Она выглядела не убежденной.

— Как я вообще заставлю кого-нибудь это исправить? — требовала она, пылая глазами. — Как я объясню какому-нибудь плотнику, что ему нужно выковырять пулю, прежде чем заделывать дыру?

— Вы можете изобразить удивление, — предложила я.

Каллум бросил на меня взгляд, говорящий, чтобы я немедленно заткнулась.

— Я могу сперва вытащить пулю, — сказал он.

— Нет! — огрызнулась Имоджен. — Не трогай ее. Вы двое уже достаточно сделали.

Дверца все еще не отремонтирована, и это еще одна больная тема, которую я не хочу, чтобы Неро поднимал прямо перед тем, как мы должны были ехать.

Но тут на кухню заходит Сердитый Субъект Номер Три.

— Машина у входа, — говорит Джек, протягивая ключи.

— Только не говори мне, что он едет, — говорю я Каллуму.

— Да. Он едет, — отвечает Каллум.

— Нам не нужно…

Он прерывает меня.

— Мы не поедем с пустыми руками. Твои братья тоже кое-кого взяли с собой.

— Габриэль в машине, — подтверждает Данте.

Габриэль — наш двоюродный брат и один из охранников моих братьев. Он выглядит как большой ворчливый плюшевый медведь, но при необходимости он может быть убийцей.

— Отлично, — говорю я с легким намеком на раздражение. — И каков план?

— Ну, — говорит Каллум, обменявшись взглядом с моими братьями, — есть два варианта. Первый — мы попытаемся проследить за девушкой, с которой трахается Зейджак.

— Но у нас нет ее адреса, — говорит Неро, явно не поклонник этого варианта. — И мы не знаем, как часто он с ней видится.

— Или, — продолжает Каллум, как будто его не перебивали, — мы можем нанести удар по одному из его предприятий. Разгромить его дерьмо, может быть, что-то взять, а потом ждать, пока он нам позвонит.

— Мы склоняемся к его казино, потому что оно удаленное и с большими доходами, — говорит Данте.

— Почему бы не осуществить оба варианта? — говорю я. — Вы говорите о Фрэнси Росс? Она работает в «Полюсе», верно?

— Ты ее знаешь? — быстро спрашивает Каллум.

— Нет. Но я знаю девушку, которая с ней знакома, — говорю я. — Именно это я и хотела тебе сказать.

Каллум бросает на меня взгляд, наполовину раздраженный, наполовину любопытный.

— Твоя подруга знает, где живет Фрэнси?

— Возможно, — говорю я. — Мы должны спросить у нее.

— Зачем беспокоиться! — огрызается Неро. — Кому какое дело до поисков Зейджака. Мы должны нанести ему ответный удар за то, что он сделал с нашим участком строительства. Нам не нужно смотреть ему в глаза, чтобы дать ему по яйцам.

Данте выглядит так, будто может выбрать любой вариант.

— Казино кажется более верным вариантом, — говорит он.

— Ну… — Каллум смотрит на меня. — Давайте сделаем и то, и другое. Вы, ребята, можете посетить казино, а мы с Аидой поговорим с ее подругой.

— Ты думаешь, трех человек достаточно? — Данте обращается к Неро.

— Конечно, — отвечает Неро, запрокидывая голову.

— Возьмите Джека с собой, — говорит Каллум.

— Тогда останетесь только ты и Аида… — сказал Данте.

— Нам не нужна армия, — говорю я. — Мы просто поговорим с официанткой.

Данте хмурится и лезет в куртку. Он протягивает мне заряженный «Глок».

— Разве это разумно? — говорит Джек, разглядывая пистолет, когда Данте вкладывает его мне в руку.

— Не волнуйся, — говорю я ласково. — Я не оставлю его валяться без дела, как какой-то идиот.

Джек выглядит так, будто хочет возразить, но прекращает попытку, так как Каллум рядом.

— Остальные взяли то, что нужно? — спрашивает Данте.

Мы все кивнули.

— Тогда давайте выдвигаться.

Данте и Неро возвращаются в Эскалейд. Я машу Габриэлю через окно. Он ухмыляется и салютует. Джек забирается на заднее сиденье рядом с ним, представляясь ворчанием и отрывистым кивком.

Я очень рада, что мне не придется больше сидеть с ним в машине, и еще больше рада, что мы с Кэлом работаем по моему сценарию. Ну, вроде как и его тоже, но я об этом подумала первой.

В любом случае, мне нравится, когда Кэл за рулем. Так я могу украдкой поглядывать на него, пока его внимание приковано к дороге.

Каждый раз, когда мы остаемся вдвоем, энергетика как будто меняется. В воздухе витает напряженность, и мои мысли неизбежно возвращаются к тому, что мы делали в последний раз, когда были одни.

Поскольку я думаю о таких приятных вещах, меня удивляет, когда Каллум спрашивает: — Почему ты порвала с Оливером Каслом?

Меня передергивает, и я с ужасом вспоминаю, как Оливер приставал ко мне в кампусе. Как он умудряется постоянно натыкаться на меня подобным образом? Сначала, он находил меня на каждой вечеринке, я думала, что ему пишут мои друзья. Но даже потом…

— Ну? — Каллум прерывает.

Я вздыхаю, раздраженная тем, что снова приходится говорить об этом. И без возможности продолжения в виде секса, разжигающего ревность.

— Просто это никогда не казалось правильным, — говорю я. — Это как надеть ботинок не на ту ногу. Сразу становится неловко, и чем дольше это продолжалось, тем хуже становилось.

— Так ты не была влюблена в него? Когда мы встретились? — спрашивает Каллум.

В его вопросе был мельчайший намек на уязвимость.

Я никогда не слышала, чтобы Каллум был таким уязвимым. Даже на один процент. Мне отчаянно хочется посмотреть на него, но я использую всю свою силу воли, чтобы держать глаза прямо перед собой. Мне кажется, что мы на минуту стали честными, и я не хочу все испортить.

— Я никогда не любила его, — говорю Кэлу, мой голос ровный и уверенный.

Он выдыхает, и я знаю, я просто знаю, что в этом вздохе есть облегчение.

Мне остается только улыбнуться, думая о чем-то поэтическом.

— Что? — спрашивает Каллум.

— Ну, по иронии судьбы, когда я рассталась с Оливером, то подумала, что должна найти кого-то более подходящего. Кого-то более похожего на меня.

Кэл тоже смеется.

— Вместо этого ты получила полную противоположность, — говорит он.

— Верно, — говорю я.

Противоположности обладают своего рода симметрией. Огонь и лед. Строгий и игривый. Импульсивный и сдержанный. В каком-то смысле они принадлежат друг другу.

Мы с Оливером были похожи на два предмета, выбранных наугад: ручка и сова. Печенье и лопата.

Поэтому с моей стороны не было никаких эмоций, только безразличие.