Но перед Верой, уперев руки в боки, стояла ее собственная мать.

– Вера.

– Ой… мама, что ты тут делаешь? – сбивчиво пробормотала Вера.

– А ты что тут делаешь?

– Так… К подруге одной заходила. Ну все, мам, я побежала. Ты же знаешь, я сейчас Светлане Петровне помогаю…

– Погоди. – Мать решительным шагом направилась за Верой. – Ты кому сейчас голову морочишь? Мне?

– Мама, я не понимаю…

– Бесстыдница. Ты ведь у этого, у хахаля своего московского в гостях была.

– С чего ты взяла? – с отчаянием спросила Вера.

– Я знаю. Господи, Вера, у нас маленький город, все на виду!

– Нет, у нас не настолько маленький город… Это Валя тебе все рассказала?

– А хоть бы и она. Вот человек, которому не все равно.

– Ей абсолютно все равно, она просто сплетничать любит! – с тоской воскликнула Вера.

– Ты должна прекратить эти встречи, – строгим, непреклонным голосом произнесла мать.

Вера остановилась, повернулась. И сказала просто:

– Нет.

– Вера!

– Я не собираюсь уходить от Кирилла. Я… я вообще оставила все как есть. Но я буду встречаться со Львом. Это моя единственная радость, знаешь…

– «Я буду встречаться со Львом!» – передразнила мать. – Ты еще в клетку к тигру зайди. Я, между прочим, о твоих похождениях уже давно знаю. Это ведь все с весны тянется, если не с прошлого года.

«Ну точно, Валька ей все рассказала!» – с досадой подумала Вера.

– Я буду встречаться со Львом, – непреклонно покачала головой молодая женщина. – Это мое дело. Я взрослый человек, ты не имеешь права меня контролировать, мама.

– Да, логично, – развела руками мать. – Ты уже выросла. Я для тебя не авторитет. Живи как хочешь, ешь что хочешь, пей алкоголь, кури, путайся с кем попало. Это твоя жизнь, твое здоровье. Собираешься разрушить свою семью – да пожалуйста. Но только знай – если ты бросишь Кирилла, ты и меня потеряешь.

– Ты перестанешь со мной общаться? – вздрогнула Вера.

– Да, – хладнокровно произнесла мать. – Мы с тобой станем чужими людьми. У меня больше не будет дочери!

В этом – в непреклонности, в безапелляционности, в желании указывать и манипулировать – была вся мать. Такая, как есть. Иного отношения к себе Вера и не могла дождаться. Но, с другой стороны, молодая женщина понимала, что мать, при всех ее недостатках, при ее жесткости – была, в общем-то, не самой плохой матерью. И еще – Вера все-таки ее любила.

– Мам… Ты не права, – беспомощно улыбаясь, возразила молодая женщина. – Это не я тебя теряю, а ты от меня отказываешься. Ты! И не перекладывай на меня ответственность.

– О, кто бы об ответственности говорил! – вспылила мать.

– А ты шантажистка.

– Да, я шантажистка. Если я только с помощью шантажа могу удержать тебя от необдуманных поступков…

Вера вздохнула. Она знала, что мать не меняет своих решений. По сути, приходилось сейчас выбирать между Львом и матерью… А Вера ни одного из этих людей не хотела терять.

Безвыходная ситуация. Не слишком ли много жертв ради одной любви?

– Ладно, мам… Я пойду. Потом еще поговорим, – устало произнесла Вера.

– Ладно, ладно. Потом! – усмехнулась мать. Резко развернулась и энергичной, спортивной походкой скрылась в июльских сумерках.

Вера вернулась домой, к свекрови.

На следующее утро у Веры зазвонил мобильный – незнакомый номер.

– Алло, Вера Сергеевна? Я из секретариата, по поручению Артура Рэмовича. Вы, насколько я понимаю, дали согласие на работу администратором? На испытательный срок, конечно… Ну так что же. Просим!

– Хорошо… – растерянно отозвалась Вера. – А что, уже завтра надо выходить?

– Да, – спокойно, равнодушно произнесла секретарь. – К восьми утра ждем вас.

Короткие гудки.

Вера нажала на кнопку отбоя. Сердце ее лихорадочно билось. Она и хотела перемен, и боялась их. Вероятно, она хотела не таких перемен. А как же Лев, как же отъезд в Москву? Но… здесь Кирилл, с которым ее связывает десять лет брака, здесь ее родина, по сути, хоть и малая… Здесь мама, которая уже высказала свое мнение насчет происходящего. Здесь вся ее жизнь.

Вера любила Льва. Но а что, если это не любовь, а просто влюбленность? И у него тоже? А что, если там, в Москве, ничего не получится? И придется возвращаться, а тут-то уже – все мосты сожжены… Да и вообще, это глупо. Глупо, глупо – бросаться в любовь, не думая, словно в омут с головой!

Вере было страшно. Она не могла решиться ни на что.

Впрочем… Секретарь сказала – это же испытательный срок? Можно хотя бы рискнуть, попробовать. Кто знает, вдруг ничего и не получится с этой работой! Тогда хоть не придется жалеть об упущенном шансе.

Вера позвонила Льву, сообщила, что сегодня не придет.

А вечером, когда вернулись домашние и Кирилл тоже появился, позже всех, Вера собрала всех в «зале». На этот раз приковыляла, хоть и с трудом, Светлана Петровна – она уже ходила самостоятельно – ей все-таки поставили в кость металлическую конструкцию. Зато теперь прогноз давали благоприятный.

На «общее собрание» подтянулся и Борис. К этому моменту, кстати, выяснилось, что его боли в груди вызваны не сердечными проблемами, а защемлением какого-то сосуда в позвоночнике. Что, конечно, являлось тоже неприятностью и требовало и лечения, и соблюдения режима… Но это была именно неприятность, а не катастрофа – как в случае с болезнью сердца, например.

– Друзья мои… – негромко начала Вера. – К сожалению, больше не могу вам помогать. То есть помогать в том же масштабе, что и раньше. Завтра выхожу на работу.

– Вер, ну не придумывай… – пожал плечами Кирилл. – Можно еще пару недель за свой счет взять.

– Нельзя. Меня берут на повышение, – покачала Вера головой. – Раису увольняют, на ее место поставят меня.

– Что? Господи, это чудесно! – обрадовалась Светлана Петровна. – Конечно, соглашайся! А мы уж как-нибудь сами. Я уже хожу, мне особой помощи не надо. Верочка, поздравляю!

– Что? Тебя берут на повышение? – удивился Кирилл. Он как будто не рад был. Или Вере показалось? Остальные члены его семьи, конечно, тоже поздравили Веру, но уже без того энтузиазма, который выказала свекровь.

Лиза же, вздохнув, обещала, что возьмет на себя часть дел, которые выполняла Вера… Батя тоже что-то пообещал… Словом, все были вынуждены принять Верино решение, никто открыто возражать ей не стал.

Борис и вовсе промолчал с напряженной, кислой гримасой. Потом буркнул, что это последнее дело – работать начальством. Это ведь ответственность, и все шишки именно на начальника посыпятся. А еще объем работы увеличится. Больше нервов, больше сил придется тратить…