Вдруг он обозлится на меня сильнее за то, что я «мужа» коварно соблазняла.

Пока я «исповедуюсь», Илья меняется в лице. Выражение из строгого становится задумчивым, а потом – удивленным. Расслабившись, Туманов тянется за бутербродом, отламывает внушительный кусок – и невозмутимо жует его, небрежным жестом приказывая мне не останавливаться.

На моменте, когда я пыталась вернуть свой паспорт и до заикания испугала Альберта обычной чашкой кофе, он давится и закашливается.

Продолжаю говорить, а тем временем поднимаюсь, наливаю покрасневшему «свекру» воды, подаю стакан. Случайно ловлю его усмешку и непонимающе брови свожу к переносице. Но он тут же возвращает себе каменное выражение лица.

- Паспорт неси, - с трудом произносит охрипшим после кашля голосом.

Сорвавшись с места, лечу в комнату, но на пороге резко останавливаюсь.

Аленка… Сопит в моей постели, накрывшись одеялом с головой. Видимо, спряталась от непогоды, бушующей за окном. Я и сама грозы боюсь. Хотя сейчас забываю об этом, потому что есть страхи сильнее. Опасение за собственную судьбу перемешивается с переживаниями об Альберте, который так и не вернулся домой.

Не прекращая лить слезы, стараюсь бесшумно отыскать паспорт. И покорно возвращаюсь с ним на кухню к Илье, даже не пытаясь скрыться. Впрочем, меня охрана бы не выпустила, если бы я ускользнуть по-тихому решила! Да и погода не на моей стороне.

- Вот, - выдыхаю. – Я не лгу, - киваю на паспорт, разрисованный Аленкой.

Некоторое время Туманов листает его, а после… опять кашляет, только улыбается при этом. Четко вижу приподнятые уголки его губ. Но мне так страшно, что проанализировать не могу, что происходит.

- Вы узнали меня, да? Как? – любопытство берет верх. – Альберт так и не понял, что я его жена, - обида пробивается.

Почему-то неприятно быть настолько неинтересной «мужу», пусть даже фиктивному, что он после поцелуя меня и не вспомнил.

- Не сразу. Заподозрил, но не мог понять, кого ты мне напоминаешь. Ты, конечно, неплохо замаскировалась, - обводит очертания моего лица пальцем в воздухе. – Я имею ввиду, на свадьбе. А сейчас… хоть на нормального человека похожа.

Морщусь недовольно: комплименты делать Альберт явно у отца учился. Оба только гадости говорить умеют!

- Вы меня спровоцировали? – ахаю я, вспомнив, как он по имени меня окликнул.

- Отчасти, - хмыкает и еще бутерброд берет.

Какие же прожорливые эти Тумановы! Для них целыми днями готовить придется! Хотя о чем это я? Мне ведь не быть реальной женой и невесткой…

- Отчасти? – хмурюсь.

- Аленка по секрету рассказала, что ты настоящая Валерия Михайловна Кузнецова и истинная жена Алика. Она в твоем паспорте прочитала, - раскрывает мне правду, добивая ею.

Как я такой вариант не предусмотрела? Наивно повелась на слова малышки, будто она не прочитала ничего, не обратила внимания на штамп. Как же! Любопытная и смышленая Рапунцель, все верно поняла.

- Она все-таки хочет от меня избавиться? – разочарованно шепчу. - Поэтому пожаловалась вам?

- Наоборот, - делает паузу, окидывая меня долгим взглядом. Будто просвечивает насквозь. До внутренностей добирается и в мозг влезть пытается. – Аленушка попросила «защитить тебя от ведьмы Валерии», - барабанит пальцами по столу с заметным недовольством. – Считает, что Лерочка Алика заколдовала, и поэтому он настоящую свою «принцессу» забыл. Не ты ли ей эти глупости в голову вбила? – впивается в меня, обжигая серо-голубыми и зелеными искрами. - Имеешь виды на моего сына?

- Нет, что вы, - машу руками. – Он же мне в отцы годится! – срывается с губ, а Туманов закашливается еще надрывнее, откладывает бутерброд, хватает стакан воды, но и глотка сделать не может.

- Ну, прям уж в отцы, - перебивает меня глухим бурчанием, и я с новой силой продолжаю убеждать его.

- И ничего подобного я Аленке никогда не говорила. Мне самой брак этот не нужен. Я ведь за Павлика выйти должна была, - развожу руками.

Илья кривится в точности, как его сын.

Глава 24

Тумановы пренебрежительно относятся к людям низшего класса. Ведь они важные птицы, а кто-то вроде Павлика – массовка и пыль на их пути. Меня же и вовсе прихлопнут и не заметят, как мошку. Ни денег, ни связей, ни семьи благородной. Нет ко мне у Тумановых никакого интереса. То ли дело настоящая Валерия… Ошиблась Аленка: не я «принцесса», а она.

- И что, выйдешь потом все-таки? За своего Павлика? – цедит с неприязнью.

- Неа. Чтобы он опять в ЗАГСе меня бросил, если случится что? – фыркаю я, разозлившись на жениха. И почувствовав на себе внимательный взгляд «свекра», осекаюсь. – Ни за кого не пойду, - добавляю в сердцах. - Я готова любые бумаги подписать, - выдаю честно. – Только оставьте меня в покое…

Илья шикает, ладонь выставляет, призывая меня заткнуться, и я слушаюсь. Хотя до чесотки хочется возмутиться! Почему Тумановы так ко мне относятся? Неужели не видят, что я лишь жертва обстоятельств?

- Паспорт я забираю, - сминает потрепанный документ, собирается засунуть его в карман брюк, но, зыркнув на меня многозначительно, убирает в нагрудный.

- Ну вот, опять, - вздыхаю обреченно. Однако трюк с кофе больше не прокатит. Я ведь сама его «свекру» раскрыла.

- Договорюсь, чтобы тебе паспорт восстановили, - поясняет. – Но это займет время, к сожалению, - хмуро добавляет. – Будешь жить в нашем доме до тех пор, пока мы не найдем контракт. А ты не получишь новый паспорт, ясно?

- Но… зачем? – не спешу соглашаться, чем раздражаю Туманова. Слишком много вопросов задаю.

- Затем, что тебя ищет не только Алик, - тихо произносит, но в подробности не вдается. - Когда все документы вернутся, ты поставишь подписи, где тебе скажут, и только после этого брак с моим сыном будет аннулирован, - постановляет он. – Договорились?

Протягивает мне ладонь через стол для рукопожатия, а я не спешу ее принимать. И не столько потому, что чувствую подвох… Наоборот, в предложении главы семейства есть смысл и логика. Казалось бы, я с первого дня свадьбы хотела избавиться от штампа в паспорте. Но когда развод с Альбертом становится реальным и почти осязаемым, я почему-то