довольно холодно, вдали от солнечного света и рядом с холодным цементным туннелем.

Мне стыдно за то, что я бросила Оливера, правда. Странно все получилось. Он ведь никогда не делал ничего плохого. Брал меня с собой в поездки, покупал тысячи подарков, говорил, как сильно любит меня.

Все начиналось как случайная интрижка. Не думала, что представитель загородного клуба, сверх капиталистический финансист будет так настойчиво добиваться меня. Мне казалось, что Оливер просто хотел, чтобы с ним трахнулась плохая девочка. Надоело, что Мэдисоны и Харперы со всего мира отказываются смотреть в глаза во время секса.

Два лета назад мы случайно оказались на одной и той же вечеринке. Сначала мы бурно целовались в лодочном домике, потом он попытался засунуть руку в мое бикини, и тогда я толкнула его в озеро.

Через пару недель мы снова встретились на вечеринке в Уикер Парке. Он отчитал меня за историю с озером, я сказала, что ему повезло, что мы плавали, а не занимались альпинизмом.

На следующий день он прислал букет из трехсот розовых роз в дом моего отца.

С тех пор все и началось. Он продолжал добиваться меня этими роскошными, экзотическими жестами, и какое-то время я соглашалась. Ужины, танцы, поездки на уик-энд. Но я не воспринимала его серьезно. Сомневалась, что он захочет привести дочь гангстера домой, чтобы познакомить с мистером и миссис Касл. Даже среди его друзей можно было заметить, что иногда он гордился возможностью похвастаться мной, иногда нервничал, как будто я могла вытащить нож и пырнуть кого-нибудь.

У меня было желание, раз или два. Некоторых из друзей Оливера я уже знала — ведь они входили в различные круги тусовщиков, преступников и богатых наследников Чикаго.

Не все были плохими. Но некоторые из потенциальных представителей высшей прослойки вызывали у меня желание проткнуть себе барабанные перепонки, лишь бы не слышать их идиотизм.

Кроме того, меня немного пугало, когда спустя пару недель Оливер признался мне в любви. Он назвал меня богиней, ангелом, единственным настоящим человеком на земле.

Странно, потому что я не ангел.

Он сказал, что мы — родственные души, но для меня он был просто еще одним парнем — иногда веселым, иногда хорошим в постели, но едва ли парнем, не говоря уже о лучшем друге или родственной душе.

Казалось, что Оливер меня совсем не знает. Как будто просто любил какую-то преувеличенную версию меня в своем воображении.

Несколько раз я пыталась порвать с ним, но он преследовал меня повсюду, находил на каждой вечеринке, умоляя принять его обратно. Однажды он даже проделал путь до Мальты, чтобы устроить для меня сюрприз во время поездки. Он умеет убеждать. Красивый, внимательный, хороший любовник. Когда у меня был период засухи, с его помощью было так легко снова упасть в эти объятия.

Но тогда я поняла, что должна порвать с ним навсегда. Потому что если он действительно любил меня, я не могла затягивать с отношениями, не испытывая того же в ответ.

Поэтому в конце концов бросила его, так жестоко и бесповоротно, как только могла. Пытаясь донести до него наконец-то всю суть.

После этого пришлось на несколько месяцев стать отшельницей. Никаких вечеринок, ужинов, танцев или даже гребаного боулинга, потому что я понимала, что Оливер будет следить, пытаясь найти способ «наткнуться на меня» снова.

Пришлось заблокировать его везде, сменить номер. И наконец, после нескольких месяцев сообщений, цветов, пропущенных звонков и даже чертовых писем, Оливер остановился. Он пропал почти на целых два месяца. Поэтому было довольно неприятно снова увидеть его на вечеринке по случаю помолвки. А затем снова на сборе средств.

Именно эта встреча самая неловкая из всех. Потому что откуда, собственно, Оливер вообще узнал, что я здесь? У него есть расписание моих занятий?

— Оливер, — перебила его, — прекрати нести чушь. Хватит меня преследовать.

У него такое обиженное лицо. Словно он большой щенок, а я его пинаю.

— Я не преследую тебя, Аида. Просто приехал за младшей сестрой Маркуса. Я обещал пригласить ее на обед в день ее рождения.

Хм. Возможно. Однако попытка заставить ревновать меня не удалась.

— Ладно, охотно верю, но тебе все же лучше перестать завязывать со мной разговоры везде, где я появляюсь. Мой муж очень ревнивый тип, если не заметил.

— Я прекрасно знаю, каков Каллум Гриффин, — говорит Оливер сквозь стиснутые зубы. — Этот заносчивый, высокомерный, кусок дерьма с грязными деньгами. Без обид, — добавляет, вспомнив, что мои деньги такие же «грязные», как и у Каллума. А также то, что я замужем за ним. — Не могу поверить, что каждую ночь он кладет на тебя свои холодные, мертвые руки, — говорит Оливер, его глаза лихорадочно блестят. — Как, черт возьми, такое могло случиться, Аида? Как он заставил тебя полюбить себя, в то время как я не смог?

От этих слов мне стало не по себе, по крайней мере, слегка. Я не влюблялась в Каллума. Глупо позволять Оливеру думать, что это так.

— Дело не в том… не в том… — я облизываю губы. — Дело точно не в любви.

— Я знал, — вздыхает Оливер. — Знал, как только увидел, что представляет собой его семья. Они чертовы мафиози, как и твоя.

Я вздрагиваю. Я понимаю что никогда не раскрывала никаких секретов Оливеру. Но ведь это не совсем тайна, что Галло последние шесть поколений были чикагскими гангстерами.

— Наши семьи поддерживают… связь. Думаю, ты согласишься, что мы с Каллумом лучше подходим друг другу в социальном плане, чем мы с тобой. Так что нет смысла…

— Чушь собачья, — перебивает Оливер, низким, настойчивым голосом. Пытаясь схватить мою руку, но я отдергиваю ее, как будто мы играем в Red Hands. — Я знаю, что они заставили тебя так поступать. Я знаю, ты бы вернулась ко мне, Аида…

— Нет, — отвечаю резко. — Мы не собирались снова сходиться, Оливер. И никогда не сойдемся. С Каллумом или без него.

— Посмотрим, — говорит Оливер, пристально глядя на меня.

Я уже собралась встать. Ведь Несса уже ждет меня по меньшей мере минут десять. Но Оливер хватает меня за запястье и тянет обратно на скамейку. Он крепко прижимает меня к себе, заглядывая в глаза.

— Я знаю, что ты чувствуешь ко мне, Аида, — говорит он. — Можешь ли ты признаться в этом или нет.

Он опускает взгляд на мою грудь, где соски проступают сквозь футболку.

— Это не… мне просто чертовски холодно здесь на скамейке! — начинаю кричать я.